Александр Модестов - Бои за Ленинград
Немецкие 122-ая пехотная и 20-ая моторизованная дивизии контролировали район левого берега Невы от устья реки Тосны до Шлиссельбурга. Им противостояла на правом берегу Невы Невская оперативная группа в составе 115-ой стрелковой дивизии, дивизии НКВД, 4-ой бригады морской пехоты, 1-ой, 4-ой, 5-ый истребительные батальоны, 107-ой танковый батальон.
С внешней стороны обороны Ленинграда от Ладожского озера до района Мги немецкие 227-ая и 223-ая пехотные дивизии противодействовали 54-ой армии в составе шести стрелковых дивизий (3-ой. 4-ой, 128-ой, 282-ой, 291-ой, 310-ой), 21-ой танковой дивизии и 122-ой танковой бригады. Часть сил 54-ой армии противодействовала некоторым силам 16-ой немецкой армии.
И на всем центральном направлении от Невской губы до устья реки Тосны длиной около 50 км находилось всего три немецких пехотных дивизии – 58-ая, 121-ая и дивизия СС «Полицай», которым противостояли: на правом фланге нашей обороны от Невской губы до Пулково 42-ая армия в составе четырёх стрелковых дивизий (13-ой, 44-ой, 56-ой, 189-ой), 5-ой и 6-ой дивизий народного ополчения, 21-ой дивизия НКВД, 6-ой и 7-ой бригады морской пехоты, 51-ой танкового батальона. На левом фланге от Пулково до Невы – устье реки Тосны – 55-ая армия в составе семи стрелковых дивизий (70-ой, 86-ой, 90-ой, 125-ой, 168-ой, 268-ой, 237-ой), 7-ая бригада морской пехоты, 84-ой и 86-ой танковые батальоны. Таким образом, против 10 пехотных дивизий немцев у нас было около 30 стрелковых дивизий, 7 бригад морской пехоты, танковые, артиллерийские и другие специализированные подразделения, артиллерия кораблей и фортов, реактивная артиллерия («Катюши»), пять бронепоездов и несколько железнодорожных платформ с артиллерией калибра 305 мм и 355 мм. Наши силы на фронте насчитывали более 300 тысяч, но кроме них были значительные силы на кораблях ВМФ, внутренние силы и силы самообороны. Общая численность наших сил, не считая сил, противостоящих финским войскам, была не менее 500 тысяч.
Как же Лееб мог пытаться силами трёх дивизий, разбросанных по длине 50 км, штурмовать Ленинград?
«Воспоминания…» Жукова и, главное, повторение этой чуши вроде бы грамотными писателями вызывает недоумение. Вот Жуков приказал подвинуть корабли ближе к противнику и открыть по нему огонь. Как он мог приказать подвинуть корабли, стоящие на Неве, ближе к противнику? Вместе с Невой что ли? Что, до Жукова корабли не знали, что они должны вести огонь по указанным им целям? А уж как надо правильно вести огонь, наверное, находившиеся в это время в Ленинграде начальник штаба ВМФ адмирал И. С. Исаков и главный маршал артиллерии Воронов знали лучше Жукова. И до прибытия Жукова на Ленинградский фронт немецкие генералы писали, что их наступающие части под Ленинградом несли громадные потери от корабельной артиллерии. А уж это избитое утверждение, что Жуков приказал использовать зенитки против танков, вообще нелепо. Зенитки использовались против танков с первых дней войны, а в Ленинграде и до прибытия Жукова. Возможно, они использовались даже в излишнем количестве на фронте, что и привело к тому, что немецкие бомбардировщики нанесли успешные для них удары по нашим продовольственным складам, по кораблям и вообще по городу. На многие такие жуковские нелепости указал и Суворов-Резун в книге «Беру свои слова обратно».
Своим заместителем Жуков сделал Федюнинского, который вскоре стал ещё и непосредственным командармом 42-ой армии, действующей на правом фланге обороны. Кокарев был назначен начальником штаба 8-ой армии. Хозин был назначен начальником штаба Ленинградского фронта, но вскоре он был назначен вместо маршала Г. М. Кулика командармом 54-ой армии, действующей со стороны внешней обороны Ленинграда в районе Мга-Волхов. 26 сентября Кулик был отстранён от командования 54-ой армией Сталиным по наставлению Жукова за то, что он был якобы недостаточно активен при попытке деблокировать Ленинград. На самом деле боевые действия 54-ой армии под руководством Кулика до 26-го сентября были самыми успешными в этот период времени. Он произвёл ряд успешных контрнаступлений. Эти успехи могли бы быть ещё более успешными, если бы он мог лучше подготовиться к проведению своих операций. Но его постоянно дёргал Жуков и Москва через Жукова, с тем, чтобы он быстрей начинал попытки освободить Мгу и прорвать блокаду Ленинграда. Просто Жуков хотел иметь на этом месте лично преданного ему человека. Ни Хозин, ни Федюниский, командуя 54-ой армией, не сделали ни одной попытки прорвать пятидесяти километровое кольцо действительной блокады Ленинграда. Ни Хозин, ни Федюнинский ничего выдающегося при командовании войсками под Ленинградом не совершили, но были безропотными исполнителями воли Жукова, даже когда Жуков перестал непосредственно командовать Ленинградским фронтом. При их командовании были огромные напрасные потери на Невском пятачке, под Синявинскими высотами, под станциями Погостье и Любань, во всей Любаньской операции, при овладении Ивановским пятачком и ещё во многих операциях под Ленинградом. Конечно, во многих случаях они были вынуждены выполнять указания Ставки, но многое зависело и лично от них, а главное, они могли бы представлять Ставке более разумные предложения для решения поставленных задач.
