Джордж Форти - Величайшие танковые командиры
«Монти»
В своей книге «От Пустыни до Балтики» генерал Робертс рассказывает о своей первой встрече с Монтгомери. Робертс тогда командовал 22 танковой бригадой в Алам Хальфе. Ему сообщили, что следует ожидать визита нового командующего 8 Армией. Робертс тогда мучился животом и как раз вернулся из-за ближайшего холмика, когда увидел прибытие большой компании. Он узнал Хоррокса, Эрскина и де Гингана. Однако «маленького человечка с белыми узловатыми коленями в австралийской шляпе и без всяких знаков различия», он принял за нового военного корреспондента. Поэтому Робертс решил, что Монти прибудет позднее и уже собрался было уточнить, когда же появится Великий Человек, как австралийская шляпа спросила: «Вы знаете, кто я такой?» Робертс вежливо ответил: «Да, сэр». Он разумно предположил, что лучше не показывать своего незнания. «И конечно это был Монти!»
Монти уже успел понять, что должен зажать армию в кулаке и больше не допускать, чтобы приказы командира служили «темой для дискуссии», как то было до его прибытия. В своих мемуарах он пишет: «Я принял командование прекрасным материалом. Чтобы понять это не потребовалось много времени. 8 Армия состояла из закаленных в боях дивизий. Однако офицеры и солдаты были смущены последними событиями, что привело к потере уверенности. «Отважные, но запутавшиеся», как их назвал позднее премьер-министр».
Было бы неправильно видеть в Монтгомери командира, почти не знакомого с танковой войной, на том основании, что он не имел опыта использования танков до прибытия в 8 Армию. Хотя позднее он иногда использовал переоборудованный танк М3 «Грант» в качестве командного пункта, он не изучал танков и до сих пор не командовал танками в бою, как его противник Роммель. Однако битва при Эль Аламейне показала, что он планировал и готовил бой методично и всесторонне. А превосходство в силах, особенно в танках, позволило ему вести бой твердо и решительно. Совершенно ясно, что Монти уважал танкистов, он даже начал носить их черный берет, который просто прилип к нему и быстро стал его отличительной чертой. Как писал в своей биографии Монтгомери лорд Чалфонт: «Фотографии Монтгомери в фуражке, широкополой шляпе и берете показывают, как неуклюжий маленький человечек постепенно превратился в некоего мученика, который вошел в историю». Нужно отметить, что ранее ни один британский генерал не использовал в крупных операциях такого большого количества танков. Кроме того, Монтгомери добился несомненных успехов в сражениях против одного из самых талантливых танковых командиров Второй Мировой войны.
К концу кампании в Северной Африке Монтгомери имел «8 Армию превращенную в его подобие. Он выработал центральный пункт своей военной доктрины — эффективная цепь командования и преданная армия».
Газели в бронеНи одна из стран Содружества не имела в Северной Африке своих танковых дивизий, однако там служил 6 австралийский кавалерийский полк. Кроме того Южноафриканский Танковый Корпус отправил в 1941 — 42 несколько превосходным полков бронеавтомобилей и разведывательных батальонов, чтобы они сражались в Западной Пустыне и Киренаике. Ранее, в пустынях и высокогорьях Абиссинии, они внесли большой вклад в успех кампании против итальянцев. Сила полков бронеавтомобилей основывалась на южноафриканском броневике «Мармон-Херрингтон», спроектированном капитаном Д.Р. Райдером. Впервые они участвовали в бою в состава 4 южноафриканского полка бронеавтомобилей, приданного 11 гусарскому полку, который возглавлял наступление 7 бронетанковой дивизии на форт Капуццо. Этот полк понес большие потери под Сиди Резехом, но продолжал участвовать в операции до захвата Бенгази в ноябре 1942. В начале следующего года было принято решение распустить Танковый Корпус и передать его личный состав и технику 6 южноафриканской бронетанковой дивизии, которая подзнее сражалась в Италии.
Эль Аламейн
В пятница 23 октября 1942 началась операция «Лайтфут», вторая и наиболее знаменитая битва под Эль Аламейном. Массированная артиллерийская подготовка, которая предшествовала первым атакам, началась в 21.30. На немецких солдат обрушился огонь, который они назвали «адским», такое большое количество снарядов выпустила 1000 орудий. Сам Монти в это время готовился лечь спать. После завершение тщательного планирования и подготовки операции он больше никак не мог повлиять на ход событий, и потому решил, что может спокойно поспать. В своих мемуарах позднее он напишет, что его вмешательство могло потребоваться позднее. Монтгомери был спокойным и уверенным. Он контролировал ситуацию и находился в нужном месте, тогда как его противник отдыхал в Австрии, когда началась битва. Как только Роммель узнал о начале британского наступления, он помчался на аэродром Винер-Нойштадт и с нетерпением принялся ждать, когда прибудет посланный специально за ним Не-111. Генерал кавалерии Георг Штумме, который остался временным командующим, умер от сердечного приступа 24 октября, вывалившись из машины во время поездки на фронт. Его место занял высокий аскетичный генерал-лейтенант Риттер фон Тома, командующий Германским Африканским Корпусом. Роммель вернулся на следующий день. 25 октября в 23.25 он передал по радио: «Я снова принял командование армией».
