А. Велидов (редактор) - Красная книга ВЧК. В двух томах. Том 2
О конкретном случае, по поводу которого возникло настоящее дело, должен сказать, что только после своего ареста узнал о компании офицеров, беспартийных, по их словам, с которой как-то (не знаю, в какой степени и насколько случайно или не случайно) был связан Штейнингер. Узнал об этом я только тогда, когда при переводе из Петрограда в Москву очутился в одном купе с двумя другими арестованными, которых раньше никогда не видал я, о которых ничего не слыхал.
VI. Как следует согласовать подготовительную работу входящих в «Союз возрождения» групп с отношением меньшевиков к Юденичу?
Подготовительная работа может быть двоякого рода:
а) Одна подготовительная работа может считаться с оккупацией Петрограда просто, как с возможностью. Так, например, наша группа обсуждала вопрос о том, как в таком случае существовать: нелегально или легально и как выступить: с собственным органом или путем общедемократического органа стараться обеспечить свои интересы? Кооперативы могли обсуждать и, наверное, обсуждали вопрос о том, как им обеспечить свое существование и свои коммерческие функции, снабжение и продовольствие, какие предлагать требования оккупирующей силе по части городского самоуправления и т. д. Такая постановка вопросов и такая подготовительная работа вполне согласуются с отношением меньшевиков к Юденичу как к власти, с которой, может быть, просто придется иметь дело нам с не зависящим от нас фактом.
б) Другого рода – такая подготовительная работа, которая означает содействие великому предприятию. Такая работа могла бы вестись, очевидно, только группами, либо находящимися в прямых технических отношениях с Юденичем, либо, по крайней мере, договаривавшихся с ним относительно будущего режима, программы власти и ее тактике.
О такой подготовительной работе мне и моим партийным товарищам ничего положительно не было известно. Только теоретически и по сообщениям «Правды» (петроградской), мы полагаем и (?), конечно, будут существовать люди соответствующей линии политического спектра и пока вообще существует реальная возможность, что Юденич будет пытаться взять Петроград.
Если бы какая-либо из партий, входящих в состав «Союза возрождения», заявила, что она преследует такого рода организационные и тактические задачи, то, конечно, вопрос о «Союзе возрождения» надлежало бы пересмотреть. Но, повторяю, что в «Союзе возрождения» всеми предполагалось, что никакой связи у «Союза» с такого рода техническими организациями нет и быть не должно и не может.
При этом еще раз позволяю себе заметить, что не следует преувеличивать самой реальности «Союза возрождения». Оь внутри Советской России не есть самостоятельная организация, а только форма контакта совершенно самостоятельных групп, существующих на предмет взаимной политической инфомации и общих выступлений в защиту неделимости России и народного суверенитета через Учредительное собрание. Поскольку отдельные партии, входящие в «Союз возрождения», распыляются или изменяются, и существование «Союза возрождения» может прекратиться. Достаточно, например, чтобы какая-либо партия пересмотрела свои отношения к Учредительному собранию, отказалась от этого обязательства, – «Союз возрождения» тем самым распадется, если только не все партии одновременно и в одинаковом смысле пересмотрят этот вопрос, что, очевидно, маловероятно.
Розанов
ВОСПОМИНАНИЯ В. И. ИГНАТЬЕВА*[83][84]
В конце марта 1918 года ко мне однажды явился молодой человек, представивший мне рекомендации, оказавшийся Л. А. Каннегисером, и заявил, что он обращается ко мне персонально, а не как к члену ЦК и председателю ПК партии труд-н-сов от имени группы беспартийного, демократически настроенного офицерства с просьбой организовать для них и военный и политический штаб. Группа офицерства, довольно многочисленная, поставила своей задачей бороться с большевиками; имея в каждом районе города свои комендатуры, занята установлением дальнейшей связи с воинскими частями, накапливанием сил. Прежде всего я пригласил на совещание комендантов районов и наиболее видных членов организации, чтобы познакомиться с их политической физиономией и изложить свой взгляд на настоящее и будущее положение вещей. Основным лозунгом был созыв нового Учредительного собрания на основе четыреххвостки.[85] Мою политическую платформу они приняли без оговорок. Тогда я решил сначала организовать для них военный штаб, а политическое руководство временно оставить за собой.
Военные круги я знал плохо. Кому из специалистов поручить составление военного штаба, чтобы не попасть впросак с черносотенным генералом, – вот вопрос, волновавший меня. Для авторитетных указаний я обратился к своему товарищу по ЦК трудовых энесов В. Б. Станкевичу, бывшему верховному комиссару при Ставке, который, конечно, должен был знать генералитет и офицерство и именно с политической точки зрения. В. Б. Станкевич незадолго до этого по собственному желанию вышел из состава ЦК партии в связи со своим поступком, красочно красивым, к сожалению, неоцененным в свое время Советской властью: при наступлении германцев В. Б. Станкевич, вопреки стоявшему тогда твердому партийному курсу – полной непримиримости по отношению к власти, исключающей всякую возможность совместной работы с нею, явился к главкому Крыленко и передал себя в его распоряжение для работы по обороне против наступающего врага. В период моего обращения к нему с просьбой указать идейных генералов сам он был занят литературной работой – «С Россией или Германией»; лично войти в штаб отказался, но указал мне на двух генералов – Болдырева и Суворова, как подходящих для этой цели.
