Игорь Атаманенко - Шпионский пасьянс
Разумеется, в Комитете госбезопасности моментально засекретили изобретение Гендлера – хранить чужие идеи там умеют отменно, – а в Краснодар отправили депешу, предписывающую изъять у «кубанского кулибина» всю техническую документацию по АОН, а его самого подвергнуть инквизиционной «профилактике» на комсомольском собрании, дабы другим неповадно было вступать в несанкционированные контакты с иностранцами…
Что «показало» времяВ один прекрасный день заместитель американского посла в Москве вызвал к себе коменданта здания посольства и всех строений, являвшихся собственностью Соединённых Штатов в советской столице, и вручил ему список номеров телефонов, которые с того утра начали работать в американской дипмиссии.
– А как же старые? – поинтересовался комендант.
– Ричард, о старых можете забыть. Советы их попросту отключили… Взамен они предлагают нам пользоваться теми, которые указаны в списке…
– А как же?.. – комендант запнулся не в силах выговорить слово «резидентура».
– Послушайте, Ричард! Не задавайте вопросов, на которые вам не даст ответа сам Господь Бог… Судя по всему, русские придумали какой-то технический трюк или реализуют против нас более изощрённую операцию, как знать… Время покажет, ступайте!
И время «показало»: в течение шести месяцев Комитету госбезопасности с помощью аппарата Гендлера удалось выявить и установить более пятидесяти «доброжелателей» из числа москвичей и иногородних, регулярно информировавших американцев о всякого рода ЧП, происходивших на советских промышленных предприятиях, объектах транспорта и связи. Поставляемые ими сведения использовались в передачах радиостанций «Голос Америки», «Радио Свобода», «Голос Израиля», «Немецкая волна» и других «вражьих голосов».
Вместе с тем основная цель, для которой использовалось гендлеровское изобретение, так и не была достигнута – в сети КГБ не попал ни один агент противника. Американцы слишком дорожили агентурой из числа советских граждан, чтобы давать им номера своих рабочих телефонов или квартир. Для этого они использовали другие способы связи, в частности, тайники и личные встречи…
В конце 1970‑х телефоны, снабжённые АОН, имели все члены ЦК КПСС и руководящий состав КГБ СССР.
А как же Семён Гендлер? Его так и не восстановили в институте. С началом перестройки он стал «бойцом кооперативного движения», а затем, перебравшись на постоянное жительство в США, занялся разработкой компьютерных программ. Преуспевает…
Часть девятая
Комплекс Герострата
Глава первая
Коллеги и соперники
Послевоенная Вена – охотничье угодие для «охотников за головами» – вербовщиков – всех разведок мира, за исключением Японии и Китая. Желающих открыть рот на чужие секреты было предостаточно: от набирающей силу БНД, западногерманской секретной службы, до английской СИС, американского ЦРУ и наших КГБ и ГРУ. Секретов на европейском рынке тоже хватало, хотя наиболее высоко котировались советские.
Резиденты ЦРУ и западноевропейских спецслужб сообща занимались шпионским промыслом, негласно, но по-джентльменски проводя разделение труда – кто-то похищал, а кто-то покупал добытую информацию. Кто-то вербовал, а кто-то проверял кандидатов на вербовку на конкретных заданиях. Бывали, разумеется, накладки, были обделённые и призёры, но серьёзных конфликтов в этой тайной когорте единомышленников удавалось избегать всегда.
Несколько по-иному – странное дело! – складывались отношения сотрудников ГРУ (военная разведка) и КГБ (разведка политическая).
Их резидентуры располагались в здании советского посольства в Вене. Помещения, в которых сидели чекисты в описываемый период, ещё не были экранированы, то есть защищены от прослушивания и подглядывания, – это когда при необходимости врубается дополнительная охранная система: железные листы между стен начинают вибрировать от пропускаемого через них электрического тока и никакое вражье ухо не расслышит ни одного, даже самого маленького секрета.
Между упомянутыми советскими спецслужбами не существовало, впрочем, не существует и по сей день никакого коллегиального взаимодействия. Каждый тянет лямку на своём рабочем месте и только в компании коллег из своей «конторы». Да и по жизни «погоны» – КГБ и «сапоги» – ГРУ не особенно ладят между собой, предпочитая общаться исключительно по ведомственному признаку.
