Ада Баскина - Листок посреди моря. Как живут современные киприоты
Предание рассказывает, что боги-братья Зевс, Аид и Посейдон поделили между собой землю. Посейдону по жребию выпало стать повелителем морей и острова Атлантида. На острове жили три смертных человека – муж, жена и их дочь Клейто. Посейдон полюбил Клейто, женился на ней и родил десятерых сыновей. Когда они выросли, отец разделил между ними остров. Так на нем образовалось десять царств.
Особо многочисленный и почитаемый род произошел от старшего сына Посейдона – Атланта. Его царство процветало особенно пышно. Остров был богат металлом, лесом, злаками и плодами. Цари Атлантиды построили гавани, верфи, мосты, разбили сады, возвели дворцы и святилища богам. Главным святилищем был обнесенный золотой стеной храм Посейдона и Клейто – бога и земной женщины.
Платон особенно подчеркивал, что, несмотря на богатство и великолепие, цари Атлантиды «не пьянели от роскоши, не теряли власти над собой и здравого рассудка под воздействием богатств, но хранили трезвость ума.»
Однако прошло несколько поколений, кровь бога все больше смешивалась с кровью человеческой, пока полностью не возобладал человеческий нрав, не вскипела безудержная жадность и безумная взаимная вражда. Зевс был не в силах наблюдать, как развращается и деградирует славный род атлантов. И он принял серьезное решение: «за одни ужасные сутки Атлантида исчезла, погрузившись в пучину». Сильнейшее землетрясение и цунами разрушили прекрасный остров, уничтожили его народ и скрыли загадку Атлантиды в морских глубинах.
С тех пор исследователи ищут следы пропавшей цивилизации в разных концах света. Атлантида бередит воображение многих умов, особенно юных. Один из таких энтузиастов, американец из Калифорнии Роберт Сармаст, с детства бредил загадочным островом. А став взрослым, занялся серьезным исследованием. После многих лет научной работы он пришел к выводу, что затонувший остров надо искать на Кипре. Почему? На это было несколько причин.
Первая. Атлантида, описанная Платоном, своим рельефом, и природными условиями больше всего напоминает острова Средиземного моря. Вторая. Автор диалогов утверждает, что Атлантида славилась металлами, но на островах Атлантического океана залежи металлов редки. Зато на Кипре их было много, особенно меди. Третья. Многие исследователи Средиземноморья сошлись во мнении, что его острова, в том числе и Кипр, – это остатки некогда могущественной затонувшей цивилизации. Какой? Не Атлантиды ли?
Так рассуждал американский ученый. И не только рассуждал, а собрал 250 тысяч долларов и на два с половиной года отправился в экспедицию.
Год 2004 стал настоящим бумом «Атлантиады» на Кипре. Роберт Сармаст заявил, что в Средиземном море, недалеко от побережья Кипра, его экспедиция нашла исчезнувший остров. С помощью современных приборов экспедиция обнаружила на глубине полутора километров холм с каменными строениями, окруженный стенами и рвами. «Мы нашли более 70 точек, абсолютно точно совпадающих с детальным описанием холма Атлантиды, которое дал Платон. Измерения и координаты, полученные при помощи эхолокатора, полностью совпадают с данными Платона».
Сармаст также утверждает, что если провести подробное исследование морского дна в 85 километрах от мыса Кейп Греко, на востоке Кипра, то там можно будет найти сложенные в ряд сундуки с остатками исчезнувшей цивилизации. К сожалению, сам Сармаст и его помощники не смогли найти эти свидетельства: они погребены под толстым слоем ила. Но американский исследователь уверен, что следующие экспедиции смогут отыскать эти ценнейшие свидетельства.
А пока. Пока главный археолог Кипра, директор Департамента древностей Павлос Флоурензос на вопрос, как он относится к открытию Роберта Сармаста, весьма осторожно отвечает: «Пока ничего не могу сказать. Нужны дополнительные доказательства».
Есть у теории Сармаста, равно как и у всех его коллег по поиску таинственной Атлантиды, и еще один противник, причем довольно мощный. Его зовут Аристотель. Великий ученик Платона считал, что Атлантида была фантазией Платона: тот просто выдумал идеальное государство и его судьбу с назидательной целью – вот, мол, как может разрушиться даже самое процветающее общество, если в нем воцарится жадность, вражда и разврат. Не без некоторого сарказма Аристотель писал: «Тот, кто Атлантиду выдумал, тот и отправил ее на морское дно».
Туризм
Помните, в начале этой книги я рассказала, как удивился мой московский приятель, узнав, что я еду на Кипр не отдыхать, а работать? Потому что при слове «Кипр» в воображении возникают море, пляж, туристы. И это правильно. Пусть сегодня Республика Кипр – индустриальное европейское государство. Пусть в ней хорошо развиты современные телекоммуникации. Пусть и сейчас на острове процветают традиционные занятия – виноделие, разведение фруктов и овощей. И все-таки главная индустрия Кипра в наши дни – индустрия туризма.