Битва складывалась для немцев неудачно. Роммель хотел использовать маневр, однако был связан приказом «Победа или смерть», который отдал Адольф Гитлер. «Германский народ, вместе со мной, следит за вашей героической обороной в Египте с непоколебимой верой в ваши личные способности и отвагу германских и итальянских солдат, находящихся под вашим командованием. В вашей теперешней ситуации, у вас не должно быть иных мыслей, кроме как держаться. Вы не должны отступать ни на шаг. Бросьте в бой последнее орудие и последнего солдата, которых вы найдете». Фельдмаршал Кессельринг посетил Роммеля 4 ноября и сказал, что он сам объяснит Гитлеру, как велико численное превосходство противника. В этой ситуации единственным шансом сохранить плацдарм в Африке было ведение боев на отходе. Роммель уже решил пренебречь приказом Гитлера, еще до того, как приехал Кессельринг. «Жизни моих солдат для меня важнее всего», — сказал он своему начальнику штаба Зигфриду Вестфалю. В конце концов Гитлер разрешил отход, но до этого Африканский Корпус понес тяжелые потери. У него остался только 21 исправный танк.
Хотя часть танков Монтгомери была использована для прорыва вражеских линий, бронетанковые дивизии сумели показать себя, только когда Африканский Корпус сдал позиции. После этого танки непрерывно преследовали немцев до самого Туниса. Однако Роммель и его солдаты отступали, ожесточенно защищая каждую пядь земли. Они цеплялись за каждую пригодную для обороны позицию, наносили англичанам тяжелые потери. Их отступление так и не превратилось в бегство. Роль Роммеля в ходе этих боев была огромной. Он использовал все способы, чтобы замедлить продвижение англичан и нанести им новые потери. «Теперь преследование стало кошмаром для противника. Ложные минные поля из закопанного в землю металлолома чередовались с настоящими, размещенными с дьявольской хитростью. Они тормозили, убивали, калечили, уничтожали. Брошенные здания были начинены ловушками. Мины взрывались, когда кто-то поворачивал водопроводный кран или поправлял криво висящую картину…» Гитлер обещал восстановить первоначальную численность Африканского Корпуса, но его обещания остались пустым звуком. Кампания в Северной Африке отошла на второй план перед боями в России и личным сражением фюрера с ненавистными русскими.
Операция «Торч»
Пока танковая армия «Африка» отступала, ведя упорные бои, через Киренаику и Триполитанию, у нее в тылу появилась новая угроза. Союзники высадились на берегах Алжира и Марокко. Три оперативных соединения высадили около 107000 солдат. Общее командование операцией осуществлял генерал Дуайт Д. Эйзенхауэр. Западное оперативное соединение должно было оккупировать Французское Марокко. Им командовал генерал Джордж С. Паттон. Планом предусматривалось, что все три соединения нанесут удар одновременно — генерал Райдер на востоке высадится в Алжире, генерал Фредендолл в центре оккупирует Оран, а генерал Паттон захватывает Федалу. Паттону предписывалось захватить порт и соседние аэродромы, а также во взаимодействии с центральным соединением установить связь между Касабланкой и Ораном. Вспомогательное соединение должно было высадить десант и в случае необходимости захватить Испанское Марокко. Соединение Паттона вышло из Норфолка, Вирджиния. Оно имело 24000 человек, тогда как потенциальный противник, французы, имели около 100000 человек, не считая испанцев.
С самого начала планирования операции Паттон оказался на ножах с контр-адмиралом Хьюиттом, командиром западного оперативного соединения. Адмирал зашел так далеко, что заявил: «Если армия не уберет Паттона, то флот просто уйдет». Хотя их удалось немного примирить, Паттон на последнем брифинге умудрился ляпнуть: «Никогда еще в истории флот не доставлял армию на берег в нужное время и в нужное место. Но, если вы высадите меня в пределах 50 миль от Федалы и в течение недели от D-дня, я атакую и одержу победу!»
