Чарльз Локвуд - Топи их всех!
Убедившись, что торпедные аппараты изготовлены к бою, Джон решил, резко развернувшись влево, произвести залп из шести носовых торпедных аппаратов по колонне из двух кораблей и одновременно выстрелить из кормовых аппаратов четырьмя торпедами по большому кораблю, следовавшему отдельно.
Внезапно слева по носу на расстоянии не более 2,5 кабельтова появились три небольших корабля, по всей вероятности миноносцы. Мгновенно изменив план атаки, Скотт развернулся вправо и погрузился на глубину 12 метров. Теперь на поверхности моря была видна лишь антенна радиолокатора. Мучительно долго тянулись секунды. Большой корабль, находившийся, предположительно, прямо по носу, было трудно поймать в перископ, но какой-то заботливый японец вдруг стал сигналить прожектором. Положение сразу прояснилось, и в 22.48, всего через 20 минут после начала сближения, «Танни» произвела залп из четырех кормовых торпедных аппаратов по головному кораблю колонны из двух кораблей с дистанции 4,4 кабельтова и вслед за этим выпустила шесть торпед из носовых торпедных аппаратов по большому кораблю с дистанции 3,25 кабельтова. Затем «Танни» ушла на глубину. Четыре взрыва послышались с кормы и три по носу — вероятно, семь хороших попаданий. Но, увы, большинство взрывов оказалось преждевременным. Мы знаем теперь, что повреждение получил только эскортный авианосец «Тайё». Однако это не помешало ему вовремя прибыть в пункт назначения. Так из-за неисправного взрывателя окончилась неудачей атака, осуществленная безупречно и с необыкновенной дерзостью.
Справедливости ради я должен признать, что артиллерийское управление делало все от него зависящее, чтобы разрешить проблему взрывателя. В начале мая с Александрийского торпедного завода в Пирл-Харбор прибыл специалист, чтобы внести конструктивные изменения во взрыватель типа «Мк-6», которые, как предполагалось, должны были устранить его дефекты. Вновь прибывший произвел хорошее впечатление, и мы с огромным интересом следили за его экспериментами, которые давали некоторую надежду на благополучное решение вопроса. Поэтому я решил, что мы можем потратить примерно месяц на испытания модернизированного взрывателя, а если количество преждевременных взрывов не уменьшится, — обратиться к главнокомандующему с просьбой разрешить нам не пользоваться магнитными взрывателями.
В это время капитан 2 ранга Марри, который был у меня начальником штаба во время моего командования подводными силами юго-западной части Тихого океана, прибыл в Пирл-Харбор и занял такую же должность на новом месте, сменив капитана 2 ранга Григгса. Последний принял командование формировавшимся в это время 12-м соединением подводных лодок.
Дела, казалось, шли неплохо, и 12 мая я отправился на подводной лодке «Финбэк» на атолл Мидуэй. Четырехдневные переходы морем к атоллу Мидуэй были для меня большим отдыхом. С момента выхода из Пирл-Харбора подводные лодки должны были соблюдать радиомолчание, и я мог посылать радиограммы только в экстренных случаях. Таким образом, вся полнота ответственности ложилась на плечи моего заместителя капитана 2 ранга Брауна, а я мог спокойно изучать жизнь на той подводной лодке, на которой мне случалось совершать поход. Я ходил по подводной лодке во время учебных тревог, беседовал с личным составом, проникался атмосферой кают-компании, короче говоря, я снова чувствовал себя боевым офицером-подводником.
Во время войны был разработан новый способ определения места корабля по звездам после полного наступления темноты, явившийся одним из достижений в мореходной астрономии. Когда я был штурманом, мы определялись по звездам либо перед рассветом, либо в вечерних сумерках, пока горизонт был еще виден, но если в это время небо заволакивали тучи, все шло насмарку. — Штурманы нового поколения, умеющие различать звезды только по навигационным пособиям, выходят теперь на мостик с заранее подготовленным списком звезд, которые они намерены «взять». После этого они «берут» секстаном пять или шесть звезд и, рассчитав пересечение их линии азимутов, получают точное определение.
Однажды ночью, наблюдая эту процедуру, я решил узнать, возьмет ли штурман высоту Полярной звезды, которая смотрела прямо на него. Когда он окончил определение и уже направлялся к люку, я спросил:
— Вы взяли Полярную звезду?
— Нет, сэр, — ответил он, — ее сегодня не видно.
От этих слов штурманы прежних времен, вероятно, перевернулись в своих гробах.
