Ольга Батлер - Моя маленькая Британия
Чего эта образованная светская женщина не ожидала — так это того, что Бланкетт в борьбе за признание своего отцовства не побоится выйти на публику. После взаимного обмена предварительными ударами Куинн вынесла на суд общественности факт злоупотребления Бланкеттом служебным положением. Он действительно ускорил подготовку визы для филиппинской няни их сына.
То, что не простили бы другому современному деятелю, долго осмысливали в отношении Бланкетта, настолько он непохож на других. Но ситуацию усугубили цитаты из его новой биографической книги, где он ядовито отзывался о своих сотоварищах по кабинету министров. Одних он назвал мягкотелыми, других — некомпетентными, третьих — неспособными к переменам. Он сказал правду, но люди, которые могли бы встать на его защиту, обиженно отвернулись от него.
Бланкетта преследовали толпы журналистов, пугая даже привычную ко многому собаку-поводыря, ни один выпуск новостей не обходился без упоминания филиппинской няни. В утро своей отставки Дэвид Бланкетт не скрывал потрясения. То, что казалось самой большой радостью и началом будущего счастья, разрушило его карьеру.
«Я надеюсь, что повзрослев, маленький мальчик поймет — отец заботился о нем настолько, что пожертвовал карьерой», — сдерживая слезы, подведет он итог.
Бланкетта можно назвать мужчиной, который слишком сильно любил. Но некоторые далекие от романтики обозреватели увидели в нем нечувствительного к другим эгоиста, пожелавшего разрушить чужую семью. Кимберли вызывала сочувствие — находящаяся буквально на сносях женщина была измучена скандалом. Их общему сыну точно не избежать в будущем душевной травмы. Получилось, что напор и беспощадная откровенность, приносившие успех Бланкетту-политику, не помогли ему в решении личных проблем.
Но после его ухода британская политическая сцена поскучнела. «Павлин улетел, остались одни воробьи», — заметили журналисты. Они нападали на Бланкетта в разгар скандала, а после его отставки вдруг вспомнили, что никто из великих политиков не был святым.
Дэвид Ллойд Джордж был вовлечен в скандальные истории, связанные и с деньгами, и с женщинами. Уинстон Черчилль, хотя и являлся преданным мужем, сильно выпивал. В конце концов, Бланкетт сражался за любимую женщину и сына, не было в его деле ни проституток, ни беспорядочных связей.
Неоднократно выражались сочувствие и надежда, что он вернется в большую политику. Он и вернулся — в 2005 году, став министром труда и пенсионного обеспечения. А через полгода снова ушел в отставку. На этот раз причиной скандала была коммерческая деятельность, которую он вел, когда не занимал никаких постов в правительстве.
Сейчас Бланкетт — снова рядовой член парламента от Шеффилда. Но мы еще не раз услышим о нем. Интеллект и знания этого человека велики, и вряд ли родная лейбористская партия оставит их без применения. Да и сам он не умеет долгое время оставаться в тени. Полутона он не воспринимает.
Маргарет Тэтчер: железная, бронзовая, разная
Премьер-министр Великобритании боялась вентиляторов.
— Ее, наверное, многие недолюбливали, — сказала я своему свекру-англичанину, когда по телевизору шла очередная передача про Маргарет Тэтчер.
В последнее время «железной леди» на экране стало очень много. Причем ее показывают человечной и женственной, словно торопясь извиниться за годы ненависти.
Недавно ей исполнилось восемьдесят пять. Для многих ее ровесниц это далеко не дряхлый возраст — достаточно посмотреть на Елизавету II. Но баронесса Тэтчер подобной бодростью не отличается и, несмотря на свою идеальную фирменную прическу и элегантные костюмы, выглядит плохо.
Дело даже не в морщинах. Просто она производит впечатление человека, потерявшего уверенность в своих силах. Аура абсолютной смелости, без который невозможен успешный политик, навсегда оставила Тэтчер. Ее дочь Кэрол призналась, что мать уже несколько лет страдает старческим склерозом. Маргарет Тэтчер не помнит, что случилось вчера, и иногда забывает, что ее муж Деннис уже умер. Зато она может в деталях описать события тридцатилетней давности, когда она правила страной.
Но в старой документальной записи, которую мы со свекром смотрели, акцент был сделан на слове «железная». Тэтчер — времен фолклендского конфликта — уверенно прессовала ведущего, посмевшего спросить, зачем она приказала потопить аргентинский крейсер «Белграно», ведь больших человеческих жертв можно было избежать.
Теперь ведущий сам шел ко дну — пучил глаза, приоткрывал рот и тут же закрывал его, — безуспешно пытаясь прервать поток слов, обрушенный на него гостьей. Опытный журналист, он оказался очередной жертвой этой властной дамы, архетипической «домомучительницы», чей облик и голос вызывали оторопь и у генералов, и у министров.
Наконец ведущий возмутился: что это ему, как мальчишке, на виду у всей страны читают лекцию? Должно же у нее быть хоть какое-то уважение к телезрителям, которые ждуг прямого ответа.
«Минуточку! — тоном строгой учительницы одернула его премьер-министр. — Минуточку!» Она добилась тишины и отчеканила по слогам, выдерживая весомые паузы — для самых бестолковых: «Этот корабль. Был угрозой для наших мальчиков. Я отдала верный приказ. Я сделаю то же самое еще раз. Если понадобится».
— Thatcher, milk snatcher, — не отворачиваясь от экрана, проворчал свекор и заметил с уважением. — Она пленных никогда не брала.
Высокая прическа
Авторитарность Маргарет Тэтчер была такого свойства, что даже умеренных критиков она превращала в своих заклятых врагов. Убежденная в цепях и методах, она слышала только собственный внутренний голос. Этот голос подвел ее в 1990 году, что стоило ей поста лидера консервативной партии и кресла премьер-министра. Безграничная самоуверенность сначала помогает в достижении цепи, а потом становится ловушкой.
«Если характер проявляет мужчина, про него говорят: „Он хороший парень“. Если женщина проявляет характер, про нее говорят: „Вредная баба“», — одно из ее высказываний, ставших афоризмами.
Тэтчер могла бы стать иконой феминисток, но теория полного равенства полов никогда ее не привлекала. В собственной семье премьер-министр оставалась традиционной матерью и хозяйкой — и белье гладила, и обои могла переклеить.
Близких подруг у нее не было ни в юности, ни в зрелости. Маргарет откровенно предпочитала мужскую компанию. Пожимая руку женщинам, она словно отметала их подальше, чтобы расчистить себе дорогу к собеседникам-мужчинам. Хотя и с теми не церемонилась. До сих пор популярен старый анекдот, как, ужиная с членами кабинета, Тэтчер заказала себе стейк.
— А овощи? — спросил официант.
— Овощи будут то же самое! — кивнула она в сторону притихших министров.
Но, по словам публициста Пола Джонсона, автора биографий исторических личностей, Тэтчер охотно помогала своим коллегам и подчиненным. И ничуть не обижалась, если те забывали поблагодарить.
Журналист, сопровождавший ее во время поездки в Китай, напился во время приема и наутро не мог припомнить, как добрался до своего номера. Ему сообщили, что в постель его уложила сама премьер-министр. «Теперь понятно… А я-то подумал, гостиничная прислуга так аккуратно мои вещи развесила», — сказал он.
Образно говоря, ее характер повторялся в прическе: закрепленный лаком начес казался шлемом воительницы, и мало кто из посторонних знал, что от природы волосы у нее были мягкие, тоненькие, нежные — как у ребенка. «Железная леди» избегала всего, что могло разрушить эту тщательную укладку: плаванья в бассейне, прогулок в дождливый день, вентиляторов, сильных сквозняков.
80 Процентов счастливчиков
В 1979 году, когда Тэтчер пришла к власти, Великобритания мало походила на великую державу. Страна была деморализована непрерывными забастовками, а попытки правительства помочь бедствующим классам только окончательно расстроили экономику. Британцам казалось, что весь мир производит товары лучшего качества и по более доступным ценам, чем у них на родине. Многие проголосовали тогда за консерваторов даже не из соображений идеологии, а просто чтобы избавиться от лейбористов.
В результате они получили прагматичную правительницу, которая, несмотря на хорошее образование и ученый ум, никогда не была интеллектуалкой. Маргарет Тэтчер и не стремилась объять необъятное. Она говорила, что люди для нее важнее идей, а конкретная личность или семья — важнее некоего выдуманного «общества», которое на самом деле является просто собранием индивидуумов.
Главным для нее было научить соотечественников жить собственным умом, ни на кого не рассчитывая, и крепко стоять на ногах. На практике это означало передачу общественной собственности в частные руки.