Генерал М. Суворов согласился участвовать в организации, приняв ее политические предпосылки. Генерал Болдырев заявил, что он переезжает в Москву, где с ним ведутся переговоры о работах совместно с демократическими организациями, что он вполне сочувствует организации, будет поддерживать с ней связь и переговорит с генералом Суворовым. В качестве руководителя военной части изъявили желание работать генерал А. И. Верховский и генерал М. Н. Суворов.
К этому времени относится образование в Москве «Союза возрождения России». Очевидно, ведение «борьбы» с большевиками «Комитетом спасения родины и революции» и межфракционным совещанием Учредительного собрания не удовлетворило наиболее активные партийные элементы, и они решили вести дальнейшую кампанию в условиях, при которых слова бы и призывы не расходились с делом, не связывая себя с официальным партийным представительством, но в то же время осведомляя свои центры о ходе работы. Я уже указывал, что нами, то есть и трудовыми энесами, и меньшевиками, и эсерами, была тогда допускаема помощь союзников и силою и материальными средствами. Кроме того, мы считали необходимым в целях единства фронта против Советской власти идти совместно с буржуазной группировкой – кадетами, поскольку они примут наши политические лозунги и основной из них – вся власть новому Учредительному собранию, избранному по четыреххвостке.
Временную власть «Союз возрождения» проектировал строить по принципу коллегиальности и вручить верховные права директории из нескольких лиц; иностранная же помощь мыслилась как временная, без всякого вмешательства в наши внутренние дела. Более подробно и об организации «Союза возрождения», и о том, во что вылились наши идеологические предпосылки и какую роль здесь сыграли отдельные группировки блока, будет сказано дальше. Сейчас же мне только нужно упомянуть о том, что «Союз возрождения» сорганизовался в Москве по персональному принципу из кадет, трудовых энесов, эсеров, меньшевиков и что его основными посылками были: коалиция социалистов с буржуазией до переворота и после, при организации временной власти, признание интервенции, созыв нового Учредительного собрания.
Ознакомившись с этими основными посылками организующегося в Москве «Союза возрождения», я решил руководимую мною беспартийную военную организацию влить в «Союз» и действовать под его знаменем. И генерал Суворов, и А. И. Верховский, и все мои наиболее видные члены организации с этим согласились, и организация стала действовать под флагом «Союза возрождения», о чем был уведомлен генерал Болдырев, руководитель центральной военной организации «Союза» в Москве.
В самом непродолжительном времени двое из комендантов районов заявили мне, что они сталкиваются на местах с сетью другой военной организации, которая, по их сведениям, является военной организацией партии эсеров, что они говорили с некоторыми ее представителями и последние изъявили желание работать на более широкой базе «Союза возрождения». По опыту прежних месяцев я не особенно-то верил в способность эсеров организовать какой бы то ни было вооруженный переворот против власти и поэтому остался весьма недоволен тем, что эсеры вновь призывают массы к активной борьбе, так как в нужный момент у партии не хватит воли привести слова в действие. Кроме того, партийная военная работа эсеров вне коалиции, вне «Союза возрождения» могла создать, да и создавала, уже совершенно ненужную и вредную конкуренцию в работе. Поэтому я согласился повидаться с представителями эсеровской военной организации и предложил официальным ее представителям прийти ко мне для переговоров о совместной работе. Вскоре ко мне явились эти представители – полковник Постников (ныне умерший) и упоминаемый в брошюре Семенова броневик Шкловский.[86] Во время обмена мнений выяснилось, что и Постников, и Шкловский, а по их словам, и громадное большинство членов военной организации эсеров желают работать и бороться за возрождение России под более широким флагом, а не под партийным знаменем, приветствуют образование военной организации «Союза возрождения» и готовы немедленно идти на совместную с ней работу. Я спросил делегатов, являются ли они представителями военной организации эсеров и могут ли принять тут же окончательное решение от имени организации, и получил на это положительный ответ. Тогда, чтобы не терять времени, я предложил Постникову и Шкловскому немедленно же фактически слить наши организации, объединив их по районам и подчинив единому военному штабу, в который пока входили я, генерал Суворов и А. И. Верховский и куда от организации эсеров должен был войти полковник Постников. Организация эсеров оставалась самостоятельной в сфере внутреннего распорядка, расходования средств, но руководство должно быть единое, как в центре, так и в районах. Постников и Шкловский согласились, и мы тут же вновь произвели разбивку районов, назначили в них комендантов, причем в одних районах, как, например, Выборгский, Литейный, Василеостровский, были оставлены коменданты «Союза возрождения», и местные ячейки военной организации эсеров подчинялись им; в других, например Петроградский, Невский, остались коменданты из организации эсеров, и наши были им подчинены. Центральный штаб сформировался из меня, полковника Постникова, генерала Суворова, А. И. Верховского, а через несколько дней в него вошел и член ЦК партии эсеров А. Р. Гоц как второй представитель военной организации эсеров. Как я понял, Гоц не особенно доверял принятой линии поведения; с другой стороны, хотел усилить влияние эсеров в штабе.
