Джеймс Веллард - Вавилон. Расцвет и гибель города Чудес
Я окружил Мемфис и взял его за полдня при помощи проломов в стенах, опустошительного огня и приставных лестниц.
Я разграбил и погубил его, отдав на поглощение огню.
Фараона Тарку, его царицу, женщин из его гарема, его законного сына и наследника Ушанахуру, других его сыновей и дочерей, его вещи и собственность, его коней, его коров, его овец я доставил в Ассирию как добычу. Никто из тех, кто не покорился мне, не остался в живых; я назначил новых царей, новых правителей, управляющих, военачальников, глав стражи и писцов».
Но вскоре после того, как Ассирия стала владычицей всего известного тогда мира, ей, как империи, созданной в результате непрерывных завоеваний, разрушений великих городов и систематических переселений целых народов, настал конец. Асархаддон завещал свои обширные владения сыну Ашшурбанапалу, который начал свое правление с того, что, подобно предшественникам, подавил дворцовый переворот. Это восстание возглавлял его старший брат, недовольный тем, что вместо царя всей Ассирии ему пришлось стать всего лишь царем Вавилона. Ашшурбанапал не стал терять время на бесплодные споры по вопросу престолонаследия, собрал войска, победил соперника у ворот Вавилона и положил конец всем его притязаниям ударом меча. Удачливому царю оставалось победить единственного оставшегося врага – Элам, сильное царство к востоку от Вавилона. В 646 г. до н. э. Ашшурбанапал возглавил поход против эламитов, и с тех пор эта страна уже больше никогда не представляла реальной военной силы.
В течение двадцати лет Ашшурбанапал правил империей, протянувшейся от хребтов Тавра на севере до южных границ Египта, но по каким-то причинам, не до конца понятным, она начала постепенно разваливаться. Правда, один из факторов очевиден: ассирийских тиранов так ненавидели, что восстания следовали одно за другим практически непрерывно. Египтян слишком воинственными не назовешь, но и им удалось свергнуть чужеземных владык – тех самых царей, правителей, управляющих, военачальников, глав стражи и писцов, назначенных Асархаддоном; кроме того, Египет располагался слишком далеко, за пустыней, и потому ассирийской армии трудно было добраться туда, чтобы подавить восстание. Таким образом, Египет и некоторые другие территории быстро отделились от Ассирии.
Другой причиной молчания официальных источников о последних годах царствования Ашшурбанапала могло быть то, что царь отдалился от общественных дел – то есть от военных походов, которые до тех пор были практически единственным достойным описания занятием ассирийских царей. К тому времени ему уже нечем было похвастаться. Царь-воин превратился в книгочея и даже библиофила. Почти все время он проводил в беседах со своими писцами и за чтением книг. Ашшурбанапал выучил даже давно вышедший из употребления шумерский язык, который он называл «любопытным и темным». Он отправил своих гонцов к древним городам Месопотамии, лежавшим под грудами развалин. Эти гонцы должны были собирать древние тексты и переводить их на ассирийский язык. Таким образом Ашшурбанапал собрал величайшую в Древнем мире библиотеку. Как говорил он сам:
«Я писал на табличках, писал и читал их, и, когда я покончил с табличками, я поместил их в свою библиотеку, чтобы просматривать их самому или читать их вслух (гостям)».
Удивительная скромность для царя, который всю жизнь командовал армией и сражался в битвах! Но о том, что Ашшурбанапал всерьез интересовался литературой, свидетельствует царская библиотека из многих десятков тысяч текстов, 30 тысяч из которых пережили разрушение дворца в Ниневии.
Чем же руководствовался Ашшурбанапал, собирая древние произведения? Ведь никто из его предшественников ничем подобным не занимался. Были ли это искренняя любовь к знаниям, уважение к искусству и литературе или простое тщеславие? Ассириологи даже не пытались объяснить столь странное поведение; скорее всего, любые домыслы и предположения о мотивах подобного поведения древнего царя окажутся бесплодными. Нам остается лишь благодарить судьбу за то, что она уберегла библиотеку Ашшурбанапала, сохранив ее до нашего времени. Почти все остальное от его империи было уничтожено, ее враги настолько разрушили Ниневию, что даже само ее местонахождение оставалось неизвестным вплоть до середины XVIII в. О ее развалинах не упоминается уже в труде Геродота, который путешествовал по этим местам всего через сто пятьдесят лет после гибели столицы Ассирии. Такое быстрое и полное забвение почти невозможно представить, но следует иметь в виду, что в те времена, как правило, все, что нельзя было унести с собой в качестве добычи, бросали в костер. Однако в данном случае огонь, призванный разрушить храмы и дворцы и навсегда стереть память о городе, лишь способствовал сохранению памяти о нем и о последнем величайшем его царе. Огонь обжег глиняные таблички, придав им дополнительную крепость, и, хотя некоторые из них оплавились, превратившись в сплошную массу, большинство донесло до наших дней сведения об Ассирии и позволило заново воссоздать ее историю.
