Джон Грей - Ханаанцы. На земле чудес ветхозаветных
Упоминание теофорного имени Дагантакала на амарнских табличках и название места Бет-Дагон, расположенного где-то в десяти милях восточнее Яффы, а также следы его культа в Ашдоде в филистимский период (1 Цар., 5: 1–2) указывают на то, что ему поклонялись в районах, где выращивали зерно, то есть по всей прибрежной равнине Палестины.
Дары регулярно приносились и Решефу. Он лишь однажды упоминается в мифологических текстах из Рас-Шамры, точнее, в одном фрагментарном тексте, а также в заклинаниях как астральное божество, привратник богини Солнца.
Он является одним из ханаанских божеств, чей культ проникает в Нижний Египет во время XVIII и XIX династий, он изображается на египетской скульптуре как бог-воин, подобный Ваалу, но с рогами газели на шлеме. Эта особенность может указывать на связь с пустыней, всегда воспринимаемой как источник зла в оседлом мире Древнего Востока, поскольку Решеф, как и Нергал в Месопотамии, был богом-разрушителем, который уничтожил массы людей во время военных действий или эпидемии чумы.
Мы полагаем, что рога газели на шлеме бога Мекаля (Уничтожителя) из Бет-Шана позволяют отождествить его с Решефом, которого особенно почитали в этом районе постоянного распространения малярии. В дальнейшем следы его культа видны в палестинской топонимике, таких названиях, как Арзуф, Распунна из ассирийских «Анналов» VIII века, расположенная на побережье к северу от Яффы (рис. 8).
В дальнейшем наблюдается сближение Решефа с Аполлоном, который убивает стрелами чуму. В греческие и римские времена Распунну действительно именовали Аполлонией. Как и «стреловержец» Аполлон, в одном отрывке из Рас-Шамры Решеф назван «повелителем стрел».
Еще одним могущественным и почитаемым божеством был Хорон, неизвестный в текстах прошений, но упомянутый в легенде о Керете, где его именем герой проклинает сына. Тексты проклятий из Луксора указывают, что он был известен аморитам. На это указывает личное имя Хорон-аби («Хорон – мой отец»), а также наименование места Бетх-Хорон (усыпальница Хорона в Палестине).
В текстах прошений также упоминается богиня плодородия Анат или Ашера, функции которой прослеживаются по мифам о культе плодородия. О поклонении этой богине часто упоминается в Ветхом Завете, возможно, она является богиней, известной с начала третьего тысячелетия как «Госпожа из Библоса». Возможно, эта богиня изображена на египетской статуе обнаженной женщины, сидящей на льве, относящейся к XVIII или XIX династии, где она именуется Кодшу, что, возможно, означает «священная проститутка». Этот лев обычно ассоциируется с Астартой или Анат.
Все три богини являются покровительницами плодородия, но внешний их облик различается. На стеле из Бет-Шана изображение Анат сопровождается иероглифической надписью «Антит, королева Неба и госпожа всех богов». На рельефных глиняных дощечках обе богини представлены в виде обнаженных женских фигур с гиперболизированными грудями и половыми органами.
Обычно их часто находят на раскопках в Ханаане. Анат обычно изображается с головой египетской богини-коровы Хатхор. Скорее всего, такие статуэтки были амулетами, способствующими деторождению. Культ этих богинь проник и в Нижний Египет, где во время правления Рамзеса II к Анат относились с особенным почтением как богине-воительнице, в этой роли она упоминается и в рас-шамранских текстах.
Богиня Астарта, часто упоминаемая в Ветхом Завете и финикийских надписях, начиная с первого тысячелетия редко встречается в рас-шамранских текстах, что, без сомнения, отражает особенности местных верований. На печати из Бетхела, датируемой 1300 годом, она представлена вместе с Ваалом, и ее имя написано египетскими иероглифами. Нет никакого сомнения в том, что на большинстве глиняных табличек, найденных в Палестине и Сирии, в изображениях обнаженной богини представлена именно Астарта (рис. 45).
Рис. 45. Отпечаток цилиндрической печати из Бетеля около 1300 года до н. э., иероглифическая надпись свидетельствует, что на ней изображена богиня Астарта (по Элбриджу)
В месопотамских верованиях ей соответствует Иштар, богиня, отождествляемая с Венерой (Утренней звездой). Под именем Атхар она действует в мифах о плодородии как олицетворение женского начала, противоположного власти Ваала.
Ваала, возможно, также отожествляли с богом захода солнца (Шахара) и завершения дня (Шалем), чье рождение описано в одном из рас-шамранских текстов, а Шалем, кроме того, упоминается в просительных текстах из Рас-Шамры. В отличие от него Шахар упоминается в одном из теофорных имен в текстах Проклятий из Саккары. По-видимому, Шалему поклонялись в Палестине, его имя сохранилось и в названии города Иерусалима (оно может происходить от формулы «warawa Salem», то есть «Шалем основал»).
