Уильям Реймон - Мэрилин Монро. Тайна смерти. Уникальное расследование
Другим следствием этого предположения стало то, что я радикально изменил восприятие обстоятельств смерти Мэрилин.
Любое полицейское расследование ведется в направлении первых впечатлений, сложившихся у следователей. Этот рефлекс, проявляющийся как на психологическом, так и на интеллектуальном уровне, иногда срабатывает правильно. Но он, однако, может стать причиной трагических последствий при отыскании истины. Именно так и произошло в случае с расследованием смерти Монро.
Как мы уже видели раньше, развернутая киностудией «Фокс» кампания по дискредитации актрисы и ее образ жизни стали идеальным контекстом для того, чтобы внушить следователям мысль о самоубийстве. Сведения, непосредственно связанные со смертью, усилили это восприятие. С самого первого звонка в ДПЛА смерть была представлена доктором Энджельбергом как самоубийство, и именно с этой мыслью Клеммонс явился в дом Мэрилин. Поскольку находившийся там второй врач, а именно доктор Гринсон, подтвердил причину смерти и указал на прикроватную тумбочку, заваленную флаконами и таблетками, неразумно было предположить нечто другое. Особенно когда версия самоубийства была затем подтверждена рассказом Маррей с упоминанием разбитого стекла и закрытой двери.
Эти сведения нашли свое отражение в рапорте о констатации смерти и дошли до доктора Ногуши, которому было поручено произвести вскрытие. Аутопсия была произведена с учетом все той же версии. Спустя некоторое время, когда Группа по предупреждению самоубийств в своем отчете окончательно отнесла смерть звезды к самоубийству, там был изложен ряд оснований, которые привели к такому заключению. Включая известную дверь, запертую на два оборота ключа. Для врачей команды Керфи эта деталь подтвердила желание звезды покончить с собой.
* * *Выдумка Маррей и Гринсона долгое время не давала мне покоя.
Зачем они придумали этот эпизод? Почему врач и помощница по дому сочинили эту небылицу и разыграли сцену с разбитием стекла?
Ведь в конце концов история об обнаружении тела могла бы обойтись и без этого эпизода. Маррей могла бы сказать, что проснулась среди ночи, вышла в коридор и якобы увидела свет. Потом она могла бы сказать, что открыла дверь и вошла в комнату. И этого вполне хватило бы, не надо было ничего больше изобретать.
Вначале я подумал, что эта выдумка была связана со столь запоздалым сообщением в полицию Лос-Анджелеса. Но перемены в показаниях Маррей относительно времени развертывания событий никак не оправдывали необходимость выиграть пятнадцать минут, потраченных Гринсоном якобы для того, чтобы проникнуть в спальню через окно.
На самом же деле ложь насчет запертой двери была придумана по очень конкретной причине. Для того чтобы затем последовал вопрос, который в итоге так и не был никогда задан.
95. Обязанности
Шок от обнаружения трупа скрыл совсем другую деталь пазла.
Часов около девяти вечера, то есть за семь с половиной часов до того, как доктор Энджельберг сообщил в полицию о смерти звезды, Майлтон Рудин позвонил в дом 12305 на Файфс Хелена-Драйв, чтобы справиться о состоянии здоровья Мэрилин. Этот звонок был последним из серии телефонных разговоров, начатой Питером Лоуфордом.
За полчаса до этого свояк ДФК говорил с актрисой, но вдруг ее речь стала замедляться и внезапно оборвалась, сменившись пугающим молчанием.
Эйнайс Маррей ответила на звонок адвоката. В рапорте детектива Байрона, того самого, кто отметил неуверенность помощницы по дому в ходе дачи показаний, об этом телефонном звонке было сказано так: «(Рудин) спросил мисс Маррей о психическом состоянии мисс Монро, и мисс Маррей заверила его в том, что мисс Монро чувствовала себя хорошо»[221].
Так вот, ложь про запертую дверь родилась из этих нескольких слов разговора с представителем закона.
* * *Чтобы это понять, достаточно поставить себя на место Эйнайс Маррей.
Было девять часов вечера субботы, Монро ушла к себе более двух часов тому назад. Вдруг зазвонил телефон. Адвокат звезды со светской вечеринки позвонил и поинтересовался состоянием здоровья своей клиентки.
Трубку сняла Эйнайс Маррей. Последний раз она видела Мэрилин полтора часа назад, когда звонил Джо Ди Маджио-младший.
