Гарри Картрайт - Грязные деньги
Через несколько дней представитель министерства юстиции объявил в Вашингтоне то, что пока было известно лишь одному федеральному прокурору и нескольким его близким друзьям: Джеми Бойд отстранен от дальнейшего расследования убийства Вуда. Бойд знал, что с избранием Рейгана стал неудачником, но все же надеялся, что ему будет позволено оставаться на службе по меньшей мере до официального вступления в должность нового президента. Но те, кто увольнял его, тоже стали неудачниками и теперь хотели как-то удержаться в своих креслах.
Оставаясь добросовестным чиновником и верноподданным слугой, Джеми Бойд отказался комментировать это решение и позволил газетам самим пускаться во всякого рода предположения и домыслы. Согласно одному источнику, неудачники в министерстве юстиции "почувствовали, что пахнет жареным, и быстренько решили приписать себе все заслуги в успешном завершении расследования".
Своим друзьям Джеми сказал, что Вашингтон отстранил его от дела из-за его несогласия с методом ведения расследования. Филип Хейманн, помощник министра юстиции, настаивал на использовании доносчиков, с тем чтобы обманным путем заставлять подозреваемых сознаваться в преступлении, но Джеми был с ним не согласен, считая это слишком рискованным. Такой метод был законным инструментом деятельности правоохранительных органов во времена судебных процессов по делу Джимми Хоффы [59], но сейчас подслушивание частных телефонных разговоров людей, ни один из которых об этом не знал и не давал на это согласия, не разрешалось законом. И что хуже всего, Бойд опасался, как бы суд не вынес постановления о том, что обвинение нарушило закон о неразглашении сведений, сообщаемых клиентом своему адвокату. И на это у него были основания. За несколько часов до того, как Харрелсон и его падчерица обнаружили скрытые микрофоны, к Харрелсону приходил его адвокат Джо Чагра, представлявший его в деле, связанном с арестом в Вэн-Хорне, а возможно, и в других делах. Такие методы были допустимы и широко использовались федеральными властями во времена Джозефа Маккарти и Эдгара Гувера, но ведь сейчас было начало 80-х годов. Джеми опасался, как бы затянувшееся и дорогостоящее расследование не стало жертвой "теории домино": один ложный шаг — и рушится все.
Джеми Бойду было известно еще кое-что, и это, несомненно, было одной из причин паранойи, которая, как заметил их гость, царила в тот памятный вечер в их доме. Дело в том, что с санкции суда агенты ФБР вели электронное наблюдение не только за Чарлзом Харрелсоном, но и за всеми членами семьи Чагры. Подслушивающие устройства были установлены еще в начале октября. Они стояли на телефонах во всех домах семьи Чагры, в телефоне-автомате в блоке Ливенуортской тюрьмы, где сидел Джимми, в зале для свиданий и даже в камерах, где Джимми вел разговоры с дружками. Что же касается Джерри Тея Джеймса — человека, якобы ненавидевшего всех стукачей;— то он был всего лишь ходячим подслушивающим устройством. ФБР. Таким образом, начиная с октября месяца все, что говорил Джимми Чагра, записывалось на магнитофон.
Но существовала еще одна причина, вызвавшая недовольство Вашингтона Джеми Бойдом. Роберт Риохас — главный свидетель обвинения, давший показания большому жюри, — полностью себя дискредитировал. Федеральные власти истратили миллионы долларов только для того, чтобы удостовериться, что идут по ложному следу. В конечном же итоге все это вылилось в потерю доверия к большому жюри. Теперь необходимо было созывать новый состав большого жюри и отрабатывать новую версию обвинения. Как только власти осознали это, они тут же начали действовать. Джеми Бойду было позволено завершить кое-какие дела, начатые старым большим жюри. Так, ему удалось привлечь к суду поручителя по залогам и давнего приятеля братьев Чагра Вика Аподаку, предъявив ему обвинение в подделке документов об уплате подоходного налога. Что же касается Сиби Абрахама, то Бойд не сумел предъявить ему те же обвинения. По завершении всех этих дел Бойд занял прежнюю должность федерального судьи, что позволяло ему рассчитывать на получение пенсии во всем объеме и гарантировало, что он не будет распространяться по поводу своих разногласий с ФБР. Всеми делами, связанными с расследованием обстоятельств убийства Вуда, ведало теперь ФБР. Даже те обвинители, которые должны были работать с новым составом большого жюри, были переданы в ведение ФБР и отныне подчинялись ему.
