Джон Армстронг - Украинский национализм. Факты и исследования
Смесь социального эгалитаризма и романтической авторитарности, которые характеризовали новую идеологию ОУН-Б, наиболее отчетливо просматривается в материалах последнего крупного совещания (не считая проведенных эмигрантами), информация о котором доступна и достоверна. Совещание было проведено в Восточной Галиции в начале июля 1944 года, за несколько недель до того, как область была вновь занята советскими войсками[436]. Хотя весьма вероятно, что именно руководители ОУН-Б, которые в то время фактически контролировали УПА, организовывали созыв совещания, предыдущие претензии этой фракции управлять всеми украинскими националистами были, по крайней мере, отложены. Значительное число восточных украинцев из партизанских отрядов присутствовали на совещании и, по-видимому, имели возможность выразить взгляды, расходившиеся с позицией бандеровской фракции. Кроме того, был сформирован новый орган, известный как Украинская главная освободительная рада, который был объявлен открытым для всех партий, осознавших идею украинской национальной независимости. «Универсал», как было названо обращение, выпущенное новым органом, подчеркивал следующие моменты: «Представители украинских революционных освободительных сил и разных политических групп со всех украинских земель, которые признали, что платформа независимости должна быть единственной в освободительной борьбе украинского народа за независимое украинское государство, охватывающее все украинские земли, объединились в Украинской главной освободительной раде».
Украинская главная освободительная рада – это высший и единственный правящий орган украинского народа на время его революционной борьбы до формирования правительства независимого украинского государства, охватывающего все украинские земли.
Сопроводительная резолюция, названная «Временное устройство УГВР», дает интересные разгадки к толкованию предыстории и перспектив новой организации, хотя в целом аппарат, который был предусмотрен, едва ли мог иметь шансы на какое-либо реальное существование в условиях партизанского сопротивления. Резолюция объявляла высшей законодательной властью украинского освободительного движения Верховное собрание[437] УГВР. Этот орган должен был состоять из двадцати пяти человек, включая, очевидно, представителей «различных политических групп», создавших УГВР.[438]
Исполнительной властью наделялся генеральный секретариат, который должен был состоять из председателя и генеральных секретарей внутренних дел, иностранных дел, военных дел (командующий вооруженными силами) и финансовых и экономических дел. Дополнительные секретари могли быть названы в будущем. Хотя генеральный секретариат должен был действовать «коллегиально», решая вопросы с помощью голосования, председатель фактически получал неограниченную власть. Он избирался бы Верховным собранием, и только оно могло бы снять его с поста. Председателю давались широкие полномочия в вопросе назначений, подлежавших лишь подтверждению со стороны более высокой власти. Он назначал остальных членов генерального секретариата и предлагал их снятие; он также назначал дипломатических представителей УГВР. Знаменательно, что его полномочия охватывали и законодательную власть, поскольку он мог назначать новых членов Верховного собрания.
Номинально президиум из восьми человек и его президент были выше генерального секретариата. Президиум являлся временным законодательным советом, органом, который «действует между сессиями Верховного собрания». Он должен был «предлагать решения по вопросам политической стратегии, тактики и практической деятельности всех органов УГВР и информировать их о дополнительных декретах и предложениях». В остальном он имел прежде всего церемониальные и процедурные функции; например, о президенте говорилось, что он «стоит во главе УГВР и представляет ее на внешней арене». В обязанности президента входило утверждение должностных лиц, предложенных председателем, за исключением новых членов Верховного собрания, которых избирал бы президиум по предложению председателя.
Многие функции и название президиума напоминали Президиум Верховного Совета СССР, созданный на основе конституции 1936 года (автор, вопреки традициям англоязычной политической литературы, дает здесь слово «конституция» со строчной буквы, то есть это тот случай, когда вступает в силу «политическая» орфография. – Примеч. пер). Весьма вероятно, что эти черты были привнесены представителями Восточной Украины, исходившими из своего знания советской системы. Положение о Контрольной коллегии, которая должна была бы надзирать за «финансово-экономической деятельностью всех органов УГВР, в частности за финансово-экономической политикой генерального секретариата», также предполагает влияние советской конституционной системы, которая до 1940 года включала в себя Комиссию советского контроля.
