Людмила Новикова - Провинциальная «контрреволюция». Белое движение и гражданская война на русском Севере
Во главе Временного правительства Северной области, которое пришло на смену Верховному управлению, по-прежнему стоял Чайковский. Однако под его руководством находилось совершенно иное правительство. Из прежних министров остался лишь секретарь Зубов, зато важные позиции заняли представители местной либеральной общественности – С.Н. Городецкий, который получил в управление Отдел юстиции, и Н.В. Мефодиев, ставший управляющим Отделом торговли, промышленности и продовольствия. Во Временном правительстве оказался и генерал-губернатор Дуров, возглавив в нем отделы – военный, внутренних дел, путей сообщения, почт и телеграфов[336].
Появление в кабинете видных архангельских либералов лишило его состав прежнего радикализма и сделало более приемлемым для офицеров и правых и умеренных архангельских кругов. В то же время председательство Чайковского удержало за правительством симпатии социалистов, считавших, что оно будет следовать прежней программе широкой демократизации управления и социальных реформ[337]. Переменами были довольны и союзные послы. Они полагали, что новые члены кабинета дадут правительству знание обстановки и «более практичный взгляд на вещи»[338].
Сочувствие разных кругов антибольшевистской политической элиты открывало перед Временным правительством Северной области большие возможности. Но далекоидущие последствия политического кризиса оставались неясными. В частности, было не понятно, какую роль станут играть местные интересы в политике кабинета, который по-прежнему воспринимал себя прежде всего, как одно из звеньев всероссийской борьбы против большевиков. Насколько значительным будет влияние генерал-губернатора, который получил широкие полномочия? И наконец, удастся ли правительству сохранить поддержку социалистических кругов Северной области? В последующие месяцы политическая борьба вокруг правительства и смена знаковых фигур в кабинете дали ответ на эти вопросы, расставив все по своим местам.
Временное правительство Северной области и региональная общественность
В своем обращении к населению в связи с образованием нового кабинета Чайковский подтвердил, что общие цели правительства остаются неизменными. Он заявил о «полном преобладании в крае общесоюзнических задач и интересов над местными» и подчеркнул, что главный смысл существования Северной области состоит в том, чтобы «послужить исходным пунктом для освобождения России» от большевиков и немцев[339]. Однако на протяжении последующего года региональные интересы занимали в политике Временного правительства Северной области заметное место, а сам кабинет стал в значительной степени рупором провинциальной элиты. Вошедшие в кабинет представители местной общественности попытались использовать полученное влияние, чтобы разрешить давние проблемы экономической и культурной отсталости Русского Севера. В то же время, войдя во власть, местная элита превратилась из критика Северного правительства в одну из его главных опор. В дальнейшем именно содействию со стороны региональных лидеров архангельский кабинет был во многом обязан своей устойчивостью.
Переформированию кабинета предшествовали консультации Чайковского с Архангельским торгово-промышленным союзом при содействии союзных послов. Однако новые члены Северного правительства, выдвинутые союзом, едва ли защищали интересы «крупной буржуазии»[340]. Новые управляющие отделами, будучи местными уроженцами, в первую очередь представляли региональную либеральную интеллигенцию. Сергей Николаевич Городецкий, до весны 1918 г. возглавлявший Архангельский окружной суд, был известен как организатор архангельских квартальных комитетов, один из лидеров правого крыла городской думы, председатель местного союза интеллигенции и кандидат в члены правления Архангельского общества изучения Русского Севера. Николай Владимирович Мефодиев, врач по образованию и, как и Городецкий, один из лидеров губернского комитета кадетской партии, представлял Архангельскую губернию в III Государственной Думе и в течение нескольких лет являлся издателем газеты «Архангельск»[341].