Звонок Рудина был необычным…
В обязанности Маррей входило как раз присматривать за женщиной, известной своими попытками совершить самоубийство и психической неуравновешенностью.
В голове Эйнайс звучал вопрос адвоката.
Спальня Мэрилин находилась всего в трех метрах. Шнур телефона позволял дойти до нее, даже не вешая трубку.
Рудин ждал ответа.
Эйнайс Маррей подошла, приоткрыла дверь и незаметно заглянула в спальню.
И тут…
* * *Этот важный вопрос никогда не приходил мне в голову.
Ни один инспектор не удосужился спросить у Эйнайс, как она могла уверить Рудина в том, что с Мэрилин было все в порядке.
Если бы это было сделано, помощница по дому могла бы рассказать о радостном настроении звезды после звонка Джо Ди Маджио-младшего. И тогда полицейский совершенно естественно мог бы — и должен был бы — спросить, не могла ли она убедиться в этом лично.
Не было смысла идти, ответила бы она тогда, актриса заперла дверь на два оборота.
Таким образом, выдумка эта давала ей гарантии на будущее.
Поскольку Гринсон не мог не понимать, что вскрытие установит с точностью момент смерти, была запущена ложь насчет закрытой двери и разыграна сцена с разбиванием стекла. Это было сделано с целью защиты некоторых лиц от установления точного времени кончины Мэрилин Монро.
96. Посинение
Положение тела покойной казалось странным.
Мэрилин лежала на левой стороне кровати, уткнувшись лицом в матрас. На теле ее Эйнайс увидела шнур телефона.
Она медленно приблизилась. Вначале она похлопала по плечу, затем более энергично потрясла за руку. Тело еще не закоченело, но было поздно. Блондинка уже не могла ответить.
В начале девятого ночи Эйнайс Маррей обнаружила безжизненное тело Мэрилин.
* * *Даже если спустя сорок пять лет после этих событий некоторые — доверяясь свидетельствам Гринсона и Маррей — продолжают утверждать, что смерть актрисы наступила ночью 5 августа 1962 года, оказывается относительно простым установить точное время, когда Мэрилин скончалась от большой передозировки. Потому что опять-таки ответ лежит в проведенном доктором Ногуши вскрытии.
Как этого требовали правила, врач установил степень трупного окоченения тела, потом изучил характер посинения. Трупное окоченение, напрягающее постепенно мускулатуру, обычно начинает проявляться спустя три-четыре часа после наступления смерти, хотя оно и не является единственным показателем, позволяющим определить момент смерти. Ногуши отметил, что, судя по трупному окоченению, актриса скончалась не менее чем за двенадцать часов до его осмотра. Вскрытие Ногуши начал в десять часов утра 5 августа, следовательно, Мэрилин умерла до наступления 22 часов.
Помимо трупного окоченения врач обнаружил две зоны посинения. Оно связано с током крови в теле вследствие силы тяжести. Как мы увидим позже, это указывало на то, что тело покойной перемещалось. Кстати, в своем отчете Ногуши упомянул о «зонах так называемого неподвижного посинения на уровне лица, шеи, груди, верхних частей рук и правой части живота»[222].
Говоря яснее, Мэрилин была мертвой положена на живот, лицом в матрас. И все это случилось минимум за двенадцать часов до начала аутопсии, поскольку посинение становится неподвижным, когда надавливание на посиневшую часть тела уже не вызывает оттока крови и не приводит к побледнению кожи. И этот необратимый процесс начинается как минимум по истечении двенадцати часов после наступления смерти[223].
Путем вычитания этой цифры из времени начала вскрытия получаем результат, позволяющий нам утверждать, что Мэрилин скончалась раньше десяти часов вечера 4 августа.
* * *Подтвердить это предположение помогает последняя информация.
В 1962 году телефонных ответчиков еще не было. Вместо них некоторые абоненты прибегали к услугам службы ответа в случае отсутствия вызываемого абонента. Майлтон Рудин воспользовался этой службой ночью 4 августа 1962 года. И когда Эббинс попытался ему позвонить, ответила телефонистка на коммутаторе. Он оставил ей сообщение, в котором просил Рудина срочно с ним связаться. В соответствии с распоряжением клиента срочность сообщения заставила телефонистку позвонить в дом, где Рудин участвовал в приеме.
Получив сообщение с коммутатора, Рудин позвонил Эббинсу, а затем и Эйнайс Маррей.
