Диана Машкова - Караван счастливых историй
Я с самого начала отдавала себе отчет в том, что не я ее выбрала, а она меня. Но я начала общаться, а потом помогать, чем могла. Помню, на выпускной я привезла девчонкам огромное количество красивых платьев, но они оделись во что-то ужасное, да еще стали курить. Моя Диана на этом же вечере нагрубила мне, убежала в туалет, села там на подоконник и начала курить. В тот момент я вообще ничего не понимала. С половины выпускного уехала с тяжелым сердцем. Сейчас уже, конечно, по-другому пересматриваю ситуацию и сознаю, что у меня даже в мыслях не было тогда принять в семью взрослого ребенка, адекватно реагировать на все ее закидоны, к тому же я была одна с двумя детьми. А ей, видимо, хотелось именно в семью. Она была социальной сиротой, как и подавляющее большинство детей в детских домах, у нее была бабушка, у нее был брат. И вот чем дальше, тем сложнее становилось наше общение. В какой-то момент она начала сбегать из детского дома. Был случай, когда Диана позвонила мне и попросила приехать к ней. Я приехала, и уже на месте выяснилось, что она сбежала, а меня ни о чем не предупредила. Детский дом в 100 км от Москвы, я оставила своих детей одних, чтобы приехать к ней. Конечно, я ей написала, что так делать нельзя, некрасиво. А потом она вышла из детского дома и очень быстро родила ребенка от гастарбайтера из Таджикистана. Родила очень рано, как и многие девочки – выпускницы детских домов. Ее сыну сейчас уже три года. Им дали от государства квартиру с дырой в туалете, в доме, которого нет на карте, – это просто хибара под снос, ветхое жилье. Я, чем могла, помогала первое время – давала деньги, когда малыш родился, привозила пакеты с едой. Был период, когда я пыталась устроить ее на работу. Но со временем пришло понимание, что я не могу, мне не хватает сил. И потом, когда я приехала однажды, увидела шесть детей и совсем молодых мамашек, которые в этом же помещении курили и пили, мне стало дурно. Честно говоря, я до сих пор не могу понять своих мотивов во всей этой ситуации с Дианой. Например, моя подруга, с которой мы вместе тогда проходили тренинг, взяла шефство над девочкой из того же детского дома, сейчас она учится в Китае. Причем там страшнее была ситуация – в кровной семье этой девочки происходили какие-то убийства. Я считаю, что Саша, моя подруга, она герой. Взяла и как старшая сестра довела до положительного результата. Ее девочке тоже лет 15 было тогда, она воспитывалась в одной группе с моей. А у нас с Дианой тогда все закончилось ничем. И потом как-то эта тема сошла на нет, постепенно мы перестали общаться и потерялись. Я как раз тогда начала свой бизнес и открыла первый детский центр. Крутилась как белка в колесе. И ни времени не стало, ни даже денег на бензин, чтобы доехать до Орехово-Зуева. Я писала Диане, что сейчас приехать никак не могу. Действительно, был период, когда, открыв детский центр, я «бомбила» ночами на своей машине. Такие суровые моменты выживания были. И только спустя несколько лет удалось свободней вздохнуть.
В 2012 году я вышла замуж. На смену поездкам в детский дом пришло серьезное волонтерское движение. У моего партнера по бизнесу Катерины есть благотворительный фонд, они с партнерами собирают деньги на операции, на лечение конкретных детей. И я помню, что поначалу сильно злилась на Катю, потому что у нас все было страшно в бизнесе, реально страшно, а она, вместо того чтобы тратить время и силы на центр, какие-то там деньги собирает. И я помню тот день, когда у меня младший сын упал и потерял сознание на детской площадке, и, пока ехала «Скорая», у него была кратковременная потеря памяти. Я так испугалась, что сказала себе – больше никогда не буду осуждать своего партнера по бизнесу. И у нас тогда произошел переломный момент, я временами даже подключалась к сборам, и наши отношения наладились. Сейчас мы практически во всех проектах вместе. Конечно, когда я вижу огромную сумму, мне становится не по себе – это кажется неподъемным. А если нужно собрать 30–40 тысяч, то я по всем своим друзьям могу раскидать, и за пару дней деньги находятся.