В отличие от советских конституционных положений, но не от советской практики, индивидуальным должностным лицам давались большие полномочия. Полномочия председателя уже упоминались. Другие члены правительства имели сопоставимую, хоть и меньшую власть.
Президент наделялся большой властью по сравнению с советским президентом (очевидно, имеется в виду Председатель Президиума Верховного Совета СССР. – Примеч. пер.), деятельность которого ограничивалась церемониальными функциями. Генеральному контролеру тоже разрешалось назначать двух членов Контрольной коллегии, в то время как верховный судья назначал двух судей. Эти положения показывают, что Führerprinzip – «организационная модель, действующая сверху вниз»[439], была отнюдь не забыта националистическими лидерами.
Если построение УГВР отражало конституционные принципы, с которыми ее члены познакомились благодаря связи с нацистской и советской системами, их социально-политические принципы, провозглашенные в это же время, представляли собой в значительной мере их реакцию на эти режимы. Поскольку эти принципы являются кульминацией развития украинской националистической идеологии в сторону экономического и социального благосостояния и обеспечения индивидуальных прав, стоит привести их более или менее развернуто:
обеспечение демократических процедур для достижения политического развития украинского государства через народную генеральную ассамблею;
обеспечение свободы мысли, мировоззрения и веры;
обеспечение развития украинской национальной культуры;
обеспечение справедливого общественного порядка в украинском государстве, свободном от классовой эксплуатации и подавления;
обеспечение правления закона на практике и равенства всех граждан перед законом в украинском государстве;
обеспечение гражданских прав для всех национальных меньшинств на Украине;
обеспечение равных прав и возможностей на образование для всех граждан;
обеспечение свободной инициативы в созидательной экономической деятельности, регулируемой в соответствии с требованиями и нуждами всей нации;
обеспечение свободной формы разумного использования земли, с определением минимальных и максимальных границ индивидуального пользования землей;
обобществление главных природных ресурсов страны: земли, лесов, вод, полезных ископаемых; в то же время пригодная для возделывания земля должна войти в созидательную крестьянскую экономику на правах постоянной собственности;
государственная собственность на тяжелую промышленность и транспорт; передача права свободной экстенсивной кооперативной деятельности мелких производителей ассоциациям кооперативов в легкой и пищевой промышленности;
обеспечение свободной торговли в установленных законом рамках;
обеспечение свободного развития промысловой деятельности и права на создание индивидуальных промысловых хозяйств и предприятий;
обеспечение права на свободную работу для работников физического и умственного труда и обеспечение защиты интересов рабочих по социальному законодательству.
Хотя вышеприведенная выдержка указывает на значительный интерес к конкретным проблемам, следует подчеркнуть, что множество пороков практического плана продолжали препятствовать формированию вразумительной националистической политической теории. Куда большая часть «Универсала» была отведена романтизированной истории и эмоциональным призывам к действию, чем ясно очерченным предложениям. Формулировки других резолюций УГВР часто неясны, а их положения не состыковываются. Эти неясности, возможно, иногда допускались намеренно, в тактических целях, но во многих случаях, особенно в разработке положений о структуре правительства, недостатки, похоже, объясняются слабой подготовкой в вопросах права и логики и отсутствием реального интереса к конституционным вопросам. Кроме того, очевидно, что члены УГВР несерьезно подошли к вопросу о том, на какой базе выстраивать реальные решения крупных проблем – таких как аграрная. Вместо тщательно разработанных программ выдвигались универсальные принципы, которые на самом деле указывали путь к новым целям, но не указывали, как их достичь.
