Фридрих Руге - Война на море. 1939-1945
Таким образом, вспомогательные крейсера заполнили пробел, который образовался в результате Норвежской экспедиции, в действиях надводных кораблей против вражеского судоходства. РВМ намеревалось как можно скорее послать в море оба броненосца. Однако начатый еще до войны капитальный ремонт машинной группы «Адмирала Шеера» продлился дольше, чем предполагалось, и корабль был подготовлен к отплытию только осенью 1940 г. Во время короткого рейда в Северную Атлантику в начале войны «Лютцов», носивший тогда название «Дейчланд», также страдал от перебоев в работе машин. Этот корабль был отремонтирован незадолго до экспедиции в Норвегию, но по настоянию ВГКВС его включили в состав группы, направленной к Тронхейму. После овладения этим портом броненосец должен был отправиться в Атлантику. Однако за несколько недель до «Везерского учения» во вспомогательных механизмах обнаружились дефекты, в результате чего он был причислен к более тихоходной группе, направленной к Осло. Если его вообще следовало посылать в Норвегию, — мнения о целесообразности такой меры разделились, — то именно здесь, у самого важного объекта экспедиции, этот корабль, со своей тяжелой артиллерией, оказался на месте.
На обратном пути, восточное Скагена, броненосец 11 апреля 1940 г. был сильно поврежден торпедой, выпущенной английской подводной лодкой, и потерял винты и руль; во внутреннюю часть корабля проникло 1300 т воды. Правда, с помощью кораблей охранения и самолетов удалось предотвратить новые атаки подводных лодок, а вызванные буксиры благополучно доставили его на верфь в Киль. Однако ремонт затянулся на три четверти года; таким образом, «Лютцов» временно лишился возможности участвовать в войне против торговли. Поскольку и «Гнейзенау», предпринявший рейд в исландские воды, был 26 июня 1940 г. торпедирован в районе норвежского побережья подводной лодкой, оба линейных крейсера[42] на несколько месяцев вышли из строя, и для наступательных действий остался только тяжелый крейсер «Хиппер». Однако этот класс кораблей был мало пригоден для продолжительного действия в море вследствие очень большого расхода топлива. В установленных на нем паровых турбинах высокого давления, так же как и на эсминцах, стали применять очень высокую температуру и давление, что, подобно большинству других скачков в технике, повлекло за собой множество детских болезней. То, что удавалось сэкономить в котлах и главных машинах, пожирали вспомогательные. Поэтому всякий поход подобного корабля вскоре приводил к необходимости мучительных расчетов, в которых должны были учитываться расстояние до ближайшей базы или танкера, быстро уменьшающееся наличие топлива и необходимость сохранения резервного запаса на случай боя.
25 июля 1940 г. «Хиппер» вышел из Тронхейма и отправился в полярные моря — в район между Северной Норвегией и Медвежьим островом, с вылазкой в воды к западу от Шпицбергена. Он не встретил ни одного британского судна, навстречу ему попалось лишь несколько финляндских и русских. Русские суда нельзя было обыскивать по политическим соображениям, один финн был захвачен. Три небольших вспомогательных корабля, взявших под наблюдение каботажное судоходство, также не имели больших успехов. Это был единственный род действий, на какие в то время были способны корабли типа «Хиппер», ибо в светлые ночи высоких широт возможность незаметно пройти мимо Исландии в Атлантику, а оттуда к базам Западной Франции совершенно исключалась.
Первый приз, захваченный вспомогательным крейсером, уже 7 июля прибыл в один из бискайских портов. В августе вспомогательный крейсер «Комет» (судно № 45) под командой капитана 1 ранга (впоследствии контр-адмирала) Эйссена предпринял поход по Северному морскому пути — вдоль берегов Сибири к Тихому океану. Русские оказывали ему содействие, обслуживая лоцманами и ледоколами, до района Новосибирских островов. Там они 1 сентября 1940 г. отказали в дальнейшей поддержке и потребовали, чтобы «Комет» повернул назад. Эйссен на это не согласился и прошел оставшиеся до Берингова пролива 600 миль без лоцманов и сопровождающих судов.
Подводная война до октября 1940 г.
