Игорь Зимин - Детский мир императорских резиденций. Быт монархов и их окружение
Главное изменение заключалось в том, что образование цесаревича Николая Александровича (Никсы) решительно отделилось от учебного процесса его младших братьев. Следует отметить, что старший сын был любимцем матери. С ним она связывала самые радужные надежды. Образовательная стратегия стала следующей: с 1856 г. все лучшие учителя переходили исключительно к наследнику, а младшим сыновьям были предоставлены обычные гимназические учителя-предметники «средней руки».
Здесь необходимы пояснения. Конечно, Мария Александровна любила всех своих сыновей. Но при этом она – императрица, которая понимала, что должна обеспечить своему старшему сыну, будущему императору, безусловное лидерство, в том числе интеллектуальное. Она все время видела рядом со своим мужем его младшего брата, блестящего и талантливого великого князя Константина Николаевича, которого молва постоянно прочила в императоры. Достаточно широко было распространено мнение, что Константин умнее и лучше подготовлен к правлению, чем его старший брат. Именно этой ситуации она, видимо, стремилась избежать.
Несмотря на положение Александра II, негласная конкуренция между братьями существовала всегда. В общественном сознании твердо сложилось мнение о существовании так называемой «партии Константина», с которой отчасти связывали покушения на его старшего брата. Поэтому императрица Мария Александровна, тщательно занимаясь со старшим сыном, «с некоторой ревностью относилась ко второму, словно опасаясь вреда от сравнений при одинаковой подготовке обоих братьев. Вероятно, не без влияния Марии Александровны при Дворе сложилось скорее неблагоприятное мнение об Александре Александровиче. Его считали неразвитым, неодаренным, неутонченным, упрямым и непокладистым»333.
По мере взросления мальчиков их дневное расписание время от времени корректировалось. Осенью 1856 г. оно было следующим: подъем в 6.45. Затем дети приводили себя в порядок, завтракали и в 7.30 приступали к повторению уроков. В 9 часов они шли здороваться с родителями и затем сопровождали отца на утренней прогулке. В 10 часов утра начинались «классы». Первый урок (с 10 до 11 и с 11 до 12 часов) отводился либо под верховую езду (раз в неделю) или гимнастику (четыре раза в неделю). Затем следовали еще два урока (с 12 до 13 и с 13 до 14 часов), отводившиеся для серьезных предметов. После 14 часов мальчики час или полтора могли поиграть. В 15.30 подавали обед, после которого с 16 до 17 часов они могли провести время с родителями. В 17 часов начинались вечерние уроки (фронтовое учение, фехтование, гимнастика и танцы), которые продолжались до 19 часов. Иногда вечерние уроки заменялись беседами с учителями трех иностранных языков. С 19 до 20 часов у мальчиков наступало «личное время», когда они могли заниматься тем, чем хотели. Но при этом воспитатели очень настоятельно советовали часть «личного времени» отвести для чтения и ведения своих дневников. В 20 часов мальчики отправлялись на половину родителей, где в обществе отца и матери могли провести час. В 21 час они начинали готовиться ко сну.
Перечень уроков включал: два урока Закона Божьего, два урока русского, французского, английского и немецкого языков, два урока математики, рисования и верховой езды. По одному часу отводилось на историю, географию, чистописание, фехтование и фронтовое учение. Особое внимание уделялось физической подготовке, поскольку на гимнастику выделялось 6 часов в неделю.
A.M. Горчаков
Таким образом, с осени 1856 г. «классы» ежедневно занимали три часа, и от 2,5 до 3,5 часа мальчики готовили уроки. Остальное время отводилось на физические упражнения и прогулки. Некоторое время по-прежнему отводилось на беседы с носителями языка. Всего набиралось 45 учебных часов в неделю, включая время приготовления уроков и бесед с учителями иностранных языков334.
Кроме этого императрица Мария Александровна, определяя стратегию высшего образования своих сыновей, и прежде всего старшего, в 1856 г. привлекла авторитетных для нее людей, которые составили альтернативные образовательные проекты.
