Александр Поляков - Без права выбора
— Не сомневайся, братец, — сказал Милашевский, подавая в волчок записку. — Скажешь, что от меня, — тебе сразу заплатят.
Отойдя от двери, поручик прилег на жесткую койку. Слабость охватила его. Куда пойдет сейчас этот дикий и жадный до золотишка Карманов? К Валерии Павловне, как было условлено, или к Федору Зявкину?
* * *Но опасения Милашевского были напрасны. Рядовой Карманов из роты охраны ростовской тюрьмы совершенно точно исполнил его поручение. Он отнес шифрованную записку Валерии Павловне. Сказал все, что было нужно, — записка для господина — гражданина Беленкова, а заплатить обещались золотом.
— Хорошо, хорошо, любезный, мы заплатим. Зайдите к вечеру, — боязливо сказала Валерия Павловна, захлопнув дверь перед его носом. Карманов почесал в затылке, сплюнул и пошел домой отсыпаться после ночного дежурства. Однако к вечеру он был арестован.
Но за то время, пока он отсыпался, произошли многие важные события.
* * *Получив записку, Беленков, квартировавший у Валерии Павловны, заметался по комнате.
— Черт возьми! Я так и знал! И это — русское офицерство! — бормотал он. — Предатель на предателе! С меня хватит! Я ухожу к англичанам. Валерия, вам немедленно нужно уезжать! Куда? Куда глаза глядят.
Собрав небольшой чемоданчик, тщательно осмотрев и перезарядив старый, но надежный наган, полковник осторожно вышел на улицу. Все было спокойно. Он быстро пошел к пристани, но на полдороге шаги его замедлились. Потом Беленков остановился. И вдруг решительно повернул к Торговой улице. В этот ранний утренний час на улицах было еще совсем пустынно.
* * *Анна Семеновна Галкина, услышав условный стук в дверь, осторожно встала с постели и, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить есаула, подошла к двери, накидывая на ходу халат.
— Кто там? — шепотом спросила она.
— Откройте, Анна Семеновна, свои!
Она открыла дверь и увидела перед собой искаженное и, как ей показалось, одновременно смеющееся лицо Беленкова. Это было все, что она запомнила в тот момент, а уже в следующую секунду тяжелый удар по голове свалил ее навзничь. Тихо прикрыв дверь, Беленков перешагнул через лежавшую Галкину и крадучись вошел в комнату. Есаул Филатов мирно спал, раскинувшись на неширокой постели. Рот его был полуоткрыт, и в луче, проникавшем через занавеску, поблескивал золотой зуб.
Полковник с минуту как зачарованный смотрел на эту золотую искру, словно о чем-то раздумывая. Потом, очнувшись, он коротко и быстро взмахнул зажатым в руке тяжелым наганом и ударил спящего в переносье…
Он не ушел из комнаты, пока не убедился, что есаул Филатов мертв. Сняв свою фуражку с инженерными молоточками, полковник перекрестился. Потом взял со спинки кровати полотенце и деловито вытер им испачканный в крови наган.
Стараясь не шуметь, он снова перешагнул через Галкину и, подхватив за дверью свой чемоданчик, зашагал по улице.
Теперь он шел к штабу.
* * *Если строго придерживаться последовательности событий, то именно в тот час, когда Беленков, свершив свой суд, вышел на улицу, за двенадцать километров от Ростова на железной дороге около станции Аксай произошел такой случай. Поезд, шедший в направлении Новочеркасска, внезапно затормозил и остановился. По вагонам прошли люди, успокаивая пассажиров.
— Спокойно, граждане! Просим оставаться на месте, временная неисправность, сейчас поедем.
А на площадке четвертого вагона в это время разговаривали два человека. Один из них, молодой, с тяжелой колодкой маузера на боку, говорил пожилому, с висящими подковой усами:
— Гражданин Новохатко, давайте, чтобы тихо! Пусть ваши люди по одному выходят из вагона. Сопротивляться бесполезно — поезд оцеплен, и в вагоне половина наших.
Новохатко стоял прижавшись спиной к стене тамбура. Из дверей вагона на него хмуро смотрел второй чекист.
Стиснув зубы, Новохатко взвешивал ситуацию. Еще в Ростове, садясь в вагон, чтобы с пятью своими телохранителями доехать до станицы Кривянской, где их должны были встретить люди из говорухинского отряда, он заметил, что почти весь вагон занимают мужчины.
— Что-то баб мало, — отметил он со своей обычной полицейской наблюдательностью. Но потом, подумал: ну и пуглив я стал. Действительно, ожидать засады в вагоне было трудно. Кто же мог знать точный день и час выезда? Только Ухтомский, который дал ему распоряжение.
