Эдвард фон дер Портен - Германский флот во Второй Мировой войне
Адмирал Холланд плохо провел бой, и только неподчинение капитана 1 ранга Лича спасло англичан от полного разгрома. Его решение стрелять сразу по "Бисмарку" дало время неопытному экипажу пристреляться, пока германские снаряды не сыпались на "Принс оф Уэллс". 2 — 14" снаряда попали в "Бисмарк", уменьшив его максимальную скорость с 31 узла до 28. Немецкий линкор получил дифферент 10, но что гораздо важнее — у него началась утечка топлива из носовых цистерн.
Лютьенс сообщил о блестящей победе германского орудия домой. А тем временем крейсера контр-адмирала У.Ф. Уэйк-Уокера возобновили преследование, присоединив к себе поврежденный "Принс оф Уэллс". "Суффолк" сообщил, что немцы снизили скорость до 24 узлов, и за "Бисмарком" волочится длинный хвост нефти.
Когда "Принс оф Уэллс" срывался вдали, на мостике "Бисмарка" разгорелся жаркий спор. Капитан 1 ранга Эрнст Линдеманн хотел добить поврежденного противника и вернуться в Германию для ремонта. Однако адмирал Лютьенс приказал сохранить прежний курс SW, ведущий в Атлантику. На это решение повлияли много факторов, а прежде всего то, что "Бисмарк" потерял скорость, тогда как "Принс оф Уэллс" сохранил ее. Кроме того немцы были убеждены, что перед ними флагман Флота Метрополии "Кинг Георг V", за которым стоят остальные корабли Флота Метрополии, и в случае продолжения боя они обязательно вмешаются. Лютьенс не хотел прорывать дымзавесы, за которыми могли скрывать вооруженные торпедами крейсера и эсминцы, а также самолеты-торпедоносцы. Он знал, что продолжение боя неизбежно заставит его возвращаться в порт для ремонта и пополнения запасов топлива и боеприпасов, тогда как он уже прорвался в Атлантику. Германские тактики считали именно прорыв самой трудной частью операции, и возвращение через узкие проливы считался предприятием крайне рискованным. Ведь взбешенный британский флот, действуя по внутренним оперативным линиям, получал серьезное стратегическое преимущество. Именно неточное опознанием второго британского линкора, судя по всему, стало основной причиной принятого решения. А ведь именно этой ночью штаб Группы "Вест" адмирала Альфреда Заальвахтера радировал из Парижа, что наиболее вероятным утренним противником "Бисмарка" был именно "Принс оф Уэллс". Но в любом случае Лютьенс решил исполнять приказ на операцию — прорываться в Атлантику для ведения торговой войны. Однако при этом он игнорировал 2 других приказа — в случае боя сражаться до конца и по возможности возвращаться в германские порты, а не во Францию, чьи города подвергались постоянным воздушным налетам.
Через 2 часа Лютьенс объявил о своем решении прорываться в Сен-Назер, единственный французский порт, имевший сухой док, способный принять "Бисмарк". К полудню его планы немного изменились. Он решил отделить "Принц Ойген" для самостоятельных действий на британских коммуникациях. А если "Бисмарк" не сумеет оторваться от преследователей, Лютьенс намеревался навести их на завесу подводных лодок, развернутых южнее Гренландии. Лютьенс сразу понял, что командующий Флотом Метрополии адмирал сэр Джон Тови будет концентрировать все свои силы, чтобы уничтожить "Бисмарк". Поэтому задача отрыва от преследователей становилась самой важной. Группа "Вест" предложила отойти в зону отдыха, если удастся стряхнуть погоню с хвоста.
Вечером "Бисмарк" повернул на преследователей и дал несколько залпов, вынудив их увеличить дистанцию. Это позволило "Принцу Ойгену" ускользнуть на SW в надвигающийся дождевой шквал, тогда как "Бисмарк" повел противников на SSW, чтобы на рассвете установить контакт с линией подводных лодок. Однако через 1,5 часа Лютьенс приказал повернуть на S. Похоже, он потерял надежду оторваться от оснащенных радаром крейсеров, и его все больше беспокоила ситуация с топливом. Такой поворот оставлял надежду на помощь подводных лодок и в то же время давал возможность встретиться с танкером.
Намерения адмирала Тови прояснились перед самым закатом, когда 9 "Суордфишей" атаковали линкор с разных направлений, прорвавшись через стену заградительного огня. От полного уничтожения старые торпедоносцы спасло лишь то, что снаряды пробивали полотняные конструкции не взрываясь. Их пилоты, сидящие в открытых кабинах, приблизились на расстояние 5 кабельтов, перед тем, как сбросить торпеды. Одна из них попала в поясную броню. Линкор лишь чуть качнулся, отвечая на взрыв, который не причинил никаких повреждений. Германские офицеры только удивились, почему в атаке принимало участие такая маленькая группа самолетов.
