Самюэль Крамер - Шумеры. Первая цивилизация на Земле
Временами шумерский муж жалеет, что женился, как видно из следующих строк:
Для его удовольствия – брак,
А подумав немного – развод.
Была ли любовь до брака или не было, однажды женившись, чета погружалась в рутину, повседневность, в которой любовь все больше и больше отходила на задний план. Если и так, что-то все же сохранялось, и выражения вроде «возлюбленный муж» или «возлюбленная жена» не так уж редки в шумерских источниках. Так, например, в поэме «Гильгамеш, Энкиду и нижний мир» Гильгамеш дает совет своему верному слуге Энкиду, готовому сойти в подземный мир за пукку и микку Гильгамеша:
Не целуй любимую жену,
Не ударь ненавистную жену,
Не целуй любимого сына,
Не ударь ненавистного сына.
Или же, когда царь Ур-Намму, почив и сойдя в нижний мир, не находит покоя и разражается длинной горькой жалобой, отчасти из-за жены, которую он более не может прижать к груди, и дитя, которое он не может более тешить на коленях. Царя часто называют «возлюбленным мужем» Инанны. В вотивные надписи муж нередко включает жену и детей, т. е. он посвящает объект божеству, ратуя не только за свою жизнь, но и за жизнь жены и детей.
Мы вплотную подошли к теме семьи, основной ячейки шумерского общества. То, что члены семьи были тесно связаны узами любви, уважения, семейными обязательствами, ясно из пословицы:
Жизнь человека – пустой сундук;
башмак – глаз человека,
жена – будущее человека,
сын – прибежище человека,
дочь – спасение человека,
невестка – проклятие человека.
А также из фрагмента плача:
Буря, что матери не знает, буря, что отца не знает,
Буря, что жены не знает, буря, что дитя не знает,
Буря, что сестры не знает, буря, что не знает брата,
Буря, что не знает друга, буря, что подруг не знает.
И из следующего фрагмента с описанием плачевного состояния города Ур в соответствии с решением разгневанных богов:
Мать не станет о сыне заботиться,
Не воскликнет отец: о жена моя!
Не сидеть на коленях любовнице,
Не ласкать на коленях детей своих.
Сходным образом, когда шумерский «Иов», разбитый страданием и горем, обращается к своему личному богу, своему «ангелу-хранителю», отцу, его породившему, он призывает свою семью присоединиться к его слезам и жалобам:
Внемли, да не остановит мать, родившая меня, мои мольбы тебе,
Да не слетят с губ сестры моей счастливые песня и напев,
Да взывает слезно о бедах моих пред тобою,
Да возрыдает жена моя о муках моих,
Да оплачет судьбу мою горькую плакальщик!
Показательны в этом отношении и более или менее стереотипные описания гала, существ нижнего мира, злых, черствых, кровожадных демонов, которые
Отбирают жену у мужа с колен,
Отнимают дитя от груди кормилицы;
или, выражаясь более пространно, которые
Не даруют счастья коленям жены,
Не целуют упитанное дитя,
Забирают сына у мужа с колен,
Уносят невестку из дома свекра.
Переходя от темы семьи в целом к отношениям детей и родителей, из приведенного отрывка очевидно, что для шумерских родителей была естественной любовь и забота о детях, а для детей – любовь и почтение к родителям. В эссе об эдуббе, посвященных шумерским школам и их работникам, отношения между отцом и сыном, в частности, представлены как близкие, доверительные и полные участия. В шумерских мифах наставление и совет родителей во благо и процветание детей является общепринятым и типичным. Богиня Нинмах, мать бога бурь Нинурты, полна сострадания к сыну, совершавшему опасные, героические деяния в борьбе с чудовищами Кура, до такой степени, что не могла отдыхать и спать, пока сама не отправилась в Кур, несмотря на «страх и ужас битвы», разразившейся там. Даже животные представляются шумерам нежно любящими своих детенышей. Любовь коровы к теленку стала общим местом в литературе. Любовь суки к своему кутенку восхитительно выражена краткой пословицей: «Вот что… (?) сказала сука: «Рыжие или пестрые, малыши мои всяко мне дороги!»
Даже птица-чудище Имдугуд и его жена поднимают жалобный крик, когда, прилетев к гнезду, не находят там своего птенца.