Стоит добавить, что «чистые» дипломаты, то есть не связанные со спецслужбами, в массе своей стараются вообще держаться подальше от разведчиков – не ровен час, и на них падёт подозрение в шпионаже. А кому охота вылететь из страны пребывания досрочно и со скандалом?!
…Военных разведчиков всегда отличала ничем неистребимая выправка, вопиюще диссонирующая с их дипломатическим статусом, стрижки «полубокс», стойкий запах дешёвого мужского одеколона «Шипр» и говорок, подхваченный за время службы в таёжных гарнизонах Забайкалья или в песках Средней Азии.
«Сапоги» в глубине души считали сотрудников КГБ гражданскими «штафирками», которых надо бы строить и строжить: «Упал, отжался и ать-два!»
В свою очередь «погоны» величали соседей солдафонами, у которых одно на уме: «сапоги надо чистить с вечера, чтобы с утра надевать их на свежую голову».
Восхищение «погонов» вызывала только одна особенность военных разведчиков: гэрэушники могут перепить любого чекиста из политической разведки, ибо им «что водка, что пулемёт – всё едино, лишь бы с ног валило».
Парни из КГБ – народ компанейский, поднаторевший в столичной жизни.
Гэрэушники – молчуны, смиренно-философски относящиеся к тому, что завтра, после «загранки», начальство может забросить их в самый дальний медвежий угол.
…«Погоны» всегда с чувством превосходства относились к своим военным коллегам, и это их, конечно, раздражало. Превосходство это имело в своём основании более высокий уровень общей культуры и специальной подготовки, потому что сотрудники внешней разведки КГБ всегда набирались из выпускников гражданских, в большинстве своём, престижных столичных вузов, куда не просто попасть из-за высоких конкурсов.
Военные же разведчики, хотя и заканчивают высшие, но всё-таки военные учебные заведения, в которые, будем откровенны, стремится не самая способная и хорошо подготовленная часть молодёжи.
Но и это ещё не всё. Прежде чем попасть в Службу внешней разведки, гражданские специалисты проходят жёсткий многоступенчатый отбор и всестороннюю проверку, а в Военно-дипломатическую академию офицеров направляют из военных округов по разнарядке, и, чтобы поступить туда, совсем не обязательно быть блестящим командиром. Достаточно ладить с начальством или иметь влиятельных покровителей в генеральском корпусе Министерства обороны.
Но всё это – так, бытовые мелочи. Были (и есть до сих пор!) гораздо более существенные поводы для того, чтобы кагэбэшники и гэрэушники относились друг к другу с предубеждением, поскольку и по сей день существует одна деликатная сфера деятельности, являющаяся исключительно прерогативой резидентур КГБ, которая обеспечивает им доминирующее положение в любой советской колонии за рубежом.
Сфера эта – обеспечение безопасности находящихся в стране пребывания учреждений и граждан, в том числе и военных разведчиков.
Эта ответственная, неблагодарная и чрезвычайно конфликтная по своей сути сторона деятельности закордонных резидентур КГБ всегда была причиной того, что все, кто сам не имел к ней непосредственного отношения, испытывали дискомфорт, а чаще – страх от сознания того, что есть люди, контролирующие каждый сделанный тобой шаг и оценивающие его с точки зрения соответствия интересам Системы. Люди, которые контролируют твоё поведение не только с помощью собственных глаз, ушей и аналитических способностей, не только с помощью разветвлённой агентурной сети, но – что ужаснее всего – с использованием возможностей контрразведки противника!
Каким могло быть отношение дипломатов и военных разведчиков к сотрудникам КГБ, если последние собирали на них компрометирующий материал и аккуратно накапливали его в своих «досье», от содержания которых зависила и служебная карьера, и семейное благополучие, а возможно, и жизнь подконтрольного контингента?!
В то же время военная разведка всегда гордилась тем, что стояла в стороне от сыскных дел. Возможно, поэтому её авторитет у неискушённых советских обывателей до сих пор котируется выше авторитета КГБ…
* * *Каждое утро, ровно к 9 часам, чекисты подтягиваются на работу. Причем как те, кто «сидит под корягой» – работает под дипломатическим прикрытием, – так и те, кто трудился под «крышей» других организаций. Абсурд? Но так было принято в наших закордонных резидентурах КГБ и ГРУ.