Мы прибыли на атолл Мидуэй в воскресенье днем, и я с огорчением убедился, что окончание строительства базы для подводных лодок затягивается. Строители, от которых зависело осуществление всех наших проектов, работали главным образом на летчиков. Землечерпалки, которые были нужны нам для расчистки отмелей вблизи порта, куда я предполагал перевести соединение подводных лодок вместе с новой плавбазой «Сперри», продолжали углублять дно лагуны, предназначенной для якорной стоянки оперативного соединения крейсеров. Я не представлял себе, как авиация или оперативное соединение крейсеров, действуя с атолла Мидуэй, сможет выиграть войну, но зато понимал, что наша база, обеспечивая ремонт от 8 до 20 подводных лодок одновременно и ускоряя тем самым их возвращение в районы боевого патрулирования, сможет сыграть огромную роль в экономической блокаде Японии.
Создание защищенного бассейна, в котором можно было бы поставить плавучие базы и производить ремонт подводных лодок в любую погоду, представлялось мне совершенно необходимым. Подрядчики, производившие дноуглубительные работы, были на моей стороне, потому что с приближением зимних штормов им срочно требовалось место для укрытия оборудования.
Возвратившись в Пирл-Харбор, я встретился с офицерами штаба ВМС США на Тихом океане, чтобы решить этот вопрос, не дававший мне покоя. Начальник штаба был непреклонен, и я в конце концов попросил разрешения обратиться лично к адмиралу Нимицу.
— Хорошо, — последовал ответ, — если вам хочется продолжать биться головой о стенку, ступайте к адмиралу Нимицу.
— Знаете что, сэр, — возразил я, — мне не раз приходилось пробивать своей головой стены, но она у меня все еще цела.
Итак, сопровождаемый своими главными советниками — капитаном 2 ранга Брауном и капитаном 2 ранга Марри, я направился к адмиралу Нимицу.
Должно быть, мы говорили с большой убежденностью и эта убежденность в необходимости неотложного удовлетворения наших нужд была, по-видимому, написана на наших лицах. Ну, а адмирала Нимица характеризует то, что он всегда умеет выслушивать доводы без предвзятого мнения, даже если они идут вразрез с ранее принятыми решениями. Дело кончилось тем, что адмирал сказал:
— Пожалуй, вопрос этот придется пересматривать.
В результате на свет появилась директива о том, чтобы производить работы по оборудованию якорной стоянки для оперативного соединения крейсеров и ремонтного бассейна для подводных лодок на равных началах.
Когда директива попала к нашим подрядчикам, я уже не сомневался, что победа будет на моей стороне. Так оно и вышло. До самого конца войны ни один крейсер так и не зашел в лагуну атолла Мидуэй даже после того, как там были оборудованы якорные стоянки. Зато сотни подводных лодок заходили туда для приема топлива и десятки из них становились там на ремонт. Я начал с того, что послал на Мидуэй плавбазу «Сперри», которая стала флагманским кораблем командира 10-го соединения подводных лодок капитана 2 ранга Стайера. Она немедленно включилась в работу, и скоро число подводных лодок, ремонтирующихся одновременно, было доведено до восьми.
В мае, несмотря на высокий процент преждевременных взрывов торпед, нам удалось потопить наибольшее число судов по сравнению со всеми предыдущими месяцами войны. По данным объединенного комитета по учету потерь, в этом месяце было потоплено 34 японских судна, из которых на долю 16 подводных лодок приходилось 30 общим тоннажем в 128138 тонн. Подводники действовали активно во всех районах патрулирования — в районе островов Палау, в море Сулу, Восточно-Китайском и Желтом морях, в районе Марианских островов, Новой Гвинеи, Маршалловых островов, у берегов собственно Японии.
Большого успеха добилась подводная лодка «Сори», потопившая в Восточно-Китайском море четыре судна, в том числе один танкер тоннажем 10000 тонн.
Доклад командира подводной лодки «Планджер» капитан-лейтенанта Басса, возвратившегося из боевого похода, свидетельствовал о непоколебимой решимости, проявленной им во время патрулирования в районе острова Трук — Марианские острова.
Вечером 8 мая он обнаружил севернее островов Трук конвой, включавший в свой состав пять больших судов, шедших в Японию в сопровождении двух эскортных кораблей. После наступления темноты Басс всплыл, обогнал конвой и в 03.00 9 мая, находясь на перископной глубине, произвел атаку, которая, как он полагал, закончилась успешно, потому что его акустики слышали шумы, возникающие обычно при затоплении отсеков, разрушении переборок и т. п. Час спустя Басс всплыл, но никакого поврежденного судна не обнаружил.
