Юрий Фельштинский - Германия и революция в России. 1915–1918. Сборник документов
Утром 26 марта я прибыл в Стокгольм. Немедленно по моем прибытии мы встречались с Колышко на квартире варшавского крупного промышленника Гуревича, который уже больше года живет в Стокгольме. Наш разговор длился, с небольшими перерывами, двенадцать часов. Ниже я излагаю результаты беседы.
Революция
По настоянию английского посла Бьюкенена[155] и при его содействии отсрочка созыва Думы стала сигналом к революции. Но Дума не ставила перед собой цели создать парламентское правление по образцу Англии. Забастовка рабочих в арсеналах в Петербурге стала началом революции. Казачий полк, посланный на подавление восстания, немедленно перешел на сторону восставших (полк состоял из новобранцев, а не из старых казаков). Посланный с той же задачей эскадрон лейб-драгунского полка отказался стрелять в рабочих. Командир полка отдал приказ расстрелять эскадрон – полк ответил на это убийством полковника и затем объединился с повстанцами. Постепенно в Петербурге не осталось надежных полков. Революция совершилась только в Петербурге, а затем по телефонной связи распространилась на Москву и другие крупные города. Какой-либо систематической подготовки в масштабах всей России не было. Во главе движения встали выдающиеся члены Думы, которые составили новое правительство, возглавляемое Милюковым, Гучковым и Керенским. Через несколько дней образовалось некое подправительство – комитет солдатской и рабочей партии. Это состояние продолжается по сей день и напоминает революцию младотурок в Константинополе. Милюков – теоретик, любитель пространных обсуждений; по описаниям он напоминает мне нашего бывшего министра иностранных дел барона фон Буриана. Керенский – молодой петербургский юрист, лидер «зеленых социалистов», т. е. социалистической крестьянской партии. Его поддерживает незначительная группа в парламенте, но он является передаточным звеном между своей партией и социал-демократической рабочей партией и поддерживает контакты с ней. Самый могущественный человек в правительстве, несомненно, Гучков: с политической точки зрения он личность весьма ненадежная – сначала был председателем Думы, какое-то время заигрывал с правыми, потом перешел к октябристам, имеет хорошие связи с партией кадетов. Во время бурской войны стоял за буров, против Англии. В начале войны был делегатом Красного Креста и в этом качестве посетил всех командующих на фронте. Затем был поставлен во главе комиссии по снабжению армии и на этом посту добился расширения прав для рабочих. Гучков – карьерист, безоглядно сметающий любые препятствия на своем пути. Некоторые сравнивают его с Наполеоном[156]. Если России необходим диктатор, то Гучков, несомненно, окажется самой подходящей кандидатурой. Гучков был в составе думской делегации, которая должна была вести переговоры с царем о создании парламентского правительства. Он настоятельно требовал, чтобы его ввели в эту делегацию, так как считал, что Николай II тяжко обидел его, и хотел отомстить. При виде Гучкова бывший царь пришел в смятение и немедленно заявил о готовности отречься от престола. Так что делегация Думы достигла большего, чем намеревалась. Революция продолжалась так, как желали этого Англия и члены Думы.
Сегодняшнее положение в России
Силы в сегодняшней России распадаются на четыре группы:
а) Пораженцы. В этой группе объединены реакционеры всех мастей и оттенков. Они хотят мира – даже за счет своего отечества, чтобы затем заявить народу, что по вине нового правительства Россия потеряла значительные территории. Они надеются таким образом привлечь к себе массы и добиться восстановления царизма, пусть не в форме неограниченной автократии, а в виде конституционного режима. Эта группа в настоящее время не пользуется влиянием. Ее члены рассеяны по всем концам страны. Сила, на которую они опирались, – тайная полиция – была уничтожена в первые дни революции, при этом погибло 4 тысячи членов Охраны.
б) Либералы. Эти группы считают, что с революцией их цель в войне достигнута. Они хотят мира, хотя некоторые их представители и пользуются в обиходе другой фразеологией. Новое правительство не повторяет широковещательных обещаний старого. Но либеральной группе придется вскоре выступить за мир – в противном случае ее неизбежно уничтожат социал-демократы и анархисты. В любом случае она может присоединиться лишь к почетному миру и тем самым укрепить свою позицию.