Этот бой показывает весь размах действий британского Адмиралтейства, которые оно предприняло после того, как отважный пилот сообщил, что германские корабли покинули норвежские фиорды. Поднятый по тревоге крейсерский патруль в Датском проливе стал первым шагом. Адмиралтейство расположило группу "Худ" — "Принс оф Уэллс" южнее Исландии, чтобы встретить немцев, с какого бы направления те не подошли — восточнее или западнее острова. Следующим ходом стала задержка авианосца "Викториес", который должен был доставить истребители на Мальту, хотя на борту корабля осталось всего 9 торпедоносцев. "Викториес" вышел вместе с флагманом Флота Метрополии "Кинг Георг V", на борту которого держал флаг адмирал Тови. К ним вскоре присоединился линейный крейсер "Рипалс". Эту группу сопровождали 4 легких крейсера и 7 эсминцев. Они имели приказ прикрывать проходы восточнее Исландии. В день гибели "Худа" авианосец устремился вперед в сопровождении крейсеров, чтобы провести вечернюю атаку. В это время Адмиралтейство пыталось собрать корабли, которые сопровождали различные конвои по всей Атлантике, и даже из Средиземного моря, хотя положение там было не из легких. Угроза "Бисмарка" считалась настолько серьезной, что Адмиралтейство отозвало Гибралтарскую эскадру (штаб Группы "Вест" сообщил об этом Лютьенсу). Адмирал Тови ожидал встречи со своей дичью на следующее утро, так как не сомневался, что торпедоносцы "Викториеса" снизили скорость германского линкора.
Через час после атаки торпедоносцев "Бисмарк" дал несколько залпов по своим преследователям, но безрезультатно. Чуть позднее этой же ночью Лютьенс приказал повернуть прямо во Францию. Час за часом "Бисмарк" мчался на SSW. На рассвете 25 мая на горизонте немцы не увидели ни одного британского корабля, но германские приборы с монотонной настойчивостью фиксировали работу радаров. Твердо веря, что англичане видят его, адмирал Лютьенс позволил себе редкую в этой войне роскошь — отправил длинную радиограмму с описанием боя в Датском проливе и описал создавшееся положение с учетом качества новых британских радаров. Группа "Вест" ответила, что судя по всему, англичане потеряли контакт 6,5 часов назад. Лучи их радаров доходили до "Бисмарка", но не возвращались назад к приемникам "Суффолка". Радисты "Бисмарка" сосредоточив внимание на приемниках радарного излучения пропустили то, что в регулярных сообщениях "Суффолка" ничего не говорится о координатах линкора. 6,5 часов "Бисмарк" был совершенно свободен и не подозревал об этом. Теперь он сам себя выдал своей радиограммой.
Британское Адмиралтейство спешно передало данные радиопеленгаторов на "Кинг Георг V", где штурманы нанесли пеленги на меркаторскую карту. Получилось, что немцы резко изменили курс и идут на NO — к проходе между Фарерскими островами и Исландией. Там они могли прорвать в Норвежское море и далее в Германию. Немедленно адмирал Тови и Адмиралтейство извергли поток приказов, перенацелив страдающие от нехватки топлива корабли к неохраняемой северной патрульной линии.
Усталые германские наблюдатели обшаривали горизонт, а обеспокоенные офицеры подсчитывали запас топлива и рассуждали, сумеют ли англичане восстановить контакт, если "Бисмарк" сохранит курс на Францию. Смысла в резких манерах уклонения никто не видел. Англичане, как все полагали, знают их примерные координаты. При нехватке топлива и работающем на противника времени самым лучшим выходом был кратчайший курс и умеренная скорость. День прошел очень спокойно. В ходе важнейшей операции у адмирала Лютьенса выпал часок, чтобы принять радиограмму от гросс-адмирала Редера с поздравлениями по случаю дня рождения и пожеланиями дальнейших успехов. Вскоре аналогичная радиограмма пришла от Гитлера.
Лютьенс использовал затишье, чтобы обратиться через корабельную систему связи к экипажу. Он благодарил команду за поздравления и поздравлял с победой над "Худом". Однако он пошел дальше. Он предупредил команду, что самое худшее еще впереди. Англичане соберут все силы и постараются отомстить за "Худ", и следует готовиться к борьбе не на жизнь, а на смерть. Неприятные ожидания носились в воздухе, самоуверенность команды начала потихоньку улетучиваться. Но врага не было видно ни в море, ни в небе.
Зато англичане такой передышки не получили. Их флагманский корабль находился всего в 100 милях от цели, когда был потерян контакт. Острое разочарование на борту "Кинг Георга V" усиливалось с каждым часом. Всю вторую половину дня и вечер поступали разочаровывающие донесения. 7 часов продолжалась гонка в пустынных северных водах, пока новая информация от службы пеленгации не заставила штаб адмирала Тови пересмотреть свои выкладки. Данные следовало нанести на карту в полярной проекции, а не в меркаторской! В это же время к подобному заключению пришло и Адмиралтейство. Еще раз корабли повернули, но уже далеко не все могли совершить бросок на SO. Большую часть эсминцев пришлось отправить в порты для дозаправки. Некоторые крейсера и авианосец "Викториес" оказались слишком далеко позади, к тому же на них тоже ощущался недостаток топлива. Они прекратили погоню, как и поврежденный "Принс оф Уэллс". Несколько конвоев пришлось убрать с предполагаемого пути следования "Бисмарка". Тихоходный, но мощный линкор "Родней" отделился от конвоя и пошел напересечку "Бисмарку". Во второй половине дня он находился в великолепной позиции прямо по курсу у немецкого линкора, но из-за ложных данных пеленгации забрался слишком далеко к северу. Он повернул назад на соединение с "Кинг Георгом V". Однако британский флагман отставал от своей дичи на 150 миль, и координаты "Бисмарка" до сих пор были только предположительными.
