Юрий Колесников - Среди богов. Неизвестные страницы советской разведки
Их встретил человек в штатском. Лейтенант тут же удалился. Человек в штатском проводил Котельникова в небольшую комнату, велел сесть у стола, подал необычайно красивые радионаушники, пододвинул поближе небольшую подставку:
– Регулятор громкости, – пояснил он и положил перед Котельниковым стопку чистых листов бумаги, ручку и чернильницу. – Что найдете для себя нужным, чтобы не забыть, можете записывать. Когда будете уходить, все записи передадите мне. С собой ничего не брать. Понятно?
Получив утвердительный ответ, незнакомец, надев себе на голову другую пару наушников, спросил:
– Слышите?
Котельников кивнул, вслушиваясь в голос с необычным акцентом.
Незнакомец был сух и услужлив: помог Котельникову отнять от уха один из наушников, сказал:
– Это говорит нарком, товарищ Берия. Его голос запомните?
Котельников кивнул и тихо поблагодарил, но штатский лишь молча наклонил голову.
Теперь был слышен голос следователя Сполохова. Котельников узнал его. На протяжении почти всех последних дней, а чаще ночей отвечал на его вопросы. Из наушников доносилось:
– …речь идёт о достоверности поступившей из вражеского тыла информации, касающейся концентрации немецким командованием на временно оккупированной территории отравляющих химических веществ. Отправитель информации товарищ Сёмин.
Снова голос наркома:
– Ваша информация, Сёмин?
Сёмин: Да, моя, товарищ нарком.
Нарком: Хочу предупредить: мы не намерены терять время при столь ответственной обстановке на фронтах и во вражеском тылу. Будем называть вещи своими именами.
Следователь: Товарищ Сёмин, вам известно, что ваш бывший помощник разоблачен как шпион?
Сёмин: Я получил шифровку с поздравлением в связи с награждением орденом и вслед другую с объявлением мне взыскания за потерю бдительности.
Следователь: Как объяснить, что, работая вместе на протяжении полутора лет, вы, опытный контрразведчик, не сумели ничего заметить?
Сёмин: Человека не сразу узнаешь, тем более в условиях работы во вражеском тылу. Кое-что в поведении помощника меня настораживало. Перестал поручать ему серьёзные задания и одновременно откомандировал подальше от главной базы.
Следователь: Конкретно, что именно вас насторожило?
Сёмин: Склонность к извращению фактов; недооценка возможностей противника; разглашение некоторых агентурных связей. Предупреждал его и одновременно пытался разобраться, действительно ли это профессиональная малограмотность или имеет место злой умысел. Признаюсь, последнее не сразу удалось выяснить. Вскоре он вылетел самолётом в Москву в связи с переходом в распоряжение Коминтерна.
Нарком: Так или иначе, но вы не довели серьёзное дело до конца!
Сёмин: Не успел, товарищ нарком. Виноват!
Следователь: Вам известна вынесенная ему мера наказания?
Сёмин: Мне сообщили, что он осуждён к высшей мере наказания и что приговор приведён в исполнение.
Нарком: К сожалению! Я ещё кое с кем по этому поводу крепко поговорю. Спешат отправить человека на тот свет. Торопятся!
Следователь: Ваш бывший помощник опровергал факт ввоза немцами в указанные вами населённые пункты отравляющих химических веществ. Вам это известно, товарищ Сёмин?
Сёмин: Нет, мне это неизвестно.
Нарком: Почему? Конкретно!
Сёмин: Мой помощник, старший лейтенант Котельников, не мог знать о моей радиограмме, поскольку в это время находился на Украине. Впрочем, допускаю, что могла произойти утечка информации после его возвращения на главную базу. Связисты ему подчинялись. Этот порядок был установлен здесь, в наркомате, перед нашей отправкой в тыл противника. Но заявление его по поводу моей информации Центру несостоятельно.
Следователь: Что касается вашей радиограммы о ввозе немцами на оккупированную ими территорию отравляющих химических веществ, вы, товарищ Сёмин, можете назвать источник информации?
Сёмин: Разумеется, могу! Вся информация по ОХВ получена от немецкого майора Адама. Он представляет на оккупированной территории Управление вермахта по вооружениям, и в его ведении находятся отравляющие вещества. Известно также, что его люди занимаются поиском какой-то руды, которая якобы необходима немцам для создания нового тайного оружия, на котором…
Нарком: Вам известно название разыскиваемой немцами рудной породы?
