Пол Экман - Мудрость Востока и Запада. Психология равновесия
Пассивность как таковая создает проблемы в тех случаях, когда вы испытываете определенные эмоции. Медсестры сообщают, что если они просто наблюдают за операцией, а не помогают хирургу, то это дается им намного труднее. Это хорошо согласуется с моими воспоминаниями о страхе, который мне пришлось пережить. В 1967 году, во время моей первой поездки в Новую Гвинею, я нанял одномоторный самолет, чтобы добраться до того места, куда меня пригласил работавший там Дэниэл Карлтоп Гайдусек.[27] В то время я очень боялся любых перелетов, к тому же мне впервые предстояло лететь на одномоторном самолете, пилотом которого был восемнадцатилетний юноша. Вскоре после взлета мы получили по радио сообщение от наземных служб аэродрома о том, что у нашего самолета отвалилось шасси. Мы должны были возвращаться на аэродром, где нас уже поджидала пожарная команда. Пилот велел мне попрактиковаться в быстром открывании и закрывании двери, находившейся рядом с моим креслом, чтобы, когда мы ударимся о землю, я мог бы быстро покинуть охваченный огнем самолет. Слушая этот рассказ, вы могли бы подумать, что я был охвачен ужасом, но в действительности я не испытывал никакого страха, потому что у меня было чем заняться. Но как только мы приземлились, я сразу же почувствовал сильный страх. (Далай-лама смеется.) Меня страшила необходимость пересаживаться на другой самолет, но я сумел себя превозмочь.
Когда человек имеет возможность заниматься каким-то делом, то это изменяет природу его ощущений. В таких случаях психологи говорят, что он «справляется», но здесь есть нечто большее. Здесь возникает новая, конструктивная связь с эмоцией, и это помогает человеку не оказаться полностью захваченным этой эмоцией.
Далай-лама (через переводчика): Когда вы что-то делаете, ваш разум не концентрируется исключительно на страдании.
Экман: Очень важно действовать в случае страха, когда мы часто чувствуем себя особенно беспомощными. Мы больше всего боимся опасности, когда мы беспомощны и не можем защитить самих себя. Но если у нас есть что делать, то мы не чувствуем боязни, так как мы заняты источником нашего страха.
Но теперь, после того полета, вопреки самому себе я испытываю наибольшее расслабление именно тогда, когда лечу на самолете, потому что в это время моя судьба находится не в моих руках. Я наслаждаюсь тем, что во время полета я не несу никакой ответственности ни за что. Это совершенно отличается от ситуации, когда вы активно «справляетесь» с обстоятельствами, но именно так теперь я веду себя на борту самолета.
ОБ ЭМОЦИИ И ПАМЯТИПол Экман
Возможно, именно самой природой эмоционального опыта обусловлено то, что немедленное воспоминание о недавно произошедшем эпизоде искажается таким образом, что оправдывает эмоцию, которую мы только что испытали. В той степени, в которой это происходит, мы с меньшей вероятностью можем учиться посредством размышления над эмоциональным эпизодом, если мы не обсуждаем этот эпизод с кем-то, кто был его участником.
Исследование, выполненное мною вместе с моей бывшей студенткой Эрикой Розенберг, выявило еще одну проблему, связанную с памятью об эмоциональном опыте. Наиболее эмоциональные эпизоды вызывают последовательность эмоций, а не только одну эмоцию, но память имеет свойство фокусироваться на последней испытанной эмоции или на той эмоции, которая переживалась наиболее интенсивно.{64}
Экман: Последнюю испытанную эмоцию, разумеется, вспомнить легче всего, но совсем не обязательно вам будет легче всего ее понять. Например, если вы можете вспомнить только последнее, что произошло, когда вы разговаривали с кем-то, а не все то, что вынудило этого человека сказать то, что он сказал, то вам будет труднее извлечь правильные выводы из этого эмоционального опыта. Чем менее эгоцентричными будете вы, тем с большей вероятностью ваши воспоминания будут более полными и в меньшей степени направленным на самооправдание.
Многие люди, вспоминая действие, о котором они сожалеют, по-видимому, не извлекают из этого воспоминания урок о том, что ими было сделано неправильно. Это происходит по разным причинам, но одна из них состоит в том, что люди не могут вспомнить всю картину произошедшего. Было бы очень полезно, если бы вы имели партнера, с которым могли бы без всякой злобы обсудить эпизод целиком и заполнить пропуски в ваших воспоминаниях.
