Дерек Шэрон - Меня зовут Лон…Я вам нравлюсь ?»
Лас Вегас: Моя Мечта.
Если и есть великое место для работы в стрип-клубе, Лас-Вегас был этим местом.
Прошло немного, с тех пор как я дописала последний параграф. С тех пор я засомневалась насчет своей поездки в Лас Вегас. Я оставалась в Швеции, где продолжала копить деньги. Отправлюсь я или нет к олицетворению карьеры танцовщицы из ночного клуба — Лас Вегасу — остается неизвестным.
Я очень счастлива, что мне выпал шанс приехать в Швецию. У меня была возможность заработать огромные деньги, обеспечить свою семью, и скопить деньги на будущее. Мой приезд в Швецию улучшил качество моей жизни сейчас и на многие годы вперед. Я купила пару участков земли и начала строительство нового дома в Таиланде. Я скопила много денег. С другой стороны, я так и не выучила шведский язык, это сложный язык. Вдобавок, холодная погода всегда является большим препятствием для любого, кто из Юго-Восточной Азии и это то, что я с трудом переношу. Я намереваюсь провести еще немного времени здесь, а потом собрать вещи и отправиться в следующее приключение.
Когда мне было 13 лет и я села в автобус в Бангкок, я не могла подумать, как сложится моя жизнь. После того как я «тяжело жила» краткие семь лет и выжила и преуспела в жизни проститутки, я знала, что нет на свете таких препятствий, которые встанут между мной и моими мечтами. Мне повезло, что я смогла так возвыситься, из жизни без будущего в самом нищем районе Таиланда, до красивой жизни и путешествия в Европу. Все уже решено, Лас Вегас — не такая безумная идея, когда я смотрю на него, оглядываясь на пройденный путь. Или, может быть я предназначена для чего-то более лучшего. В Лас Вегасе танцовщицы могут зарабатывать так много денег, что им приходится платить 40–60 $ в день за право выступать в клубе. Я представить себе не могла, что можно платить за то, чтобы работать в клубе. В Паттайе ГоГо бары испытывают трудности с поиском достаточного количества девочек, чтобы заполнить сцену. Но, если чаевые так велики, что танцовщицы платят за привилегию работать в клубе, то кто я такая, чтобы возмущаться? И потом, я серьезно думаю, действительно ли я хочу использовать свое тело, даже как танцовщица в клубе, чтобы получать денежное вознаграждение на этой стадии жизни.
Мой отпуск: Новая Жизнь.
Я думала, что день никогда не наступит.
Я окончательно перестала работать в стрип-клубе и стала учить шведский язык; я серьезно решила поменять свою жизнь. Написание этой книги и воспоминания из своей жизни, побудили меня перестать танцевать. Я планирую заняться своей следующей карьерой, какая бы она ни была, но которая будет намного более приличной. Моим первым шагом было возвращение в школу. Хотя заработок стриптизерши довольно большой — особенно учитывая какое образование имеют большинство танцовщиц, я знала, что я способна на большее. Работа позволила мне скопить достаточно денег, чтобы купить домик, купить землю и посещать школу моим сестрам — и в то же время без того, чтобы спать с туристами.
В первые четыре месяца 2002 года, я послала своей маме 500 000 бат (12500 $). Из этой суммы 200 000 бат (5000 $) были предназначены на покупку земли на мое имя; 300 000 бат (7500 $) предназначались для депозита на мой счет и на расходы для мамы. Я обнаружила, что моя мама потратила все 300 000 бат (7500 $) за короткие четыре месяца, и просила выслать еще денег. Сумма в 1875 $ в месяц более чем в 18 раз превышает средний месячный доход семьи, зарабатывающей в моей провинции 100 $.
Моя мама рассердилась на меня, когда я перестала работать в клубе и потребовала высылать больше денег. Во время нашего телефонного разговора, она говорила о домах родителей других барных девочек из нашей деревни, утверждая, что эти девочки высылают своим родителям больше денег, чем я. Я знала, что она врала. Хотя, другие тайские женщины говорили моей маме, что их дочери в Паттайе, Бангкоке, Европе или США высылают домой 2000 $ в месяц, я знала, что это ложь. Правда была в том, что их ложь — типичный пример «сделать себе Лицо» перед моей мамой.