На воде
Если верить в идею реинкарнации, то я в своей прошлой жизни, очевидно, была рыбой. Причем не речной, а только морской. Во всяком случае, когда я погружаюсь в соленую воду моря, я чувствую, будто наконец-то попала в свою стихию: у меня проходят все хвори и недомогания. И когда выхожу на берег, испытываю ощущения явного омоложения: бодрость, прилив сил и эйфорию.
Море в Ларнаке меня поначалу немного разочаровывает: очень уж оно мелкое у берега. Я долго брожу по этой мели, медленно погружаюсь в воду. И вдруг понимаю, что в этом предвкушении удовольствия есть своя прелесть. Не станете же вы бокал с любимым напитком осушать разом: сначала приступите к нему, отпивая мелкими глотками. Так и здесь: я постепенно окунаюсь в теплую, очень спокойную воду и – о, райское наслаждение! – радостно рассекаю ее ритмичными взмахами рук.
Не менее приятно так же медленно выходить из воды. Не сразу оказаться после ее прохлады на сухом жарком пляже, а приближаться к суше шаг за шагом, неохотно расставаясь с нежными объятьями моря.
Пляж в Ларнаке чудесен. Песок тонкий и ровный. По своей срединной части берег хорошо утоптан тысячами купальщиков. Так что я с удовольствием, не спеша иду вдоль него. То справа, то слева меня обгоняют резвые бегуны – молодые и быстрые, или наоборот неторопливые пенсионеры, предпочитающие бег трусцой.
Вдоль всего пляжа аккуратно поставлены в несколько рядов удобные лежаки с мягкими матрасами. Над ними яркие тенты – синие, зеленые, красные, но чаще почему-то желтые разных оттенков. Они, в зависимости от цвета, принадлежат разным хозяевам, так называемым «bed owners», то есть владельцам лежаков. По традиции, у каждого посетителя на пляже есть свой «bed owner». Менять их считается дурным тоном.
Мой хозяин Стелиус, крепкий мужчина с роскошными усами и неторопливой повадкой, охотно рассказывает о себе, своей семье, детях. Рядом с ним часто, особенно по выходным, появляется младший из его четырех сыновей, школьник. Он помогает отцу расставлять лежаки, собирать мусор. А мы со Стелиусом в это время ведем неторопливую беседу. Впрочем, я не исключение. Потом он подойдет к бледнолицей шведской паре, спросит о самочувствии, предупредит, чтобы не сожгли кожу на жгучем солнце. У мамы с коляской поинтересуется, не перегрелся ли ребенок. Это тоже традиция: «bed owner» вступает со своими клиентами в неформальные, почти дружеские отношения. Вот почему неэтично менять владельца лежаков: будто совершаешь предательство.
Стелиус приносит мне пакетик апельсинового сока, с тем же вкусным приветом он подходит к каждому своему клиенту. И в довершение он ставит около моего лежака тазик с водой. В первый раз я удивилась этому сервису: никогда не приходилось мне встречать такой услуги на пляже. Восторг мой, увы, быстро прошел, когда я узнала, почему посетителям пляжа необходимо мыть ноги. Песок у побережья темного цвета, к тому же он слегка липнет к пяткам, так что, не отмыв его, домой чистым не вернешься. Но это на западном побережье. Если же вы хотите, чтобы песок был светлым, почти белым, тогда вам – на восток. Там, кстати, есть и глубоководные места, и уединенные бухты, и скальные рифы для подводного плавания.
На пляжах Кипра идет бурная жизнь. Из аквапарка доносится восторженный визг ребятни. То и дело воздух оглашается возгласами молодых игроков с волейбольной площадки. По воде проносятся любители водных лыж. А вот прошли аквалангисты в своих инопланетных костюмах. Я поспешаю за ними.
В центре «Викинг дайверс» царит возбуждение. Одни ждут своей очереди на погружение, другие только что наоборот «выгрузились». Я подхожу к симпатичному, интеллигентного вида юноше, спрашиваю:
– На сколько метров уходили?
– На двадцать.
– Не страшно? – я содрогаюсь от одного только воображения этой картины.
– Теперь не страшно. А сначала, конечно, побаивался. Но я ведь прошел несколько программ. Сначала – «Дискавер дайвинг» («Открой для себя дайвинг»). Начинал-то я с норкелинга (трубки для ныряния). Потом стал уходить под воду с аквалангом. Следующая программа – «Оупен уотер» («Открытая вода») дала мне возможность достичь глубины 15 метров. А теперь я уже окончил программу «Эдванс дайвер» («Продвинутый дайвер») и ухожу уже на 30 метров.
