Анатолий Безуглов - Встать! Суд идет
— Вноси, ребята, только тихо.
Два дюжих парня несколько раз входили и выходили из дома.
— Все внесли?
— Все.
Бычков передал им сверток.
— Здесь как договорились.
Подвода исчезла в темноте. Бычков обошел вокруг дома и, не заметив ничего подозрительного, довольный рассмеялся:
— Порядочек!
За краденный в сельмаге грузчиками сахар Бычков расплачивался самогоном. Дело стало еще более прибыльным и доходным.
Славка щеголял в привезенных отцом из города французских ботинках, а Анна нарядилась в трикотажный модный костюм. Купили «Жигули». Это не могло не обратить внимания односельчан, и Бычков удвоил осторожность. Теперь он уже сам не продавал самогонку даже хорошим знакомым, все шло через бабку Ефросинью. Поэтому, когда к нему заглянул колхозник Князев, Бычков решил, что не продаст ни бутылки.
— Выручи, Гаврилыч, — попросил Князев. — Надо литров двадцать. У сына свадьба. Подбрось самогонки, а?
— Я больше этим делом не занимаюсь.
— Ну? — удивился Князев. — С чего бы это?
— Да так.
— Что ж делать-то? Посоветуй, Гаврилыч.
— А у бабки был?
— Был. Да у нее столько нет. Ты ж у нее был главный поставщик. А может, попробуешь выручить? Уж я тебя отблагодарю. Не пожалеешь.
Бычков колебался. Но жадность победила.
— Ладно, заезжай вечером в пятницу. Так и быть, выручу по дружбе.
Довольный, Князев уехал. А Петр тут же стал готовить аппарат. Чтобы дело шло быстрей, позвал со двора Славку. Мальчик прибежал запыхавшись.
— Звал, батя?
— Да, сынок. Придется пособить мне.
— А что делать будем?
— Идем в заднюю комнату, там расскажу.
Славка с интересом слушал короткий инструктаж отца.
— Сейчас мы его зарядим и начнем. — Отец похлопал мальчика по плечу. — Ты мне поможешь.
Приготовления заняли немного времени. Когда из трубки появилась тоненькая струйка, Бычков-старший сказал:
— Сиди и смотри, как только струйка начнет ослабевать, позови меня. А я пока приготовлю следующую порцию.
Петр вышел.
В комнате было полутемно и жутковато. В чане что-то тихонько шипело и булькало. Струйка текла равномерно, и Славке стало скучно. «Ребята в казаков-разбойников играют, — думал он, не отрывая взгляда от струйки. — Мишка небось опять спрятался на моем месте около старой березы». Славка вспомнил это место, уютное и укромное, ему даже показалось, что он чувствует запах мха… Чем бы заняться? Славка оглянулся. В комнате стояла тишина, с улицы не долетало ни одного звука. По-прежнему равномерно текла жидкость.
— Ну, как дела?
Славка вздрогнул от неожиданности. На пороге стоял отец с двумя ведрами в руках.
— Помаленьку, — отвечал Славка. — Только скучно очень.
— Ничего, потерпи чуток.
Петр вылил в чан содержимое ведер и снова вышел из комнаты. В сенях он услышал, что в огороде кто-то копается. Выскочил из избы. На участке спокойно разгуливала соседская свинья.
— Я тебе покажу! — бросился к ней Петр, по дороге ища, чем бы ударить свинью.
Минут пять он гонялся за ней и, когда она исчезла за оградой, весь красный, тяжело дыша, вошел в дом. Отер лоб и шагнул к задней комнате. И вдруг дверь со страшным грохотом прыгнула прямо на хозяина, зазвенели стекла, и Петра оглушил отчаянный Славкин крик. Одним прыжком Бычков очутился в комнате. Вначале он ничего не мог разглядеть: едкий дым ел глаза. Ступая по мокрому полу, он почти на ощупь добрался до середины комнаты и споткнулся о что-то. Это был Славка. Петр схватил его на руки, мальчик глухо застонал.
— Славик, сынок, — забормотал Петр, выбегая из комнаты.
— Доктора надо, доктора, — слышал он сквозь какой-то звон в ушах. Кто-то взял у него Славку, дал ему воды. Потом голос Анны, истеричный до визга:
— Сыночек, родимый, да что с тобой?!
У дома Бычковых собралась толпа, но Петр никого не видел и ничего не понимал.
Скрываясь от людей, он заперся в доме. Всю избу наполнял удушливый запах сивухи. Петр машинально открыл все окна, двери, и тут его осенило: «Если приедет милиция…»
Он бросился в заднюю комнату.
Исковерканный чан, части аппарата — все, что могло скомпрометировать, он ломал, бросал, прятал.
«Может, убежать? — промелькнуло в голове Петра. — Но куда?»
Пришла милиция. Петр сидел молча и смотрел в одну точку. Он так и не знал, что со Славкой: в дом он никого не впускал, а выходить боялся. Когда милиционер окликнул его, он молча открыл дверь и вышел на улицу. У крыльца стояла машина…
У судей, по-видимому, не было разногласий. Присутствующие в зале не успели еще обсудить речи прокурора и адвоката, как дверь совещательной комнаты отворилась и разговоры сразу утихли.
— «Именем Российской Советской Федеративной Социалистической Республики…» — начал читать приговор судья.
Бычков слышал его глуховатый, спокойный голос — перечисление имен свидетелей, фактов, каких-то дней и месяцев, какие-то слова, о вещественных доказательствах, о найденной трубке, но никак не мог понять смысла слов. Перед глазами стоял Славка с черной повязкой на лице.
Примечания
1
Нельзя так говорить о людях (цыганск.).
2
Бедный мальчик! (цыганск.)