Поклонение Луне (yerah), его супруге Никкаль (месопотамской Нингал) и богине Солнца (Шепеш) отмечается в Рас-Шамре как в мифологических текстах, так и в просительных листах. Возможно, базальтовая фигура сидящего бога, расположенная рядом со стелой, на которой изображены руки, поднятые к полумесяцу и диску, раскопанная близ храма позднего бронзового века из Гезера, является изображением бога Луны.
Теофорные имена позднего бронзового века из Ханаана и текстов прошений из Рас-Шамры содержат имена многих богов, как семитских, так и несемитских. Особенно много их в документах из Рас-Шамры, где жили представители множества народностей. Но все же можно сказать, что главным среди их верований был культ богов плодородия, в котором центральное место занимала пара Ваал и Анат, а Эл считался повелителем богов и людей.
Богам регулярно совершались жертвоприношения из овец и скота различных размеров и возраста. Иногда жертвы приносились какому-либо конкретному божеству, но чаще церемония посвящалась сразу всем богам. Ритуал был традиционным: кровь жертвенного животного собирали, внутренние органы и жир сжигались на жертвеннике, а мясо использовалось в качестве угощения на общем пиру. Общее угощение способствовало объединению участников не только во время пира, но и в вере в единого для всех бога.
Ханааниты обходились и без данного ритуала, ограничиваясь клятвами и обетами. В то же время у нас нет сведений о принесении в жертву людей, как, например, в случае с дочерью Иоафата или среди финикийцев в железном веке. На протяжении истории Израиля мы встречаемся с обеими разновидностями жертвоприношения.
Как и израильтяне, ханаанцы считали, что жизнь полностью определяется сверхъестественными силами. Отсюда происходит постоянная нужда в предсказании будущего. О вере в оракула свидетельствует и содержание текста из Рас-Шамры, в котором говорится о прорицателе, принимавшем участие в церемонии во время праздника новой луны. Известно также, что древние правители Керет и Дне'л перед началом важных дел совершали молитву в святилище, точно так же поступал и Соломон в Гаваоне: «И пошел царь в Гаваон, чтобы принести там жертву, ибо там был главный жертвенник. Тысячу всесожжений вознес Соломон на том жертвеннике» (3 Цар., 3: 4).
Как и жители Месопотамии, ханаанцы считали, что дела людей определяются положением звезд, а следовательно, надо принимать и определенные меры предосторожности. Об этом говорится в следующем тексте (приведем наш приблизительный пробный перевод): «Во время шести дней новой луны месяца Хира солнце поднимается, а его привратник Решеф предупреждает посвященных об опасности».
Для гаданий в Месопотамии, как и на всем классическом Востоке, использовалась печень некоторых священных животных. В Ханаане находили глиняные фигурки-печати, возможно предназначавшиеся для обучения начинающих предсказателей. Однако в ханаанских документах не упоминается о снисхождении божественной силы на людей и появлении таких боговдохновленных личностей, как еврейские пророки.
В то же время в сообщении о приключениях неудачливого египетского посланника Венамона в Библосе около 1100 года рассказано, как местный правитель стал помогать ему после того, как один из его придворных, впав в состояние экстаза, произнес слово в его защиту. Эта сцена очень похожа на известный ветхозаветный рассказ о Сауле и пророках (1 Цар., 10).
Анализ рас-шамранских текстов показывает, что в Ханаане существовал сложный многоуровневый культ. В административных текстах начиная с XIV века перечисляются двенадцать семей священников, упоминаются их сторонники (qdsm) и «женщины» ('enst). Согласно свидетельству из Ветхого Завета это, возможно, были храмовые проститутки. Похожую функцию могли выполнять и храмовые певцы (srm), если учесть, что в ханаанской среде практиковалось псалмопение. Об этом свидетельствуют несколько отрывков из амарнских документов, в которых видны черты ритмизации, характерные для религиозной лирики.
При храмах работали люди разных профессий, среди которых были создатели облачений (yshm), каменотесы (pslm), горшечники (ysrm), прачки (kbsm) и мясники (mksm). Их упоминание в документах вместе со священниками может указывать на то, что они тоже были храмовыми служителями. В тех же самых списках названы nqdm, то есть те, кто ухаживал за скотом, отобранным для жертвоприношений или принадлежащим храму (сравним noqed в списке придворных Меши, правителя Моаба (2 Цар., 3: 4), а также Nskkksp (серебреники) и mkrm (торговцы). Они могли принимать, оценивать и переплавлять поступавшие в храм ценности, хранить их в сокровищнице и даже чеканить монету (как те, кто печатал серебряные монеты в храмах Иерусалима во времена Иосифа (2 Цар., 12: 7—10).
