Александр Андреев - Богдан Хмельницкий в поисках Переяславской Рады
Казацкий лагерь-кош на днепровском острове уничтожать было бесполезно: казаки легко бросали тростниковые курени и дерновые землянки и строили Сечь в другом месте. Новый кош быстро окружался валами с частоколами и пушками. На островной пристани устанавливался паром и всегда находилось множество лодок, дымили кузницы и мастерские, шумели торговые палатки, сновали причудливо одетые запорожцы в лихо заломленных шапках с красным верхом, знаком казацкого достоинства, уходили сторожевые разъезды в степь и новые хлопцы распределялись по большим длинным сараям-куреньям на двести человек.
С восходом солнца на Запорожской Сечи уже кипела работа. Казаки учились стрелять и рубиться, охотились, ловили рыбу, чинили лодки, объезжали коней. На кострах в огромных котлах куренные кухари варили уху, борщ, кашу, галушки; на колоссальных вертелах жарили целиком кабанов, баранов, сайгаков, громадных туров, пекли груды хлеба. Обедали запорожцы поздно, прямо на траве, покрытой конскими шкурами, рассаживаясь по-турецки вокруг громадной мисы. За обедом они никогда не торопились и всегда доедали все до остатка, сколько бы варенного, печеного и жареного на шкурах не ставилось. После обеда вся Сечь спала, а вечером слушала рассказы бывалых товарищей о морских походах и степных схватках. Половина запорожцев в очередь всегда находилась в полевых и морских дозорах, где в рукопашных боях обучалась настоящему искусству владения оружием.
Запорожцы знали множество военных хитростей, днем и ночью легко ориентировались в бескрайней степи по солнцу и звездам. Они подражали всем звукам и голосам дикой степи и плавней, могли выть по-волчьи, шипеть по-змеиному, реветь как туры, кричать перепелом и куковать лучше самой кукушки. Условным криком-паролем у запорожцев была «пугу-пугу», и запорожцы могли далеко переговариваться по-звериному и по-птичьи, вводя в заблуждение врагов.
В Сечи уважали не знатное происхождение, а ум и храбрость людей всех национальностей и вероисповеданий. Вход и выход за пороги всегда был свободен. Поступивший в запорожцы принимал новое имя и прозвище, смотря по своим заслугам и начинал новую жизнь, уже как Коваль, Бондаренко, Вус, Рудой, Нечеса, Зачхай-Нос, Задери-Нога, Полтора-Кожуха, Закрути-Губа, Задери-Хвост-Пистолетом, Догорыпыка, Нетудыхата, Дуля, Гонивитер, Чертопхай, Телепень, Хмара, Дуроляп, Рубайголова.
Ежегодно запорожцы совершали походы в Крым или на Черное море. За пятнадцать дней шестьдесят казаков строили морскую чайку, боевое судно для экипажа в полсотни воинов, длиной двадцать метров, шириной пять и высотой три метра. Корпус чайки делался из вековой липы или вербы, с внешней стороны к нему привязывали связки камыша, которые смягчали удар о вражеское судно при абордаже и защищали казаков от обстрела. У чайки было два руля на носу и корме, что обеспечивало ее скорость и маневренность. На чайке было сорок весел с обеих сторон, при попутном ветре ставились мачта и парус, с разных бортов, впереди и сзади устанавливались маленькие орудия-фальконеты. Уже в начале XVII века в Черное море могли выйти двадцать тысяч казаков на трехстах чаек.
Польские нобили постоянно меняли организацию казацкого реестрового войска, принимали и отменяли свои собственные универсалы и постановления, пытаясь взять под полный контроль степных витязей. Получалось не очень. Войсковая реестровая старшина выбиралась и утверждалась пожизненно, если, конечно, не решалась бунтовать против Польской Короны, и находилась в казацких столицах Каневе, Черкассах, в полковых городах и сотенных местечках.
Реестровые казаки, имевшие ружья, пистоли, копья, сабли и лошадей должны были получать ежегодное жалованье и одежду, но старшина быстро научилась задерживать, половинить или вообще присваивать их деньги. Старшина с ходу додумалась записывать в войсковой реестр мертвые души, за которых заставляла служить вдвое действовавших казаков, которые не очень этому радовались. В мирное время года реестровики, которых обычно было менее десяти тысяч, жили за счет недодаваемого жалованья, охотой и рыбной ловли, в походах получали продовольствие, фураж для лошадей, часть взятых трофеев и казенные деньги – те, кто оставался жив.