в) Социал-демократы: они сегодня выступают за «мир любой ценой», и сегодня им все равно, что при этом Россия потеряет значительные территории. Но это настроение всего лишь предлог для укрепления мирного движения. Если социал-демократы придут к власти, они откажутся от лозунга «мир любой ценой» и вместе с английскими и французскими социал-демократами выдвинут требование: мир без аннексий. Французское правительство, до сих пор запрещавшее своим социал-демократам участвовать в международных конференциях этой партии, сейчас отменило свой запрет, и в Стокгольм в ближайшее время прибудут несколько французских делегатов, чтобы под руководством фон Брантинга[157] вести переговоры о приглашении на конференцию социалистов. Лозунг «мир без аннексий» завоюет весь мир и найдет отклик и в самой Германии. Однако может случиться и так, что социал-демократы придут к власти не по всей стране, что в некоторых районах образуется мощное противодействие и будут созданы собственные правительства. Тогда война на Востоке увязнет, и конца ей не будет. Неясно также, достаточно ли активно будет выступать за мир хотя бы одно правительство. Тот, кто желает скорейшего заключения мира, пусть не рассчитывает на то, что социал-демократическое правительство будет способствовать приближению этого момента.
г) Армия: в ней есть представители всех трех групп. В настоящее время неизвестно, какая группа пользуется наибольшим влиянием. Однако все три группы в армии единодушны в том, что нельзя заключать позорный мир.
Таким образом, только Германия может приблизить заключение мира. Для этой цели лучше всего было бы, если бы рейхсканцлер высказал в рейхстаге следующие идеи:
1. Германия не вмешивается во внутренние дела России. Русский народ, завоевавший сейчас политическую свободу, может не опасаться Германии.
2. Немецкое правительство не ведет войну против русского народа как такового.
3. Германия не навязывает России позорного мира. По крайней мере, при таком положении нельзя слишком настойчиво выдвигать на первый план идею сепаратного мира, скорее следует работать в другом направлении: чтобы Россия пришла к выводу, что она получит почетный мир; тогда она будет вести разговор со своими союзниками. И все прочее тогда уладится само собой.
Мирному движению в России лучше всего способствовать через рейхсканцлера. Канцлер должен откровенно поговорить с русским народом. Чем скорее это произойдет, тем лучше для всего дела освобождения. Было бы крупнейшей ошибкой считать, что Германия сможет добиться посредством социал-демократического правительства более почетного мира, чем при нынешнем либеральном правительстве. Либеральное правительство готово к заключению мира, так как оно знает, что тем самым оно наилучшим образом может укрепить свою власть.
Условия мира
В качестве главного условия заключения мира господин фон Колышко назвал отказ от крупных аннексий. Речь может идти лишь об исправлении границ. Новое правительство, по его словам, хочет поддерживать с Германией дружеские отношения, но аннексии препятствуют дружбе и толкают Россию в объятия Англии. Задав ему дополнительные вопросы, я выяснил, что, говоря об исправлении границ, он имеет в виду изменения, которые могут коснуться значительных территорий. Россия хочет оставить за собой часть завоеванного ею района (Западную Галицию), она ни в коем случае не согласится потерять Вильно. Присоединение к Германии Курляндии и Литвы тоже представит немалые трудности. Польский вопрос, по мнению Колышко, Германия очень осложнила своей прокламацией. Но когда я указал на то, что первой польский вопрос подняла Россия, и разъяснил, что польская прокламация не представляет собой непреодолимого препятствия и что немецкая программа в отношении поляков известна всему миру, господин фон Колышко согласился, что достичь взаимопонимания возможно. Я просил его передать русскую программу.
Россия может выступать за отмену капитуляций в Турции, но она должна получить гарантии в добрых намерениях Германии при регулировании вопроса о Дарданеллах и армянской проблемы. Россия не будет платить возмещение военных убытков, но в договоре о мире можно оговорить долгосрочные торговые договоры между Россией и Германией.
Затем господин фон Колышко осведомился о военных целях Германии в отношении других воюющих держав, подчеркнув, что сегодняшнее русское правительство не придает большого значения восстановлению Сербии, в Сербии был заинтересован только лично царь. Что касается Франции и Бельгии, то я сослался на публичные заявления рейхсканцлера о том, что мы не будем аннексировать Бельгию. Что касается Франции, то тут речь может идти об исправлении границ и репарации за возвращаемые захваченные территории. В отношении Англии речь идет в первую очередь о возвращении колоний, свободе мореплавания и урегулировании целого ряда вопросов, которые в равной степени касаются не одной только Германии, но всех стран.