Городецкий и Мефодиев, разочарованные непрактичностью Верховного управления, видели свою задачу, с одной стороны, в том, чтобы укрепить власть правительства, содействовать возрождению на Севере «государственного уклада», а также более решительно взяться за борьбу с остатками большевизма в губернии. Так, Городецкий в роли управляюшего Отделом юстиции занялся восстановлением независимого и профессионального суда, но также содействовал усилению репрессий против бывших сотрудников местных советов. В итоге одним из результатов вхождения Городецкого и Мефодиева в кабинет стало некоторое ужесточение внутреннего курса правительства. С другой стороны, с появлением новых министров Северное правительство занялось также решением особых местных проблем. Провинциальная элита, уже с начала века добивавшаяся от царского правительства экономических и политических уступок, теперь обрела ключевые рычаги власти, чтобы попытаться упрочить влияние местных сил на управление губернией и положить начало преодолению отсталости края. Особое значение имело то, что, получив под свой контроль Отделы торговли и промышленности, а с весны 1919 г. также и Отдел земледелия, когда председатель Архангельской городской думы М.М. Федоров вошел в кабинет в должности управляющего земледелием и народным образованием[342], представители региональной элиты смогли сосредоточить в своих руках управление экономикой края. Они использовали приобретенные позиции для продвижения программы экономических реформ.
Регионалисты в правительстве представляли не только местную либеральную общественность. Если Городецкий и Мефодиев были кадетами, то Федоров принадлежал к партии народных социалистов. В последующие месяцы в кабинете появились также меньшевик К.Г. Маймистов, а затем другие представители левых архангельских кругов. Кроме того, различные группы региональной элиты влияли на политику Северной области, участвуя в работе созданных при правительстве осенью 1918 г. консультативных комитетов и комиссий для обсуждения законов в сфере экономики и местного хозяйства. Это были, в частности, комитет снабжения, совещание по организации рыбных промыслов и финансово-экономический совет, представлявшие «организованные группы общественного мнения»[343]. Финансово-экономический совет, созданный при правительстве в начале октября 1918 г., являлся показательным примером возросшей роли региональных элит. Он состоял из 15 выборных членов, которые представляли различные организации – от земств, профсоюзов и кооперации до комитета частных банков, торгово-промышленного союза и Общества изучения Русского Севера. Заключения совета по многим вопросам (от мер по стабилизации финансовой системы до коллективных договоров с рабочими) ложились в основу решений Временного правительства[344]. Помимо этого, региональные круги оказывали влияние на политику кабинета, посылая ходатайства от различных организаций, и через сотрудников правительственных отделов и администрации, рекрутированных из местной интеллигенции.
В итоге новый кабинет Чайковского наряду с организацией борьбы против большевиков с осени 1918 г. неожиданно занялся разработкой постановлений, принятия которых многие годы добивались провинциальные активисты. Наиболее ярким примером был вопрос о развитии рыболовства. По инициативе совещания по рыбным промыслам кабинет начал широкую просветительную кампанию с целью улучшить методы рыболовства, выделив средства на публикацию популярных брошюр и издание специального журнала по вопросам сельского хозяйства и рыбных промыслов. Даже официальный «Вестник Временного правительства Северной области» рядом с правительственными постановлениями и объявлениями периодически публиковал статьи о том, как рационально организовать рыбное хозяйство, как лучше ловить и солить рыбу[345]. Были предприняты и более практические шаги. В частности, на мурманском берегу в 1919 г. возобновилось снабжение рыболовецких становищ продуктами, солью и наживкой и была восстановлена работа промыслового телеграфа, передававшего сведения о метеорологической обстановке и ходе рыбы[346].
Региональная общественность, всегда заявлявшая о необходимости разрабатывать ресурсы края русскими силами, добилась и того, что правительство обратило внимание на охрану северного хозяйства от иностранной конкуренции. В частности, кабинет попытался (хотя и безуспешно) добиться международного соглашения о расширении на Севере с 3 до 12 миль зоны территориальных вод, где запрещались иностранные промыслы. Он утвердил постановления по борьбе с незаконной ловлей рыбы иностранными судами вдоль северного побережья и обсуждал введение протекционистских барьеров в отношении рыбного импорта. По поручению правительства разрабатывались планы усиленной колонизации прибрежных островов, в частности архипелага Новая Земля, чтобы закрыть туда доступ заграничным предпринимателям и колонистам[347].