Говоря по существу, в текстах из библиотеки Ашшурбанапала и на рельефах, украшавших некогда стены царских дворцов, ассирийцы изображены гораздо более реалистично, чем в Библии. Теперь мы можем по-новому прочитать сцены нападения ассирийских захватчиков на Израиль и представить эти события в контексте общей истории того времени. Мы видим, что древнееврейские летописцы ошибались в именах и датах: например, сообщается, что города Самарии и Иудеи во время царствования Езекии осаждали Салманасар III и Синаххериб. Но Салманасар правил Ассирией с 858-го по 824 г. до н. э., а Синаххериб – с 704-го по 681 г. до н. э., в то время как все правление Езекии в Иерусалиме, если судить по Четвертой книге Царств, занимало не более двадцати лет. Следовательно, он никак не мог подвергаться нападениям этих царей. Теперь по рельефам из Ниневии нам известно, что Синаххериб действительно осаждал и захватил Лахис (в Четвертой книге Царств утверждается, что это было на четырнадцатый год правления Езекии). Но тогда захват Самарии ассирийцами, скорее всего, приходится на время правления Саргона. Вполне вероятно, что переписчики Библии перепутали Салманасара с Саргоном.
Но все эти хронологические неточности меркнут по сравнению с образом безжалостных завоевателей, какими ассирийцы изображены в Библии. Исходя из всего описанного, их по праву можно назвать одной из самых бесчеловечных наций как древности, так и современности. Единственным оправданием массовых убийств и депортаций служит тот факт, что другие цари Среднего и Ближнего Востока, в том числе и сами израильтяне, поступали ничуть не лучше. Истинная причина всех злодеяний того времени – фанатичная вера семитских племен в верховного бога племени, который требовал уничтожения приверженцев других богов-соперников. В Ветхом Завете можно прочесть, как «сделал каждый народ и своих богов, и поставил в капищах высот, какие устроили Самаряне, – каждый народ в своих городах, где живут они» (4 Цар., 17:29). Кажется, что даже сами имена этих антропоморфных божеств источают некую угрозу:
«Вавилоняне сделали Суккотбеноф, Кутийцы сделали Нергала, Емафяне сделали Ашиму, Аввийцы сделали Нивхаза и Тартака, а Сепарваимцы сожигали сыновей своих в огне Ардамелеху и Анамелеху, богам Сепарваимским.
Господа они чтили, и богам своим они служили по обычаю народов, из которых выселили их».
То, что ассирийцы шли на войну по воле своих богов, подтверждается фразой, которую произнесли послы Синаххериба представителям Езекии после осады Лахиса: «Господь сказал мне: «Пойди на землю сию и разори ее». Но, как постоянно подчеркивается в Ветхом Завете, бог Израиля сильнее бога Ассирии, поэтому, когда Синаххериб попытался осадить Иерусалим:
«И случилось в ту ночь: пошел Ангел Господень, и поразил в стане Ассирийском сто восемьдесят пять тысяч. И встали поутру, и вот все тела мертвые. И отправился, и пошел, и возвратился Сеннахирим, царь Ассирийский, и жил в Ниневии. И когда он поклонялся в доме Нисроха, бога своего, то Адрамелех и Шарецер, сыновья его, убили его мечом, а сами убежали в землю Араратскую. И воцарился Асардан, сын его, вместо него».
История последующих иудейских царей, правивших до распада Ассирийской империи, интересна тем, что прослеживается стремление некоторых из них угодить своим повелителям, приняв веру в ассирийских богов, а это равноценно отказу от всего, что для евреев было самым дорогим и священным, начиная со времен Моисея. Так, сын Езекии, Манассия, «делал неугодное в очах Господних», воздвигая жертвенники Ваалу. Более того, Манассия, который взошел на престол двенадцати лет, достигнув зрелого возраста, «провел сына своего чрез огонь, и гадал, и ворожил, и завел вызывателей мертвецов, и волшебников».
В дальнейших упоминаниях «всего воинства небесного», похоже, содержатся указания на вавилонскую практику наблюдения за небесными телами, благодаря чему вавилоняне составили астрономические таблицы, которыми позже воспользовались греки. Вероятно, еврейские священники быстро догадались о том, что переход к новой системе предсказания будущего угрожает их собственному положению. Поэтому они предсказывали самые ужасные бедствия, если их народ будет продолжать заниматься «ворожбой», и предупреждали его, что гнев Яхве достиг предела.