Ранее мы говорили о том, что вы могли бы делать для повышения вашей осведомленности во время возникновения импульса. Затем, что бы вы могли сделать, оказавшись в эмоциональном состоянии, для применения вашей осведомленности в данной ситуации, чтобы вы могли выбрать, следует ли продолжать оставаться в эмоциональном возбуждении и как выразить эмоцию в наиболее конструктивном виде. И наконец, после того как эмоция улеглась, что бы вы могли сделать для умелого использования ваших знаний при анализе того, что произошло.
Меня по-прежнему удивляет, как плохо люди понимают свои эмоции, несмотря на то что эмоции занимают центральное место в Их жизни. Но извлечь урок из вызывающего сожаление эмоционального эпизода постфактум легче, чем осознать вступление в эмоциональное состояние, когда этот эпизод разворачивается а это, в свою очередь, не так трудно, как осознать импульсы к эмоциональному возбуждению до возникновения самой эмоции.
Далай-лама (через переводчика): Это отчасти является следствием культуры, в которой люди испытывают различные психические состояния, но мало размышляют о своем эмоциональном опыте. Люди, подобные вам, делают полезное дело, привлекая внимание других людей к необходимости быть более осведомленными и уделять внимание эмоциям.
Экман: Нужна книга для родителей о том, как воспитывать детей, чтобы они обладали навыками регуляции эмоций, потому что большая часть того, что мы узнаем об эмоциях, действительно происходит, а большая часть того, что мы знаем плохо, происходит дома. Следует подчеркнуть, что сначала должны обрести эмоциональные навыки вы сами, если вы собираетесь воспитать ребенка, способного вести сбалансированную эмоциональную жизнь.
Я надеюсь, что те, кто проводят исследования о влиянии медитации, будут обследовать не только медитирующего, но и, если он является родителем, будут изучать возможные благоприятные последствия его занятий медитацией на его детей, которые, как предполагается, будут иметь дело с менее нетерпеливым и более понимающим родителем.
Благодарность и ответная радость
Экман: Я хотел бы упомянуть о двух других эмоциях, которые, как я полагаю, имеют отношение к выработке сострадания.
Часто, хотя и не всегда, когда кому-то выражают благодарность, особенно если это делается публично, этот человек может почувствовать себя смущенным и лишиться дара речи, а на его глазах могут появиться слезы. Человек, который выражает благодарность, чувствует «признательность», но должны ли мы использовать то же самое слово применительно к человеку, которого благодарят? Разумеется, этот человек испытывает признательность за то, что его благодарят, за то, что признают его заслуги.
Недавно моя жена оставила высокий административный пост в университете, чтобы вернуться к преподавательской деятельности. На торжественной церемонии в ее честь многие люди благодарили ее, некоторые даже со слезами на глазах. Прослезилась и моя жена. Прежде я никогда не видел ее плачущей. К концу церемонии она выглядела совершенно измученной, но на ее глазах блестели слезы переполнявшей ее радости.
Далай-лама (через переводчика): Предположим, я хочу поблагодарить вас и говорю: «Огромное вам спасибо. Вы были так добры ко мне», и эта благодарность действительно исходит из моего сердца. Тогда вы, кому адресована моя благодарность, в свою очередь можете ответить с радостью, испытывая признательность за то, что вас поблагодарили. Здесь происходит своего рода обмен любезностями. При этом происходят две вещи. С одной стороны, возникает чувство благодарности, а с другой стороны — ощущение ответной реакции на это чувство и понимание испытываемой благодарности. В этих двух случаях объект оказывается разным.
Экман: Человек, которого благодарят, гораздо чаще оказывается переполненным чувствами и теряет дар речи, чем человек, выражающий благодарность. Если человека благодарят перед широкой аудиторией, то вероятность того, что он лишится дара речи, становится еще выше.
Когда я выходил на пенсию, многие мои студенты произносили речи. Я помню, как один из них сказал: «Я всегда держу Пола Экмана в своей голове. И всякий раз, когда мне надо принять решение, я беседую с ним, чтобы узнать его мнение об этом решении». Было замечательно услышать такое — видите, слезы потекли снова. (Вытирает слезы.) Ведь я смог оказать такое положительное влияние на кого-то другого, что это заставило меня прослезиться. Что это за слезы? Мы по-прежнему этого не понимаем. Они возникают потому, что человек испытывает потрясение?