Сёмин: Разумеется, известно, товарищ нарком! Название её «уран».
Следователь: Сведения об этой руде вы получили также от немецкого майора непосредственно или через агентуру?
Сёмин: Подключать лиц из числа агентуры к связям с майором Адамом я считал нецелесообразным. В перспективе у меня намечается с немцем весьма плодотворное сотрудничество. Что касается сведений, которые были доложены наркомату, то они получены мною лично от майора Адама.
Нарком: Прекрасно! У вас часто бывают с ним встречи?
Сёмин: Не часто, но и не редко. Контакт с ним установлен фактически не так давно.
Следователь: – Вы можете назвать, где и когда состоялась у вас, к примеру, последняя встреча с немецким майором?
Сёмин: Естественно, могу доложить с точностью до часа! Прилетел я утром. Сегодня четверг. Вылетел из тыла врага, стало быть, в среду ночью. Минус два дня. Значит…
Следователь: В воскресенье?
Сёмин: Совершенно верно! По воскресным дням Адам обычно выезжает в условленный район под предлогом небольшой охоты. Разумеется, в лес не помышляет сунуться.
Следователь: Вы были с переводчиком или владеете немецким языком?
Сёмин: Нет, я не знаю немецкий. Но майор Адам неплохо говорит по-русски.
Следователь: Немец был один или с кем-нибудь?
Сёмин: Появляется всегда на своем «опельке» и, как правило, со своим доберманом…
Нарком: Кто такой Доберман?
Слышны голоса:
– Собака это, Лаврентий Павлович! Порода такая!
Нарком: А, пёс… Знаю, как же! Доберман-пинчер… В таком случае почему бы вам его не захватить, Сёмин?
Сёмин: Вы правы, товарищ нарком! Признаться, было у меня такое намерение. Но я подумал, что пока он может быть для нас полезен на своём месте. Кроме того, Адам как-то сообщил, что его берлинский шеф, некий генерал фон Штумпф, собирается к нему в инспекционную поездку.
Нарком: Хотите подождать, когда к этому Адаму поступят свежие сведения от берлинского генерала, и тогда будете его брать?
Сёмин: Извините, Лаврентий Павлович, но мой план несколько иной. Дело в том, что майор Адам патологически ненавидит этого генерала. И за определённую сумму в американской или английской валюте, как он намекнул однажды, постарается прихватить его с собой на охоту.
Нарком: Если это не ловушка, возможно, это имеет смысл. Как, Павел Анатольевич? Что-то вы сидите с Серебрянским и молчите, как зрители на спектакле!
Судоплатов: Конечно, такой замысел можно только приветствовать. Если за всем этим не скрываются пустые слова.
Сёмин: Гарантировать, естественно, я не могу. Инспекционный приезд берлинского генерала, судя по всему, должен состояться в ближайшее время. Со своей стороны, я постараюсь осуществить задуманное. Для меня это теперь уже дело чести. Что касается майора Адама, считаю пока нецелесообразным его трогать. Обидно, что здесь, как я понял, придали значение навету моего бывшего помощника.
Нарком: Обидно, говорите? А нам тоже обидно, что поторопились отправить его к праотцам! Сейчас бы пригодился. Но хочу, чтобы вы знали, Сёмин, что мы умеем не только отправлять человека на тот свет. Это, наверное, не очень сложно. В то же время мы в состоянии с таким же успехом вернуть его оттуда! Кстати, в загробную жизнь вы верите?
Сёмин: Я закоренелый безбожник, товарищ нарком!
Нарком: Значит, недооцениваете силу творца. Разумеется, не небесного, а земного. Хотя бы хозяина этого кабинета! (Послышался посторонний сдержанный смех.) Товарищ Сполохов, сделайте одолжение и пригласите с того света помощника начальника разведки… Котельников, кажется? Хватит ему витать в облаках. Пусть ненадолго опустится на грешную землю. Давайте его сюда!
Человек в штатском тотчас же потянулся снимать с головы Котельникова наушники. Когда вошёл следователь Сполохов, старший лейтенант уже стоял у порога открытой двери.
Следователь ввёл его в просторный кабинет и оставил на противоположной стороне от стоявшего с подчёркнуто поднятой головой Сёмина. Когда Котельников увидел Судоплатова с Серебрянским, у него потеплело на душе; несколько в стороне сидели армейский генерал-лейтенант и рядом с ним полковник. Нарком разговаривал по телефону.
