Пьер Монте - Эпоха Рамсесов. Быт, религия, культура
2. Странствия в пустыне
Египтяне издревле испытывали к пустыне благоговение, смешанное со страхом. Они никогда не забывали, что их далекие предки долго странствовали по ней, прежде чем осесть в долине Нила. Мин, один из величайших египетских богов, чьи главные святилища находились в Ипу и Коптосе, считался правителем пустынь от Коптоса до Красного моря. Его главной резиденцией была «гора священная и первая в землях Ахетиона (Ахетом называлась страна, расположенная за пределами земель, известных египтянам), божественный дворец, наделенный жизнью Хора, божественный приют, в котором этот бог благоденствовал, священное место его отдыха, царица всех гор божественной земли». Всевозможные опасности, такие, как голод, жажда, нападение разбойников, подстерегали путника, осмелившегося проникнуть в эти священные места без должных приготовлений. Львы, которые прежде подходили вплотную к Нильской долине, чтобы поохотиться на домашний скот, к этому времени почти исчезли, но, как и раньше, следовало опасаться волков, пантер и леопардов. Однажды воин по имени Хоремхеб столкнулся лицом к лицу с огромной гиеной. К счастью, он был знаком с повадками страшного хищника и к тому же хорошо вооружен. Вытянув вперед левую руку, он покрепче сжал копье и пристально посмотрел гиене в глаза. Этого оказалось достаточно, чтобы обратить ее в бегство. К востоку от Она пески пустыни кишели змеями. Некоторые путники рассказывали, что им приходилось видеть там совсем уж диковинных зверей: грифонов с человеческой головой, крылатых пантер, гепардов с шеей длиннее, чем у жирафа, и диких собак с квадратными ушами и прямым, как стрела, хвостом. Всегда существовала опасность повстречаться с племенами кочевников вроде тех, что однажды внезапно предстали перед правителем Менат-Хуфу: среди них были мужчины, вооруженные деревянными метательными копьями, луками и дротиками, а также их жены. Впереди всех шел шейх, за которым следовал жрец, игравший на цитре. Эти люди, как оказалось, были настроены вполне миролюбиво, они хотели лишь обменять на зерно зеленую и черную пудру, из которой египтяне готовили разные средства для подведения глаз. Но менее удачливым странникам могли встретиться кочевники, не помышлявшие ни о чем, кроме грабежа и разбоя. Для защитников в пустыне воздвигали храмы; в одном из таких храмов на пути из Она к Красному морю недавно была обнаружена скульптурная группа, изображающая Рамсеса III и какую-то богиню. Памятник покрыт надписями, большая часть которых взята из древнего сборника, в нем речь идет о многочисленных женах Хора. Эти надписи охраняли в пути тех, кто прочтет их, а возможно, и тех, кто коснется их рукой. Путники покидали храм с уверенностью, что отныне они, подобно самому фараону, находятся под защитой всемогущих богов.
Случалось, что несчастный, не сумевший заручиться расположением богов или доверившийся плохому проводнику, сбивался с пути и блуждал по пустыне. Некий Антеф, которому при Аменмесе I поручили доставить блоки из каменоломен бехена, рассказывает: «Мой господин послал меня в Рахену, чтобы я привез этот прекрасный камень, лучше которого не привозили со времен богов. Но не было ни одного охотника, знавшего, где находится [Рахену] и как туда добраться. И вот восемь дней блуждал я по пустыне, не зная, где нахожусь. Тогда я простерся на животе перед Мином, Мут – великой волшебницей и всеми богами пустыни. Я возжег перед ними терпентинную смолу. Утром, когда земля озарилась и пришел новый день, мы ступили на прекрасную гору Верхнего Рахену». Антеф добавляет, что во время блужданий по пустыне все его люди остались живы и никто не пострадал, хотя были на волосок от гибели.
Сей достойный слуга царя познакомился с пустыней по воле случая. Но были и такие, которые проводили в песках пустыни многие годы, изучая природные ресурсы пустыни и придумывая способы их использования или же испытывая склонность к кочевой жизни. Некий Саанх, начальник отряда охраны пустыни, управитель хозяйства Египта и начальник речных охотников, руководил здесь экспедициями и собрал для них столько припасов – воды, одежды, хлеба, пива и свежих овощей, – что казалось, долина Рахену превратилась в зеленый луг, а гора бехена – в благодатное озеро. В возрасте шестидесяти лет этот почтенный муж, отец семидесяти детей, без устали бороздил пески пустыни Таау в Менат-Хуфу до самой Великой Зелени (здесь: Красное море, в остальных случаях – Средиземное), охотясь по дороге на птиц и зверей. Именно таким неутомимым исследователям мы обязаны картами вроде той, что хранится в туринском музее, которые по праву считаются самыми древними картами в мире. Они охватывают район каменоломен и золотых рудников, расположенных неподалеку от Коптоса. Равнина обозначена ярко-красным цветом, горы – темно-желтым. Отпечатки ног на дорогах указывают маршрут, которым следовали путешественники. Набросок дворца отмечает местоположение развалин, где царь Сети I некогда поставил стелу.
Карта района золотых рудников (Гленвиль. Наследие Египта)
Мы уже рассказывали, какие меры предприняли Сети и его сын, чтобы отыскать воду в этих иссушенных зноем землях. Рамсес III с гордостью вспоминает, как он построил в пустыне Айн большой водоем и обнес его стенами, «нерушимыми, как горы бронзы… Входные ворота в них были из соснового дерева, а замки и петли – из бронзы».