Кстати, идея детских центров «Солнечный город» долгое время была моей мечтой. Когда начала работать в «Амвей», а там весь бизнес построен на мечте, то поняла, что очень хочу открыть сеть детских центров по методике Монтессори. После тренингов личностного роста появилось понимание, что моя цель вполне достижима, и я решилась. Работа в «Амвей» шла у меня параллельно с детскими центрами. А сейчас они к тому же открыли новый фонд по поддержке приемных семей. И я верю, что не за горами то время, когда я смогу активно участвовать в работе этого фонда и как лидер, и как приемная мама. Кстати, тема усыновления тоже оформилась на одном из семинаров. Когда мечта о сети детских центров реализовалась, я снова услышала вопрос на семинаре: «А какая у тебя мечта?» И в тот момент, даже не задумываясь, сказала сама себе, что хочу забрать ребенка из детского дома. Мой супруг тоже участвовал в этом и все услышал. Тогда у нас был сложный период – мы боролись за его дочь от первого брака, потому что бывшая жена не позволяла ему общаться с ребенком. Были суды, постоянные интриги и оскорбления со стороны первой семьи, муж переживал. В общем, казалось, нам сейчас не до пополнений в семье. Но когда уже один на один я спросила: «Может быть, действительно усыновим ребенка?» – он ответил, что это круто! И мы начали эту тему обсуждать. Первый разговор с мужем произошел за год до появления в нашей семье Ангелины, и я еще была зеленая, вообще ничего не понимала про детей-сирот. Нашла в какой-то базе данных девочку с голубыми глазами – классическая тема. Выяснила, что у этой девочки есть старшая сестра и средний брат. К пяти утра я уже мысленно расселила всю эту маленькую семью в нашей квартире, разбудила мужа и сказала: «Смотри, какие дети, мы едем за ними в Ленинградскую область». Но как только удалось дозвониться в опеку, выяснилось, что уже есть семья, которая их забирает. Это был 2013 год. Потом я нашла еще двойняшек, симпатичные такие, рыженькие. Было видно, что у одной из них серьезный диагноз, а вторая здорова. Но это было так далеко, в Новосибирске. Я помню, что написала своей подружке, которая там живет, и попросила найти этих девочек. Сейчас, конечно, уже понимаю, что это бредятина и так это не делается.
И вот в конце 2013 года, когда я читала и смотрела все, что связано с темой сиротства, случайно в Интернете я нашла фильм «Блеф, или С Новым годом» – кто-то выложил до официального показа буквально на один день. На следующее утро видео уже пропало. Но я успела его посмотреть, и это было огромное потрясение. Моя жизнь буквально разделилась на «до» и «после». Очень многое стало понятно. Я никогда раньше не знала про депривацию, не догадывалась о том, какие необратимые изменения происходят с детьми в системе.
После этого у меня начали появляться знакомые и друзья среди людей, которые имеют отношение к этой теме. И еще был интересный момент, когда одна приятельница отправила меня к ясновидящей. Та сообщила мне, что ни в коем случае мне не нужно брать никаких детей в семью, что у меня двое сыновей и нужно поднять их. Она пророчила успешное будущее, писала, что меня ждет огромная общественная, чуть ли не политическая карьера. И вывод там был такой: «Если хочешь заниматься сиротами, то занимайся этим профессионально. В семью их тащить не надо». Несмотря на это, в новогоднюю ночь, когда наступал 2014 год, я загадала, что хочу дочь. И 3 января мы приехали в Оптину пустынь с подругой. Была какая-то очень странная служба, при выключенном свете. Я такое впервые в жизни видела. И когда я вышла, подруга говорит: «Дай руку». Она завязывает красную ниточку мне на запястье и говорит: «Загадывай желание». И я опять загадала дочь.
И вот ночью 11 января 2014 года я нашла в сети Ангелину. Не помню, кто именно, то ли Александр Гезалов, то ли кто-то другой выложил видео. На нем была девочка в свадебном платье, которая кружилась в зале. Я пошла по ссылке и попала на очень известный сайт, занимающийся вопросами усыновления. Так и узнала, что, оказывается, бывают еще видеоанкеты детей-сирот. Всю ночь сидела, смотрела эти анкеты. Открыла Челябинскую область, потому что там было самое большое количество анкет, около 200, стала пролистывать и увидела свою дочку, такую забавную, с косичками. Ей было 10 лет. Мой младший сын Матвей оказался ее ровесником. Никите, старшему, на тот момент уже исполнилось 15 лет.
Ангелина сразу запала мне в душу, но у нас с мужем ШПР не пройдена, никаких документов нет. А мне во что бы то ни стало нужно было увидеть ребенка. Конечно, предварительно я позвонила в опеку, сказала им, что меня интересует конкретная девочка. Но, поскольку заключения у меня на руках нет, давать информацию они не стали. Тогда за ночь я перелопачиваю сайты всех детских домов Челябинска и на одном из них нахожу свою Ангелину. Там просто были фотографии с разных праздников, и я ее узнала. Снова звоню в опеку, и они меня сводят с детским домом № 13. Там я рассказываю про свои ресурсы, про журналистику, про желание поработать у них волонтером.