М.П. Погодин
Один проект составил светлейший князь, министр иностранных дел, выпускник Царскосельского лицея «пушкинского» набора А.М. Горчаков. По его мнению, великие князья должны были получить универсальное образование университетского типа. Программа Горчакова окончательно закрепила возрастные стандарты получения образования великими князьями. Первый период обучения (гимназический курс) продолжался с 7 до 16 лет, второй – с 16 до 19 лет {университетский курс) и третий с 19 до 21 года (курс практический)335. Таким образом, на образование великих князей отводилось 14 лет.
Другой проект составил профессор Московского университета историк М.П. Погодин. По его мнению, в основу образования юношей должно было быть положено национально ориентированное образование, базировавшееся на ценностях славянофилов. Надо заметить, что Погодин очень скептически отзывался об уровне образования великих князей: «Любознательности не было развито ни у кого, русского языка и словесности никто не знал, читать никто не любил. В одном покойном государе336 было еще более русского элемента, которым он, впрочем, был обязан единственно себе, а не воспитанию. Воспитание развивало в них одни способности военные, и те только с самой нижней их степени»337.
Из событий, связанных с образованием великих князей в конце 1850-х гг., следует отметить зачисление старших мальчиков в Первый кадетский корпус. Великие князья вместе с ровесниками обучались строевой службе в Петергофских кадетских лагерях. У цесаревича появились новые учителя, такие как писатель И.А. Гончаров (8 руб. за урок) и профессор К.Д. Кавелин. Однако известный историк и публицист либерального толка Кавелин, получивший должность преподавателя цесаревича при содействии великой княгини Елены Павловны, не долго задержался в Зимнем дворце. За преподавателями внимательно приглядывало III Отделение, и по представлению шефа III Отделения князя Долгорукова Кавелина убрали из Зимнего дворца. По мнению князя, такой «вольнодумец» и крайний радикал, как Кавелин, мог иметь самое вредное влияние на склад и образ мыслей цесаревича. Александр II лично разговаривал с императрицей Марией Александровной, на которую ее славянофильское окружение имело сильное влияние, и настоял на удалении Кавелина.
В 1857 г. среди преподавателей цесаревича (с подачи Кавелина) вновь начинает обсуждаться идея возможности получения высшего образования цесаревичем в одном из российских университетов. Более того, были сделаны первые шаги в этом направлении. Весной 1858 г. цесаревич Николай Александрович присутствовал на нескольких лекциях по математике в Пажеском корпусе, где сидел на одной скамейке с пажами338. Это была сенсация и первый случай подобного рода. Позже состоялось еще несколько попыток усадить цесаревича за одну парту со студентами. Летом 1861 г., во время поездки Никсы по России, он присутствовал на лекциях в Казанском университете. При этом для него было приготовлено отдельное кресло около кафедры, однако цесаревич сидел на скамьях, занятых студентами. Предполагалось, что он прослушает ряд лекций и в Московском университете, однако эти планы не осуществились, поскольку осенью 1861 г. по университетам России прокатилась волна студенческих выступлений.
В 1859–1860 гг. вокруг цесаревича были собраны действительно сильные педагоги. Лекции Закона Божьего читал протоиерей Рождественский (3 лекции в неделю), курс русской истории, рассчитанный на три года, – профессор Московского университета С.М. Соловьев (до него этот курс читали Грот и Кавелин). Профессор Ф.И. Буслаев читал курс истории русского слова (до него этот курс читали Грот, Гончаров и Классовский), рассчитанный на 1 год. Примечательно, что за профессорами сохранили кафедры в Московском университете и в Петербурге им платили жалованье по 3000 руб. в год. Без всякого сомнения, «славянофильский элемент» в окружении цесаревича появился «с подачи» влиятельных фрейлин императрицы Марии Александровны – Анны Тютчевой и Антонины Блудовой.
В конце 1860 г. Никса завершил среднее образование, пройдя гимназический курс. Большая часть преподавателей получила пожизненные пенсии, равные их жалованью, или ценные подарки. Примечательно, что последняя лекция профессора Ф.И. Буслаева состоялась 31 декабря 1860 г.339
С начала 1861 г. наследник начал слушать лекции, входившие в курс его высшего образования. Профессор С.М. Соловьев возобновил чтение курса русской истории уже 4 января 1861 г. Примечательно, что для профессоров, которых привозили в Зимний дворец в каретах, установили форму одежды – форменный фрак, они должны были быть при орденах с белым галстуком.