В нашей печати широко рекламируется утверждение (и сам Жуков в своих мемуарах «Воспоминания и размышления» на это намекает), что только принятие командования у «бездарного» Ворошилова спасло Ленинград от захвата. С этим, в силу ранее изложенного, нельзя согласиться – Гитлер к этому времени окончательно решил не штурмовать Ленинград, а взять его измором.
В нашей печати пишется, что в момент смены командования Ленинградского фронта бывшие его военачальники были в полной растерянности и плохо знали обстановку на фронте. Но это ничем не подтверждённые слова. Спрашивается, кто мог лучше знать обстановку на фронте – те, которые всё время находились на фронте, или те, которые только прибыли? И до прибытия Жукова войска Ленинградского фронта вели активную оборону с контрударами по наступающим немецким войскам. Один из этих контрударов был нанесён бригадой морской пехоты под Красным Селом, когда её в атаку повёл лично Ворошилов, который был при этом легко ранен. На самом деле, быстрая замена руководителей вновь прибывшими, не знающими обстановки людьми вызвала полный развал обороны Ленинграда. Как говорит пословица, коней на переправе не меняют. После отзыва Попова пали Шлиссельбург и Синявино. После принятия командования Ленинградского фронта Жуковым в течение пяти дней были захвачены ослабленными войсками Лееба: 13 сентября – Красногвардейск (Гатчина), 16 сентября – Урицк, Петергоф и Стрельна, 17 сентября – Пулково и Александровка, 18 сентября – Пушкин. Немцы захватили господствующие над Ленинградом высоты, позволяющие вести артобстрел города. Вышли к Невской губе, разделив оборону Ленинграда на две части. Захватив Пушкин и Пулково, немцы, сбросив наши части в низменные полуболотистые места, с 18 сентября стали строить оборонительные сооружения на более возвышенных удобных для длительной блокады местах. Так, например, немцы захватили Новый и Старый Петергоф. Но между Старым Петергофом и Ораниенбаумом не было естественной границы, а между Новым и Старым Петергофом находилось продолговатое Английское озеро. Поэтому немцы сдали Старый Петергоф, чтобы озеро разъединяло враждующие стороны. Очень важное значение для немцев имел захват Стрельны и Петергофа и выход немцев на Финский залив, вернее на Невскую губу, а ещё вернее, на Кронштадтскую бухту (Маркизова Лужа). Всё это ставило нас в затруднительное положение. Акватория между Кронштадтом и Ленинградом – Кронштадтская бухта – из-за мелководья, по которому не могут ходить суда, имеет неофициальное название Маркизова Лужа. Суда из Кронштадта в Ленинград и обратно могут ходить только по искусственно созданному по Маркизовой Луже каналу, который периодически надо углублять из-за заносов. Так вот, с выходом немцев на Стрельну и Петергоф этот канал стал простреливаться, что сильно затруднило наше общение с Кронштадтом, а, соответственно, и с Ораниенбаумом.
Ни в одном немецком документе с 30 июля 1941 года не говорится о штурме Ленинграда, а говорится только об его окружении. Задача полного окружения Ленинграда с соединением с войсками финнов так и не была выполнена немцами, хотя с захватом Тихвина, который был в их руках с 8 ноября по 8 декабря, Ленинград находился, по существу (была перерезана железная дорога, по которой снабжался Ленинград через Ладожское озеро), в полной блокаде.
Так что немцы, выполняя приказ Гитлера, и не пытались штурмовать сам Ленинград. Все бои, которые так красочно описывал Жуков, велись в пригородах Ленинграда, и, в конечном счёте, были им проиграны. Многие, знающие современный Ленинград, могут сказать: «Как не велись бои в Ленинграде, ведь Красное Село и Урицк – это части Ленинграда?» Но довоенный Ленинград был намного меньше нынешнего Петербурга, и все эти пригородные посёлки были не в черте города, между ними и Ленинградом были большие открытые пространства, столь необходимые для осаждающих Ленинград немцам, особенно учитывая малочисленность последних. Послевоенные стройки в несколько раз превышают довоенный Ленинград. И бывшие пригороды, между которыми были пространства, после войны слились в одно непрерывное целое. Всё это факты, а не словоблудие жуковских защитников.