В некоторых вади (пересохших руслах) восточной пустыни росли весьма ценные деревья. Из них получали терпентинную смолу (сенечер), которую воскуривали в храмах, дворцах и богатых домах. Правда, благовония, доставленные из земли Пунт, были больше угодны богам. Когда моряк, потерпевший кораблекрушение и выброшенный на благодатный остров Доброго Змея, убедился, что владыка острова вовсе не так уж грозен и страшен, он пообещал одарить его терпентином. Вдоволь позабавившись наивностью своего гостя, змей ответил: «Владеешь ты всего лишь ладаном. Я же есть владыка земли Пунт!» И действительно, настоящие благовония были большой редкостью, вместо них в курильницах возжигали терпентин, распространявший в воздухе приятный аромат, услаждавший обоняние людей и богов. Еще терпентин жгли, чтобы избавиться во дворе храма от запаха крови после забоя скота, в комнатах – в качестве средства от насекомых, в уборных. Пчелы охотно посещали рощи с деревьями, дающими терпентин, поэтому египтяне не только срезали побеги, чтобы сажать эти деревья в своих садах, но и собирали дикий мед, который пользовался огромным спросом. Рамсес III собрал специальные отряды стражников и лучников, которые должны были охранять караваны сборщиков смолы и меда. Благодаря им путники могли чувствовать себя в негостеприимной пустыне в такой же безопасности, как в Тамери, Возлюбленной стране.
3. Путешествия в Библ
По мнению египтян, море, йам, было божеством ревнивым. Когда море увидело, что боги даровали Бате в жены прекрасную деву, оно преисполнилось завистью и затопило землю, чтобы ею завладеть. Но египтяне, не страшившиеся опасностей, подстерегавших их в пустыне, готовы были бросить вызов и этому ужасному божеству. Египетские моряки с древних времен плавали вдоль побережья Сирии. В то время, когда боги еще жили на земле, гроб Осириса, который Сет бросил в Нил, доплыл до Дельты и дальше вниз по Танисскому рукаву реки до самого моря.
Море выбросило его вблизи Библа, где вокруг гроба выросло огромное дерево. Через много дней Исида пришла к волшебному дереву и села у воды, дожидаясь, пока служанки царицы Библа придут сюда, чтобы наполнить свои кувшины. Она убрала им волосы, напитав их прекрасным ароматом, исходившим от ее тела. Царица, тронутая добротой богини, подарила ей священное дерево, в котором было заключено тело ее супруга. Завязавшейся таким образом дружбе между Египтом и Библом было суждено продлиться многие века. Египтяне прибывали в маленький порт Кебен и приносили владычице Библа богатые дары. С согласия жителей города они построили ей храм. Царю они преподносили алебастровые вазы, драгоценные камни и амулеты, назад же возвращались с большим грузом ценных смол, досок, цельных стволов, а порой даже на кораблях, построенных прямо на месте. Вероятно, именно поэтому слово кебенет, образованное от египетского названия Библа, Кебен, стало означать морские суда. Египтяне воевали с азиатами повсюду: на Синае, в Палестине, Кармеле, Верхнем Ретену (в Сирии); но в Библе, и только в Библе, их всегда принимали радушно. Правда, однажды здесь были зверски убиты несколько египтян; но это преступление было совершено не местными купцами и не библскими моряками, а арабами, «скитальцами пустыни», вечными и коварными недругами Египта.
Постепенно египтяне расширили зону своего влияния. Их посланцы в эпоху Среднего царства отправлялись в Бейрут, Катну и Угарит, оставляя в память о своем посещении статуи и сфинксов. Но Библ сохранял свое привилегированное положение. Его властитель имел высокий египетский титул и гордился своей принадлежностью к египетской культуре. Он построил себе гробницу наподобие гробниц фараонов, наполнил ее утварью по египетским канонам и поставил там даже несколько драгоценных предметов, присланных из самой столицы – Ити-Тауи. Мы не знаем, как вели себя жители Библа во время нашествия гиксосов и помогали ли своим старым товарищам, но по какой-то причине морское сообщение между ними прервалось, и набожные египтяне в растерянности разводили руками, не зная, где им теперь взять дерево для саркофагов жрецов и смолу для мумий. Прекращение этой торговли имело и другие печальные последствия, ибо священные лодки, высокие столбы с лентами, которые стояли перед храмами, возвышаясь над карнизами пилонов, а также различные предметы мебели тоже делали из ели. Но эти ужасные времена миновали: Египет отвоевал свои земли, и египтяне вернулись в Библ. Тутмос III во время своей победоносной кампании не преминул остановиться там и получил от своего союзника больше леса и судов, чем все предыдущие фараоны. Позднее, когда Сирия начала заигрывать с врагами Египта, правитель Библа, Рибадди, остался верен Аменхотепу II и его преемникам. Рамсес II установил стелы с надписями на берегу Собачьей реки, между Бейрутом и Библом. В Долине деревьев аш, куда рассказчик той эпохи перенес приключения Баты, он основал город, названный его именем. В то время царем Библа был Ахирам. Как и все его подданные, он говорил и писал по-египетски, а для его родного языка использовалось алфавитное письмо, возникшее, наверное, в том же Библе в результате упрощения иератического письма.