Моей сестре, Йинг, я подарила мотобайк, красивые одежды, мобильный телефон, дала образование и также многое другое; к сожалению, она никогда не была довольна. Она пошла по стопам своей матери — хотя не в такой крайней, степени желания к материальным благам. Она вела себя так, как будто происходила из семьи со средним достатком. Она страстно желала урвать кусок моего дохода, невзирая на его источник получения, в то же время всячески пытаясь дистанцировать себя от постыдного факта, что она выросла в глухой деревне и выросла в нашей семьи. И больше всего старалась дистанцироваться от меня и моего прошлого. Она не разговаривала со мной на нашем диалекте в Исарне, если поблизости были мужчины, которые могли расценить ее как «деревенщину». Но ее не беспокоило, что подумают о ней женщины.
Я сравнивала жизнь Йинг, когда ей было 17 лет, со своей жизнью; она не понимала, как ей повезло. Один фаранг говорил мне, что годами моя семья «сосала из меня все соки». Шведы (с которыми я делилась своей историей) тоже соглашались с этим утверждением. В результате, я приняла решение отсылать своей семье только 5000 бат в месяц. Это количество равнялось тому, что мои обе сестры могли заработать, если бы нашли работу в нашей маленькой деревне. Я буду дарить им по 5000 бат (120 $) каждый месяц; и им не придется работать. Никто никогда не давал мне столько денег за то, чтобы я ничего не делала. В результате из-за этого решения, моя мама тоже приняла решение. Мне была заказана дорога домой, в тот дом, который я купила и обставила. У нее больше не было желания видеть меня снова, если только я не привезу с собой 200 000 бат (5000 $).
Это отняло у меня много лет, но я в конце концов пришла к тому же выводу, который сделал фаранг, заявивший мне «Твоя мама относится к тебе так же, как ты относишься к своим клиентам», что ко мне относятся как к ходячему банкомату и что он был абсолютно прав. За прошедшие семь лет, я была никем иным как неиссякаемым источником денег для матери и своих сестер. Я давно бы уже жила хорошо, если бы моя семья несла хоть какую-то долю ответственности за заработанное, вместо того чтобы так легкомысленно его тратить.
Снова Испания?
Уже май и погода в Швеции становится теплее, хотя днем все еще 40 градусов по Фаренгейту. Швеция очень услужливая страна и в следующем году я надеюсь получить шведский паспорт. Для иностранцев, может быть потребуется 100 лет, чтобы получить тайский паспорт. Это лишь одна из множества различий между нашими странами. Каждый год только нескольким иностранцам разрешают получить тайское гражданство. С другой стороны, европейские страны и США разрешают многим иностранцам становиться гражданами в их благополучных странах. Азиатские страны не разрешают другим людям становиться гражданами так быстро. В Японии, вам нужно прожить в стране 20 лет прежде чем вы станете гражданином. Как только предоставляется гражданство, к иностранцу относятся уже с другим уважением, но фактически, он понижает свой статус в глазах японцев.
Как только я получу свой шведский паспорт, я смогу работать в Испании. Да, Испании; другая страна в Европейском Союзе. Швеция — удивительная страна и я очень благодарна ей за ее либеральные иммиграционные законы, но здесь все равно очень холодно для меня. Испания предлагает много возможностей, одной из которых является теплый климат и Майорка, туристический город вроде Паттайи — где «ночные совы» могут чувствовать себя как дома. Шведы не только рано отходят ко сну и рано встают, они все время работают и дискотеки у них открыты только по выходным. Испанцы же любят веселиться все ночи, каждую ночь. У испанцев и у меня есть определенно что-то общее. Очень вероятно, что однажды я смогу также получить испанский паспорт. Другим преимуществом Испании является то, что туристы там тратят много денег — особенно в стрип-клубах. Хотя я думала насчет танцев в Испании, я знала, что это будет опять шагом назад. Соблазн к деньгам туристов почти непреодолим. Иногда я думаю, что я смогу танцевать там так же, как я это делала в Таиланде, а не как в Швеции. Я могла бы легко адаптироваться к испанскому образу жизни, и фактически, он не потребует от меня изменяться. Я подумала насчет легких денег. Затем я вспомнила свои долгосрочные планы. Они куда более значимы для меня, чем что-либо еще, чего я могла достичь.
Я хочу стать примером для молодых девочек, которые ведут образ жизни, что был у меня. Я хочу стать им примером, что они могут оставить работу в секс-индустрии, потому что они могут добиться гораздо большего, чем они догадываются. Как я напоминаю им, я также напоминаю себе, что мне уже больше не нужно танцевать; потому что это так легко скатиться к жизни высокооплачиваемой стриптизерши. Я должна напрячь свои способности, как никогда ранее. Я знаю, что я могу многим помочь. И помощь определенной группе молодых женщин — неплохое начало для старта.