Вероятно, столь же близкими и теплыми, как у родителей с детьми, были отношения между братом и сестрой. Особенно отношение брата, принимавшего иногда на себя роль отца. Например, Инанна обращается к своему брату Уту за помощью, когда ее священное дерево в Эрехе одолевают змея, птица Имдугуд и вампирша Лилит. Когда приходит время Инанне выбирать себе мужа, именно ее брат Уту пытается направить ее выбор и убедить ее, ради ее же блага, выйти замуж за Думузи, а не за бога земледелия Энкимду. Когда садовник Шукалле-туда пытается уйти от мести Инанны, он следует совету отца и «пребывает вблизи городов своих братьев»; и, поскольку слово «братья» относится здесь к «черноголовым» людям в целом, налицо факт, что именно благодаря восприятию людей братьями друг другу Шукаллетуда остался цел и невредим. Когда Марту осадил город Эрех, Энмеркар посылает Лугальбанду к своей «сестре» Инанне в Аратту за помощью. Когда Думузи схватили демоны, он молит Уту превратить его в газель, чтобы он смог «унести свою душу» к глубоко и нежно любившей его сестре, богине Гештинанне. Когда Энки заболел, и смягчившая гнев Нинхурсаг принимается за его лечение, она постоянно нежно спрашивает его: «Брат мой, что болит у тебя?»
Судя по пословице «Дружба на день, родство на век» (буквально: «дружба длится день, родство длится всегда»), дружеская привязанность была не столь сильна, сколь кровное родство. Тем не менее дружба и преданность высоко ценились в Шумере. Дружба Гильгамеша и Энкиду стала легендарной и вошла в пословицы на всем Ближнем Востоке. Друзья Лугальбанды были глубоко озабочены его опасным путешествием в Аратту, во время которого ему предстояло перейти высокие горы и переправиться через коварную реку в Куре. Когда во время похода граждан Эреха в Аратту Лугальбанда смертельно заболел на холме Хурум, его опечаленные друзья покинули его только после всевозможных попыток воскресить его и убедились в тщетности своих надежд. Но даже при этом они дали себе слово забрать его тело на обратном пути в Эрех. Боль и страдание шумерского Иова немало обязаны тому обстоятельству, что друзья и союзники предали его.
Что касается божественной любви, т. е. любви бога к человеку, следует помнить, что, по крайней мере, в теории шумерские теологи учили, что человек создан богами с единственной целью обслуживать их, из чего следует, что отношения бога и человека сводились к отношениям хозяина и раба. Но религиозное чувство и опыт редко согласуются с теорией и теологией, и любовь к человеку по образцу отцы – дети, а также муж – жена – явления нередкие в шумерских документах. Начнем с того, что существовала доктрина личного бога – «своего бога» адепта, которого он почитал отцом и матерью. Именно любовь Инанны к Эреху и его гражданам заставила ее пойти в Эреду и привезти оттуда ме, «божественные законы», в «небесном челне», хотя это было опасно. В литературном жанре плача боги снова и снова проявляют любовь и заинтересованность. Нингаль, жена бога луны, например, изображается авторами «Плача о разрушении Ура» как скорбящая, взывающая к Ану и Энлилю и умоляющая их не губить ее город и людей. Согласно другой ламентации об Уре, сам Нанна умоляет Энлиля пощадить его город и людей. Когда был решен вопрос о неизбежности потопа, Нинту зарыдал, а Инанна оплакала судьбу своих людей. Даже Энлиль, беспристрастный законник, бывает благосклонным и по-отечески любящим божеством.
Иногда боги проявляют любовь, привязанность и сострадание к отдельным смертным. И Ан и Энлиль опекали героя легенды о потопе Зиусудру, даровав ему бессмертие и приняв его в обитель богов, «место, где восходит солнце». Осажденный войсками Марту в Эрехе Энмеркар послал Лугальбанду с мольбой о помощи к «сестре» Инанне в Аратту, и в его послании есть такие слова:
Если она (Инанна) любит город (Эрех), но ненавидит меня,
Почему должна она связывать город со мной?
Если (наоборот) она ненавидит город, но любит меня,
Почему должна она связывать с городом меня?
Лутальбанда, смертельно больной, покинутый на горе Хурум, поднял глаза к небу и воззвал, рыдая, к богам Уту, Инанне и Сину, и в каждом отдельном случае, даже обращаясь к Инанне, он взывал к божеству, как к «отцу, породившему его». Когда Гильгамеш принес дары богу Уту и попросил его поддержки в путешествии в «Страну Жизни», поэт пишет:
Уту принял слезы его как подношенье,
Будучи «муж милосердный», он проявил милосердье.
Согласно другой поэме, Гильгамеш – «возлюбленный принц Ана». Гудеа, человек, «которого любит Нингирсу», взывает к богине Гатумдуг:
