Валерия Башкирова - Крупнейшие аферы и аферисты мирового масштаба
В ЖИЗНИ ВСЕГДА ЕСТЬ МЕСТО ВЫСОКООПЛАЧИВАЕМОМУ ПОДВИГУ . НОВОЕ – ПАТЕТИЧЕСКОЕ – ХОББИ ВЕРНЕРА МАУССА НАЗЫВАЛОСЬ: СПАСЕНИЕ ЗАЛОЖНИКОВ.
Вернеру Мауссу снова подвернулось поле деятельности, на котором пересекались государственные интересы, частные заботы и внушительные денежные суммы. С тех пор его таки швыряло между Колумбией, Бейрутом, Пномпенем. В джунглях международного терроризма Вернер Маусс производил впечатление диковатое – жизнерадостный, голубоглазый, свежевыбритый, со спутниковым телефоном в кейсе. И килограммами наличности. Ибо целебный рецепт Маусса годами оставался неизменным. Платить, платить и еще раз платить.
Этот – скажем прямо, давно запатентованный другими – метод принес Мауссу репутацию лучшего в мире частного посредника по освобождению заложников.
Только не надо спрашивать почему. Автор не знает. И, скорее всего, никто не знает. Заплатить может каждый. Фирма, посольство, государство, частное лицо, в конце концов. Были бы деньги. Отметим: опыт Вернера Маусса приносил особенно богатые плоды в Колумбии, где местные повстанцы-герильерос считают похищения частных лиц надежным способом пополнения революционной кассы.
Вернер Маусс впервые оказался в Колумбии еще в 1984 году. Тогда речь шла о выкупе двух немецких техников. В обмен повстанцы получили детские сады, оборудованные походные госпитали. И, возможно, что-то наличными. С тех пор Маусс регулярно обменивал пленников (среди которых бывали не только немцы, но и итальянцы, датчане, австрийцы) на деньги, техническое оборудование и медикаменты. Последняя героическая операция по спасению человеческой жизни может дорого обойтись самому спецагенту Мауссу. Вылетев, напоминаем, из Франкфурта с двумя фальшивыми паспортами на одно и то же женское имя, Вернер Маусс отправился выручать из колумбийских джунглей жену немецкого инженера, фрау Бригитту Шоне. Для которой, собственно, оба паспорта и предназначались. Операция, бесспорно, удалась.
...НА САМОМ ЛИ ДЕЛЕ ОГОВОРЕННЫЕ СУММЫ ВЫКУПА ТАК ВЫСОКИ , КАК СООБЩАЕТ Г-Н МАУСС? И НЕ ЗАИНТЕРЕСОВАН ЛИ ГЕРР МАУСС ЛИЧНО В ТОМ, ЧТОБЫ ДРАГОЦЕННЫЕ ГРАЖДАНЕ ЕВРОПЫ ПРОДОЛЖАЛИ ИСПРАВНО ПРОПАДАТЬ В ДЖУНГЛЯХ КОЛУМБИИ?
Фрау Шоне вернулась домой, к супругу. Самому Вернеру Мауссу пришлось задержаться в неуютной колумбийской тюрьме. Властям этого несколько хаотичного государства пришел в голову беспокойный вопрос. Который, скажем честно, уже неоднократно приходил в различные головы. Но как-то без особых последствий для герра Маусса. На самом ли деле оговоренные суммы выкупа так высоки, как сообщает г-н Маусс? Проще говоря, не берет ли он, помимо частных гонораров, еще и комиссионные с повстанцев? И не заинтересован ли герр Маусс лично в том, чтобы драгоценные граждане Европы продолжали исправно пропадать в джунглях Колумбии? Возможно, вопрос и на этот раз повис бы в воздухе. Но кто-то из высокопоставленных колумбийских чинов не вовремя огласил не вполне удобное предположение. В случае с фрау Шоне похитители могли бы, судя по всему, уступить тысяч за двести долларов. Вернер Маусс же привез в своем кейсе около полутора миллионов. Кто-то из коллег Маусса не без иронии заметил по этому поводу: герильерос не выписывают квитанций.
Колумбийская полиция подозревает Маусса в соучастии в похищении. Немецкие спецслужбы пытаются сформулировать одновременно внятный, но уклончивый ответ на вечный вопрос: на кого, собственно, работает Вернер Маусс. Маусс сидит в камере и подписывает протоколы допросов, в которых не понимает ни слова. Ибо за 10 лет миротворчества так и не удосужился выучить испанский язык. Местные газеты ему переводит сокамерник, бывший наемный убийца. За сказочный гонорар – $3 в минуту.
Вор королевы
Ник Лисон (Nicholas «Nick» Leeson) (род. в 1967 году)
Все знали, что я делаю. Они поставили меня играть в рулетку, а теперь хотят, чтобы я расхлебывал все сам.
Ник Лисон
Говорят, что именно ему банк Barings обязан своим падением. Это не бесспорно, зато эффектно. Бесспорно другое – если бы Barings не обанкротился, слава Ника Лисона никогда не вышла бы за пределы круга финансовой элиты. За его нынешнюю всемирную известность дорого заплатили тысячи вкладчиков, владельцы банка, английская разведка и лично королева Великобритании. Barings был почтенным банком с безупречной историей, насчитывающей двести тридцать три года. Отцы-основатели оставили отлично налаженное дело и завещали потомкам скромность как главную деловую добродетель. Череда наследников на протяжении столетий исправно следовала этому завету, выдавая безукоризненные балансы и скромные, но надежные прибыли.
Ник Лисон был ничем не примечательным молодым человеком незавидного происхождения и неопределенных способностей. Анекдотически известен лишь один его талант – проваливать экзамены по математике. В этом он, по свидетельству соучеников, преуспел как никто.
Ничего трагического здесь, разумеется, нет. В конце концов, на свете есть много вполне уважаемых профессий, с математикой решительно не связанных. Например, литература. Или живопись. Или… да мало ли что. Но Лисон занялся финансами, очевидно задавшись целью доказать, что банковский бизнес к точным дисциплинам не относится. Эта теорема нашла решение в дальнейшем. Barings ангажировал своего будущего душегуба в 1992 году, после того как душегуб отслужил недолгое время в банке Coutts & Co. Там он довольствовался более чем скромным жалованьем – около $15 тыс. в год – и никакими сверхъестественными поступками внимания к себе не привлекал. В том же недоброй памяти 1992 году в Barings был избран новый председатель правления. Питер Бэринг, 59 лет, сменил на этом посту своего брата.
Никто не спорит, что считаться символом надежности и респектабельности в финансовом мире – лестно. Но не очень вдохновляющие прибыли отчасти обесценивали в глазах Питера Бэринга эту честь. Он сообразил, что скромность уже не стоит первым пунктом в повестке дня. На очереди – риск, мгновенные обороты, сложно организованные и молниеносно исполненные спекуляции. Богатство перестало ассоциироваться с толстым бумажником, шелестом банкнот или лязгом замка на сундуке, скрывающем от нескромного взгляда россыпи золотых монет. Деньги окончательно потеряли свою материальную субстанцию – и легко перетекают по темным лабиринтам компьютерных сетей.
Честолюбие Лисона, занимавшегося скучной координацией деятельности банка на биржах в Осаке и Сингапуре, пришлось Берингу кстати. Активность Лисона очень скоро вышла за рамки отведенных ему полномочий. И вместо того, чтобы пригасить активность, правление расширило полномочия.
Позже, уже после катастрофы, в начале марта, Питеру Бэрингу пришлось срочно организовывать кампанию в прессе, чтобы успеть представить Лисона то ли провокатором, то ли безумцем, то ли предателем, сознательно уничтожившим Barings. Правление устроил бы любой из вышеперечисленных вариантов, лишь бы он свидетельствовал о непричастности руководства банка. Тогда и появились легенды о сногсшибательных доходах Лисона, о размерах полученных им комиссионных. О собственном Porche и личной яхте, на которых он якобы бежал из Сингапура. О роскошной квартире, которую банк был вынужден оплачивать как служебное жилье. Обнаружились также неприглядные подробности, свидетельствующие о том, что Лисон психически неустойчив и вообще сомнительный тип. Его изгнали из респектабельного крикетного клуба Select Cricket Club, потому что он затеял волокитную склоку с одним из членов клуба. Игрок в крикет из него, впрочем, был такой же никудышный, как и математик. А в одном из ночных заведений Сингапура он, оказывается, будучи пьян, сделал попытку разоблачиться и снял с себя штаны на глазах у присутствовавших дам. Дамы, скорее всего, не принадлежали к кругу высокой аристократии. Однако моральный облик человека, который мог позволить себе подобный жест, разумеется, обсуждению вообще не подлежал. Журналисты поведали и душераздирающую историю о том, что, оказывается, понесшая миллионные убытки королева Елизавета самолично открывала лицей, в котором учился пятнадцатилетний Ник Лисон.
Вряд ли этот факт мог бы вызвать волнение в какой-либо еще стране. Кроме Англии. Здесь само собой подразумевалось, что плебей, способный после такого трогательного события подрывать финансовые устои монархии, – последний негодяй. Служащие обанкротившегося банка выступали в телевизионных передачах и истерически кричали, что Лисона следует повесить. Никак не меньше. Обманутые партнеры из Латинской Америки предлагали, впрочем, только кастрировать, считая такую расправу, по-видимому, еще более катастрофичной.
Взбесившимся от легких денег выскочкой он не был. Легенда о Porche и яхте, повторенная многими изданиями, проверки не выдержала. Ни того, ни другого у Лисона не было. Был Rover. Единственной роскошью, которую он себе позволял, неизменно оставались часы Rolex и костюмы от Armani. А плата за служебное жилье – $3–4 тыс. ежемесячно – вряд ли многим покажется суммой головокружительной. В Сингапуре за хорошее жилье могут запросить и $10 тыс.