— Ну так как, гражданин Новохатко, — повторил молодой человек с маузером, — будем ссориться или же тихо-смирно?
— Черт с вами! — ответил Новохатко. — Доложите там, что сдаемся без сопротивления.
— Значит, жить хочешь, дядя? — белозубо улыбнувшись, сказал второй чекист. — Ну и правильно! Давай скомандуй своим.
Через десять минут ростовский поезд уже снова мерно отсчитывал колесами стыки рельсов. А по направлению к городу пылил по проселку грузовичок, в кузове которого сидело человек двадцать. Столько же свободных мест оказалось теперь и в четвертом вагоне удалявшегося поезда.
* * *А в это время Беленков, чувствуя в руках неуемную нервную дрожь, подходил к штабу. В сенях дома его встретила круглая старушка, которая всегда состояла при Новохатко.
— Где Николай Маркович? — спросил у нее полковник.
— А где ему быть, — ответила она, — нам неизвестно.
Беленков с досадой плюнул. Из дверей показался усатый Семен.
— Константин Иванович здесь? — спросил полковник.
— Внизу они, — Семен показал на подвал, — и господин Бахарев там.
Цепляясь ногами за ступеньки, Беленков спустился вниз. В темном полуподвале Ухтомский и Бахарев при свете лампы возились с какими-то бумагами и картами. После происшествий сегодняшнего утра это помещение с его неестественным освещением показалось полковнику сценой из неудачной пьесы. Нет, подумал он, все это глупый фарс, нужно бежать за границу. Вот если бы удалось поднять казаков, тогда иное дело. Однако он не сознался бы и самому себе, какие мысли привели его сейчас в этот подвал: а ну как все-таки дело выгорит? С него тогда спросят, почему он вовремя не предупредил об опасности князя Ухтомского.
— Что случилось, полковник? — спросил Ухтомский, отрываясь от карты. — На вас лица нет, кто-нибудь опять напал?
— Теперь не до шуток, ваше превосходительство, — ответил Беленков. — Вам необходимо немедленно уходить отсюда, скрыться!
— В чем дело? — в свою очередь забеспокоился Бахарев. — Почему именно сейчас?
— Потому, что я не знаю, по каким причинам чекисты до сих пор еще не схватили вас! Организация провалена, нас выдал Филатов.
— Ну, ну, спокойнее, — сказал корнет. — Откуда это у вас такие сведения?
— Я получил записку от Милашевского!
Этого Борис никак не ожидал. Первым его порывом было схватиться за пистолет. Но в следующую секунду, уже овладев собой, он с улыбкой спросил:
— От покойного?
Ухтомский, больше удивленный, чем испуганный, снял пенсне, внимательно присмотрелся к полковнику.
— В том-то и дело, что он жив и сидит в тюрьме, сегодня солдат из тюремной охраны принес мне от него записку.
— Может быть, фальсификация? — спросил Ухтомский.
— Исключено. Записка написана шифром, который известен только нам двоим. Я его сам изобрел. С Филатовым я уже рассчитался. Теперь ухожу в отряд. Ваше превосходительство, во имя дела спасения нашей родины вам необходимо скрыться, уйти из Ростова. Иначе…
Беленков продолжал говорить длинно и путано, Бахарев же думал о том, что ему предпринять в следующий момент.
Записка пришла из тюрьмы! Недоглядели! Хорошо, что здесь сейчас нет ни Новохатко, ни Филатова, ведь они-то знают, кто организовал покушение на Милашевского. Надо как-то задержать Беленкова, иначе он поднимет тревогу в отрядах. Но как задержать, и как сообщить своим, и знают ли они, что произошло? Подвал, в который Борис стремился проникнуть столько дней, стал для него теперь ловушкой…
* * *Анна Семеновна медленно приходила в себя. Сначала она ощутила озноб, потом почувствовала тошноту. Она приподнялась и села, прислонившись к стене. В голове плыл какой-то колокольный звон. И вдруг она все вспомнила. Резко открыв глаза, она вскрикнула от боли в голове, но все же, держась рукой за стену, медленно поднялась и взглянула в сторону кровати. То, что она увидела там, снова подкосило ей ноги. С трудом открыв дверь в переднюю, Галкина добралась до умывальника. Холодная вода несколько освежила ее. Она осторожно ощупала огромную ссадину на лбу. Теперь она ясно помнила лицо Беленкова, этот страшный удар в голову. Значит, потом он расправился со спящим Иваном. «За что?» — думала она и не могла найти ответа. Мало-помалу силы возвратились к ней. Выпив воды и не решаясь больше зайти в страшную комнату, она накинула прямо на халат пальто, укрыла голову платком и вышла на улицу. Куда идти, подумала она, и тут же решила: к корнету Бахареву.