Казацкая одежда была удобна и проста: рубаха, шаровары, юфтевые сапоги, пояс, кафтан, свита и шапка из овечьего меха с суконным верхом. Сборными местами для войска перед походами обычно назначались Черкассы, Переяслав, Конотоп, Нежин, куда реестровики приходили в своей одежде, с оружием и лошадьми, готовые к бою.
Украинские казаки волосы на голове подбривали чуть выше ушей, подстригая их в кружок. Казацким отличием были и обычно огромные усы. Запорожцы всю голову брили, оставляя на макушке одну прядь, оселедец по-украински или хохол по-русски, который заплетали как косу и завертывали за левое ухо. По преданию, идущие в набег крымские татары хвалились, что вернутся домой с мешками запорожских голов и казаки специально сделали оселедцы для удобства людоловов – «приди и возьми». Многие захватчики приходили за казацкой смертью, но чаще получали свою погибель.
В походах казаки шли очень тихо и незаметно длинной колонной по три в ряд, едва видные в высокой траве, ели саламату, пшенную кашу с сухарями, реки переплывали сходу на связках камыша, держась за коня. При погоне за собой рассыпали «чеснок» – металлические шарики с четырьмя шипами, которые калечили вражеских лошадей, приводили их хозяев в ярость, заставляя делать ошибки. Все казаки предпочитали рабству смерть, говоря: «сегодня пан, а завтра пропал», поэтому враги их боялись всегда, атакуя только при большом перевесе сил.
По всему южному пограничью казаки на высоких местах в шахматном порядке расставляли «фигуры» – десяток и больше просмоленных бочек одна на другой, которые при приближении орды или большого татарского чамбула поджигались и горели с черным дымом, предупреждая население о приходе людоловов.
В атаку казаки ходили боевым четырехугольником или треугольником в несколько шеренг, имея по углам пушки, всегда оставляя за спиной укрепленный лагерь-обоз, о котором восхищенно писали средневековые европейские газеты: «Можно только удивляться, глядя на казацкие валы, шанцы, батареи и преграды. Даже если бы коронное войско прошло все их ямы, перекопы, рвы и валы, то им бы еще понадобилась очень большая отвага для того, чтобы одолеть казаков внутри».
Украинский табор делали по образцу лагерей римских легионеров Юлия Цезаря. За рвами и валами делались шанцы, редуты, ретраншементы, за ними во много рядов устанавливались возы, скованные цепями. Позднее Богдан Великий, хорошо зная гуситские войны и их героя Яна Жижку, приказывал делать возы-броневики, со всех сторон закрытые железом, на которые устанавливались не только легкие фальконеты, но даже средние орудия. Это огнестрельные возы легко меняли позиции, создавая гетману перевес на нужном ему участке сражения.
Полковые реестровые города также были превращены в укрепленные лагеря. Вокруг них делались высокие валы с палисадами и пушками, глубокие рвы, внутри города на холме строился еще один укрепленный замок с орудиями. Все города-полки имели, конечно, тайные входы – выходы и подземный ход к воде. В руках полковников была вся округа с городами, местечками, селами, хуторами и вся военная сила, поэтому именно от них зависело избрание генеральной, полковой и сотенной старшины, а позднее и гетманов. В подчинении полковников была полковая и сотенная старшина – есаулы, обозные, писари, хорунжии, сотники, поветовые и сельские атаманы. В разное время на Украине было несколько десятков городов – полков, включая Киев, Чернигов, Переяслав, Полтаву, Миргород, Гадяч, Лубны, Нежин, Брацлав, Умань, Прилуки, Винницу, Стародуб, Харьков, Сумы, Ахтырку, Изюм.
Вся казацкая старшина выбиралась на радах войсковых советов, кругах большинством, утверждавшем и планы военных походов. Выборный гетман имел личные булаву, печать, бунчук и хоругвь, имел ранговые земли и наказного гетмана-заместителя в походе. Позднее, при Богдане Великом, Ясновельможный пан гетман имел все права государя, верховного судьи, утверждал старшину, раздавал земли и полки, чеканил свою монету, занимался иностранными делами, объявлял войну, заключал мир и не давал никому отчета. Гетмана могли сместить, заключить в тюрьму и казнить только по решению общевойсковой рады и этот механизм снятия был очень сложен. При Богдане Великом казаки стали почти дворянами, имели свои законы и суд, выбирали всю старшину, владели переходившей по наследству землей, делали и торговали горилкой, пивом и всем, чем хотели. Только суд мог исключить казака из своего сословия. После Хмельницкого гетманская власть, а значит и казацкие права, постоянно ограничивались московскими боярами, но только потому, что на это из корыстных и шкурных побуждений соглашались другие гетманы, которым до создателя Украинской державы было как до Луны.
