Юрий Пантелеев - На фронтах третьей мировой войны. Война радаров
Не было в ЦСО «Стрела» ни одной (ни одной!) регулировочной позиции.
Не было в ЦСО «Стрела» ни одного (ни одного!) элемента с ограниченным сроком службы.
Не было в ЦСО «Стрела» ни одного (ни одного!) элемента, который в течение срока службы надо было осматривать, смазывать, подтягивать, подкручивать.
Да, разумеется, отказы элементов были возможны. Для постоянного контроля за исправностью системы был введен постоянно присутствовавший на краю экрана внутренний контрольный сигнал. Его пропадание или изменение его вида сразу указывало на неисправность системы. В этом случае ремонт сводился к замене отказавшей ячейки, нужно было вынуть из гнезда отказавшую ячейку и вставить запасную. И никаких других операций.
Не потребовалось никаких термостатов, не требовалось времени на разогрев системы, как это было раньше при применении радиоламп. После включения система работала сразу же.
Да еще и работать она могла в различных РЛС, различного класса, с различной дальностью действия, с различной длительностью импульса, с различной частотой повторения, с различной длиной волны.
И все это предлагают не авторы действующей РЛС, а практически никому не известные молодые ребята. Как к этому можно относиться? Да-а-а… Что-то тут наверняка не так! После пережитых драматических событий, связанных с радиолокационным комплексом «Курган», Георгий считал, что шансов на реальное использование ЦСО «Стрела» в действующих войсках практически нет. Но все-таки хотелось показать всем, что современная цифровая техника способна решать такие задачи, о которых и мечтать было нельзя. И здесь всегда ребята отдавали должное москвичам, разработчикам новой РЛС, где преимущества цифровых систем были использованы блестяще. Так хотелось сделать что-то полезное еще и для сотен и тысяч действующих в войсках РЛС! Ну, хотя бы попробовать!
Пробовать начали на горе Тарки-Тау. Привезли образец ЦСО «Стрела» на гору в деревянном ящике, распаковали. Шкаф образца размером был с узкий холодильник, метра полтора высотой, шириной менее полуметра. В первом образце было три блока, в последующих потом осталось два. Три солдатика взяли шкаф на плечи и по камням понесли его к станции, огромная ажурная антенна которой высилась у самой кромки обрыва. Тут то ли камень попал солдатику под ногу, то ли портянка в сапоге сбилась, только покачнулся один из носильщиков, и с высоты человеческого роста образец брякнулся на камни знаменитой горы.
С оживленным любопытством наклонились молодые воины к своей павшей ноше: «Эх, небось все лампы побились!» — «Да нет там ламп!» — сказал Георгий, а на душе скребанули кошки. Вот и ремонтируйся теперь тут, вдали от дома. Однако шкаф доволокли до РЛС, установили, подключили — и все заработало! Как надо! Первое суровое испытание аппаратура выдержала.
Провели на горе Тарки-Тау несколько дней. Сфотографировали экран РЛС, где без включения защиты экран был наглухо забит отражениями от расстилавшейся внизу равнины и окрестных гор. Сфотографировали и сигналы от целей на чистом экране после включения ЦСО «Стрела». Сфотографировали сигналы от пролетавших над горами небольших винтовых самолетов, и даже от автомашин, бегущих по видимым внизу дорогам на Хасавьюрт. Это было здорово, это впечатляло, так как позиция считалась одной из самых тяжелых с точки зрения местных помех. Стояли на этой позиции и другие РЛС ПВО. Попробовали ЦСО «Стрела» и на них. Результат отличный. Все сфотографировали и оставили аппаратуру на первой РЛС, чтобы пригласить для дальнейших проверок военных заказчиков.
Заказчики на проверки не поехали, ведь работа не была задана официально. Кто бы оплатил им командировки? На проверку послали разработчика старой системы защиты со старого горьковского завода, назовем его Игорь. Один из лучших и самых опытных разработчиков систем защиты радиолокаторов ПВО. Именно он был соавтором системы автокомпенсаторов, впервые в стране примененных в радиолокационном комплексе «Курган». А здесь ему пришлось наблюдать, как молодые разработчики предлагают заменить разработанную им, пусть и достаточно давно, систему защиты на совершенно другую, да еще с таким количеством новых решений. Когда они с Георгием поднялись на Тарки-Тау, оказалось, что расчет не удержался и использует ЦСО «Стрела» в текущей боевой работе. Сам. Без какой-либо санкции руководства. Да и не могло быть никакой санкции! Кто это возьмет на себя ответственность за работу с использованием не испытанной, не принятой на вооружение аппаратуры при выполнении задач по охране государственной границы? При выполнении задач по проводке важнейших целей гражданского воздушного флота? В Махачкале, как и почти везде в приграничных районах, радары ПВО заодно выполняли и функции сопровождения и обеспечения безопасности полетов гражданских воздушных судов. Радар на Тарки-Тау тоже выполнял все эти задачи.