Во второй половине апреля большинство подводных лодок, участвовавших в Норвежской операции, были отозваны, но наступил июнь, прежде чем действия их против британского судоходства дали себя почувствовать. Да и после того соответствующие цифры оставались скромными, ибо значительное число подводных лодок пришлось использовать для учебных целей ввиду необходимости своевременно подготовить экипажи для вводимых в строй подводных лодок, количество которых возрастало. Только к июню 1941 г. число подводных лодок, участвующих в боевых действиях, снова достигло уровня первых месяцев войны (39), а в следующем месяце превысило этот уровень. Летом и осенью 1940 г. в море находилось в среднем 10–15 подводных лодок, из них около двух третей в районе главных боевых действий перед входом в Северный пролив, то есть к западу от Ирландии и Шотландии. Суда, шедшие в Англию, сосредоточивались там, ибо путь к большим портам Западной Англии мимо южного берега Ирландии пролегал слишком близко к новым германским базам в Северо-Западной Франции.
Последствия похода во Францию для подводной войны выразились в том, что расстояние до района боевых действий сократилось на 450 миль, а соотношение между числом лодок, выделенных для участия в этих действиях, и числом находящихся в море улучшилось с 2,35: 1 до 1,84: 1.
При столь незначительном количестве подводных лодок не было возможности хотя бы в слабой степени контролировать весь район перед Северным проливом. Многие суда ходили еще в одиночку, представляя собой удобные цели для подводных лодок. Однако достигнуть больших успехов в короткий срок было легче всего, действуя против конвоев, которые в то время шли с еще настолько слабым охранением, что даже одиночные лодки добивались успеха. Поэтому командование подводным флотом стремилось расставить подводные лодки таким образом, чтобы сначала обнаруживать конвои, а затем бросать против последних возможно большее число лодок. Наблюдение за морем со стороны легких сил было еще недостаточным, наблюдение же с воздуха причиняло уже больше неприятностей, хотя осуществлявшие его пузатые летающие лодки «Сандерленд» обычно обнаруживались подводными лодками прежде, чем сами обнаруживали их.
Собственной воздушной разведки, обслуживающей подводные лодки, не было, хотя с технической точки зрения ее можно было вести, правда, в ограниченном масштабе. Радиоразведка обнаруживала конвои лишь от случая к случаю, тем не менее благодаря переменам в дислокации подводных лодок и самой ее системе удавалось следить за изменениями в маршрутах судов и неоднократно применять несколько лодок против одного конвоя. Однако волнение на море или же недостаток подводных лодок частично препятствовали достижению больших успехов. Так, в начале сентября при ветре силой в 8 баллов 4 подводные лодки, брошенные против своевременно обнаруженного радиоразведкой конвоя, смогли потопить лишь 5 пароходов, из которых одна, «U-47» (Прин), торпедировала три. Поскольку подводная лодка Прина сохранила после этого лишь одну торпеду, ее направили на Запад для передачи метеорологических данных. Для этой цели выделялось обычно две подводные лодки — очень много при их незначительной численности. Да это и не помогало, ибо указанные данные были нужны метеослужбе военно-воздушных сил; погода в Атлантике зависит обычно от метеорологических условий на западе.
В первые военные зимы там временами находился превращенный в метеорологическое судно рыболовной траулер, впоследствии пытались применить радиобуи.
20 сентября 1940 г. Прин заметил шедший из Галифакса конвой «НХ-72». Он вошел с ним в соприкосновение, затем подошло еще 5 лодок, и вместе они потопили за две ночи 11 судов, а двенадцатое повредили торпедой. К этому времени у подводных лодок больше не оставалось торпед. Один из самых больших успехов за всю войну выпал на долю подводного флота между 17 и 19 октября 1940 г., когда к северу от Рокалла 6 лодок потопили 20 судов из состава конвоя «SC-7», шедшего к Северному проливу, в том числе «U-99» (Кречмер) потопила 7, а «U-101» (Фрауенгейм) — 8. Сразу же после этого подводные лодки, еще сохранившие торпеды, атаковали 19 и 20 октября конвой «НХ-79» и уничтожили 12 судов. Затем и у них истощился запас торпед, и в море остались только две подводные лодки, несшие метеорологическую службу, и две, участвовавшие в боевых действиях.
На этом закончился первый период действий подводных лодок, базировавшихся на французское побережье. Нельзя сказать, чтобы командование подводным флотом уже в то время четко разграничивало эти периоды, ибо переходы из одной фазы подводной войны в другую происходили почти незаметно и стали видны только тогда, когда их стали рассматривать ретроспективно. Теперь, когда закончилась первая серия удавшихся атак и в море почти не оставалось подводных лодок, КПЛ и его штаб как раз и бросили такой взгляд на минувшее. В результате был составлен обзор обстановки, заключавший в себе следующие пункты.