Часть III
ПАДЕНИЕ ДОМА ЧАГРЫ
Своеобразный "брак по расчету" между министерством юстиции и Джерри Реем Джеймсом вызвал всеобщее удивление. По признанию самого ФБР, трудно было представить себе более опасного и неисправимого преступника, чем Джеймс. В своем аффидевите, представленном в окружной суд в Канзасе для получения разрешения на электронное наблюдение, агент ФБР по особым делам Гэри Харт назвал этого главного свидетеля обвинения "профессиональным преступником, который более тридцати раз подвергался аресту за ограбления, берглэри, нападения, кражи, торговлю наркотиками, участие в незаконных азартных играх, воспрепятствование правосудию, незаконное хранение оружия и побеги из-под стражи, был осужден по меньшей мере шесть раз, а начиная примерно с 1977 года отбывал срок за участие в сговоре с целью совершения вооруженного ограбления, а также пожизненное заключение как неисправимый и закоренелый преступник". И несмотря на все это, власти готовы были выпустить Джерри Рея Джеймса на свободу в обмен на его содействие в сборе доказательств, которые позволили бы осудить Джимми Чагру и раскрыть убийство Вуда. С губернатором штата Нью-Мексико Брюсом Кингом уже была заключена сделка, гарантировавшая условное освобождение Джеймса и снимавшая с него вину за организацию бунта заключенных тюрьмы в Санта-Фе. Теперь власти утверждали, что Джеймс помог им подавить этот бунт. Что бы ни натворил Джеймс за годы своей преступной деятельности и какие бы преступления он ни замышлял, федеральное правительство считало, что все это не шло ни в какое сравнение с таким гнусным и отвратительным преступлением, как убийство федерального судьи. Согласно аффидевиту Харта, свое согласие помочь следствию Джеймс мотивировал желанием "спасти семью, начав вести более или менее приличный образ жизни". Харт, конечно, не сказал об этом в своем аффидевите, но у Джеймса был и другой мотив: несколько сот тысяч долларов в качестве награды, обещанной ему властями в случае осуждения Чагры.
По словам Харта, Джеймс впервые предложил ФБР свои услуги 20 августа, через несколько месяцев после перевода в Ливенвортскую тюрьму. Он сказал тогда, что Джимми Чагра признался, что заплатил Чарлзу Харрелсону 200 000 долларов за убийство судьи. В течение последующих нескольких дней Джеймс передал ФБР тщательно подобранную информацию, казалось, доказывавшую участие Чагры не только в убийстве Вуда, но и в нескольких преступных сговорах с целью убить Генри Уоллеса по "контракту", совершить побег из тюрьмы и возобновить прежнюю деятельность в качестве главаря банды. По словам Джеймса, деньги для Чагры не были проблемой: Джимми сказал, что спрятал в надежном месте сорок миллионов долларов. Джеймс убедил агентов ФБР в том, что Чагра относился к нему с уважением и доверял ему, поскольку он, Джеймс, имел "репутацию человека, доводившего все до конца", и поскольку Джимми полагал (явно ошибочно), что Джеймс когда-то был близким другом и партнером Ли Чагры. После нескольких бесед с Джеймсом и серии встреч с сотрудником министерства юстиции Майклом де Фео Харт стал готовить ходатайство о разрешении установить подслушивающие устройства.
В аффидевите Харта в основном излагались все пункты обвинения и имевшиеся у него доказательства по состоянию на сентябрь 1980 года. Следствие располагало следующими сведениями:
— Один из осведомителей федеральных властей, находившийся в 1977 году в тюрьме Ла-Туна, утверждал, что слышал, как Джек Стриклин говорил Трейвису Эрвину, что "Ли Чагра хочет убрать Вуда и Керра" и что "Ли даст тебе все, что ты захочешь, любую сумму, и все организует". На это Трейвис Эрвин якобы ответил: "Когда я выйду отсюда, я постараюсь, чтобы эта мелочишка была у меня в кармане". В документе, однако, указывалось, что в момент убийства Вуда Эрвин находился в тюрьме. Первоначально в ходатайстве содержалась просьба разрешить установить подслушивающее устройство в камере Трейвиса Эрвина, но после его смерти 7 октября эта просьба была снята.
— Другой бывший заключенный тюрьмы Ла-Туна сообщил ФБР, что в 1977 году Джек Стриклин предложил ему 100 000 долларов за убийство судьи Вуда.
— Третий источник сообщил ФБР, что Стриклин и братья Чагра поддерживали преступные связи с различными членами шайки "Бандидос" и что братья Чагра использовали бандитов для защиты или совершения насильственных действий в связи с собственной незаконной деятельностью, включая торговлю наркотиками". Неоднократные ссылки на "братьев Чагра" недвусмысленно давали понять, что с самого начала ФБР считало Джо Чагру не просто адвокатом Джимми, а лицом, подозреваемым в убийстве судьи. Такая уловка была необходима, поскольку агенты ФБР могли чувствовать себя спокойно лишь тогда, когда Джо будет официально считаться соучастником преступного сговора. В противном случае суд мог постановить, что здесь имеет место нарушение закона о неразглашении сведений, сообщаемых клиентом своему адвокату.