Игорь был слегка озадачен тем, что ЦСО включен в работу вместо старой аппаратуры. «Давайте-ка, я вам настрою как следует штатную аппаратуру», — предложил он командиру дежурного расчета. «Валяй, настраивай!» — охотно согласился командир, — «а то мы ее не настраивали!» Спустя около получаса командир подошел к Игорю. «Ну вот, посмотри как теперь работает!» — показал Игорь. «Нормально, нормально!» — молвил командир, обидно не глянув на результат настройки. — «А теперь выключай, переходим на „Стрелу“, сейчас ответственная проводка, правительственный самолет на Баку пойдет!»
Много позже не раз отозвался этот эпизод в судьбе «Стрелы», не раз разработчики расходились с Игорем в оценке перспектив ЦСО. Мы еще расскажем об этом.
Военные предложили перенести дальнейшую проверку ЦСО «Стрела» в еще более тяжелые условия. Как они почему-то считали, такие условия были на Апшероне, близь Баку. «Вот там местники, так местники! Там никто ничего не видит!» — говорили Георгию. — «Там, кстати, на днях предполагаются учения с применением помех». Дали транспорт, перевезли аппаратуру, установили в такую же РЛС. Для испытаний предложили ту самую воинскую часть под Баку, куда когда-то приезжал Георгий разбираться с плохой работой защиты от помех в первом «Алатау». Того «Алатау» уже не было на позиции. Его, как мы рассказывали, в свое время свернули, сняли учебное кино «Подвижный радиолокационный комплекс „Алатау“ на марше», но развернуть вновь после этого уже не смогли и перевели комплекс в разряд учебных. Но нарекания на плохую работу систем СДЦ на этой позиции продолжались.
«Стрела» справилась. Впрочем, помехи от местных предметов оказались куда менее мощными, чем в Махачкале. Мощнее, чем в Махачкале, отражения от подстилающей поверхности Георгий видел только в Молдавии, в Леово, где сигнал отражался от железных холмов, сплошь опутанных проволочными шпалерами и железобетонными столбиками для виноградников. Учения в Баку состоялись, но сколько-нибудь заметных помех Георгию увидеть не удалось. Правда, во время учений по громкой связи раздался отчаянно громкий выкрик оператора старенькой длинноволновой РЛС: «„Десерт“ наблюдает помехи!» Георгий тут же переспросил командира: «Что, помехи пошли? Вон, „Десерт“ наблюдает помехи!» На что командир равнодушно заметил: «Да он их всегда наблюдает!» Просто включились все радиолокаторы на позиции и взаимные помехи забили слабенький «Десерт». Позднее Георгий видел результаты встраивания ЦСО «Стрела» и в эту РЛС, результат и там был блестящий. Правда, стоимость микросхем, на которых была собрана «Стрела», была тогда достаточно высока, и стоимость аппаратуры смущала заказчиков.
После состоявшихся учений, отчет о которых ушел по команде, военные предложили оставить ЦСО «Стрела» для продолжения проверок. Георгий согласовал вопрос со своим начальством, оно не возражало. Командир расчета попросил инструкцию по эксплуатации. «Да не надо никакой инструкции!» — попытался отбиться Георгий. Но командир был настойчив. Тогда Георгий сел за пишущую машинку и написал инструкцию. Она была предельно краткой. «В процессе эксплуатации ЦСО „Стрела“ категорически запрещается производить какие-либо профилактические и регламентные работы.» Все! С гордостью за советскую военную технику Георгий вручил этот документ командиру расчета. Но вместо радости на его лице прочел некоторую озадаченность. «В чем дело, командир, что не так?» — «А на что же мы будем спирт получать?» Тогда Георгий еще раз сел за пишущую машинку. Новая инструкция выглядела так: «В процессе эксплуатации ЦСО „Стрела“ категорически запрещается производить какие-либо профилактические и регламентные работы, за исключением еженедельной протирки спиртом входных и выходных разъемов с расходом сто пятьдесят граммов на одну недельную профилактику».
Может быть из-за этой инструкции, но Георгию хотелось думать, что не только из-за нее, воинская часть, когда завод попытался вернуть опытный образец назад, прислала телеграмму с просьбой продолжить опытную эксплуатацию в связи с высокими характеристиками аппаратуры.
