Борис Елисов - Люди долга и отваги. Книга первая
Чтобы быстро проверить те или иные данные, разыскать того или иного человека, нам требовалась карта города. Карты не оказалось ни в милиции, ни в горсовете. Мне пришлось составлять схему города Мелекесса, занося в нее названия улиц, расположение пустырей, пивных, столовых, кинотеатра. Уже через два дня мы знали город лучше, чем люди, прожившие в Мелекессе всю жизнь.
Из архивных данных мы узнали, что вечером 2 декабря, за девять дней до убийства, в городе было совершено еще дерзкое вооруженное нападение на граждан, во время которого некоему Салазкину были нанесены тяжелые ножевые ранения. Медицинская экспертиза установила, что раны нанесены узким колющим оружием с острыми краями. Потерпевший рассказал нам, что видел в руках одного из грабителей длинный тонкий кинжал. Еще один след!
Из архива мы изъяли дело об убийстве гражданина Малова, совершенном около двух лет назад. В акте вскрытия указывалось, что раны очень глубокие, входящие отверстия необычайно малы, что оружие имеет острые края. В свое время дело прекратили «за нерозыском виновных». Знакомясь с этим делом, мы нашли смятый клочок бумаги. Это была анонимка. Неизвестный гражданин сообщил милиции, что убили Малова бандиты Розов и Федотов. Сигнал этот не проверили, но, к счастью, подшили в дело.
Сопоставив убийства Малова и Прониной, ранение Салазкина, пришли к выводу, что все эти преступления совершены одной бандой. Мы установили адреса Розова и Федотова. Оказалось, что они живут в Мелекессе, знакомы между собой, что образ их жизни далеко не безупречен. Следовательно, анонимка была не просто безответственным наговором какого-то завистника, жаждущего свести счеты с соседом.
К вечеру мы узнали, что Федотов дома, а Розова в городе нет.
— Что ж, начнем с Федотова! — сказал Овчинников. — Произведем обыск сегодня же ночью. Что же касается Розова, возьмем его дом под наблюдение.
Обыск у Федотова дал нам кое-что существенное. На одежде, обуви, шапке Федотова эксперт Челядко обнаружил следы человеческой крови.
Появление милиции произвело на преступника ошеломляющее впечатление. Он оказался человеком трусливым и слабым.
— Итак, вы знаете, в чем вас подозревают? — сказал Овчинников, обращаясь к Федотову.
— В чем… я ни в чем… Это ошибка…
— Вы подозреваетесь в убийстве! — жестоко сказал Виктор Петрович. — Будете давать показания? Откуда у вас кровь на шапке?
— Случайно… Руку ранил… Хотел вытереть…
— А на обуви откуда кровь?
— Может, капнуло…
— Но у вас кровь и на одежде? Кроме того, у вас не та группа крови, Федотов.
— Я же не сказал, что я поранил свою руку…
— Кого же вы поранили?
— Не я поранил…
— Малова вы убили? — в упор спросил Овчинников.
— Нет.
— Розов?
— Да.
— А теперь давайте по порядку, — продолжал Овчинников. — Спокойно, не торопясь, нам еще успевать записывать надо. А потом с Розовым поговорим. — Увидев в глазах Федотова вспыхнувшую надежду, Овчинников усмехнулся. — Вы хотите сказать, что Розова нет в городе? Вернулся! Полчаса назад. Скоро здесь будет.
Вначале Федотов признался в убийстве Малова. Он рассказал, что совершил это преступление вместе с Розовым. От убийства Прониной он пытался отказаться, но улики были неоспоримы, и в конце концов рассказал все.
Розова мы задержали в ту же ночь. Перед возвращением он посылал какую-то женщину узнать — не было ли кого у него дома, не интересовался ли им кто. И, только убедившись, что все спокойно, пришел домой.
Мы уже знали, что Розов называл себя «царем Мелекесса». «Ночью в городе хозяин я», — говорил он своим дружкам. И они не оспаривали его первенства, это было небезопасно даже для них. Многочисленные преступления, оставшиеся безнаказанными, создали у Розова чувство собственной исключительности. Одна деталь: мне ни разу не приходилось видеть такого количества татуировок на теле одного человека — вся спина, грудь, руки, ноги Розова были разрисованы крестами, кинжалами, револьверами, змеями, орлами. На его груди красовались две татуировки антисоветского характера. Трудно было найти на его теле чистое место величиной хотя бы с ладонь.
Вначале Розов держался спокойно и уверенно. Закинув ногу на ногу, презрительно прищурившись, он переводил взгляд с одного нашего товарища на другого, словно пытаясь нам внушить страх перед собственной особой. Он еще не понимал, что его «царствование» в Мелекессе кончилось, что пришло ему время держать ответ. На вопросы Розов отвечать отказался, сказав, что его принимают за кого-то другого. Он еще не знал о вещественных доказательствах, найденных в его доме.
— Федотова вы знаете? — спросил Овчинников.
— Есть такой, — только и ответил Розов.
— Ладно, давайте сюда Федотова, — сказал Овчинников.
Розов заметно забеспокоился, но развязной позы не изменил.
Увидев в кабинете Розова, Федотов сник, сжался, остановился у двери, не решаясь пройти дальше.
— Проходите, Федотов, — сказал Овчинников. — Садитесь. Чего вы робеете? Розова испугались?
— Испугаешься…
— Ничего, времена меняются. Как видите, свергли мы вашего «царя мелекесского». Теперь пусть ему будет страшно. Итак, повторите, Федотов, все, что вы недавно говорили нам здесь. А то Розов никак не может припомнить, кто он такой.
— Что повторять… Малова он убил. Я… при этом был… И Пронину он… кортиком… С нами еще Ещеркин был…
— Вы о Салазкине забыли…
— И Салазкина… его рук дело… Я тоже… при этом был.
И тут выдержка изменила Розову. Вскочив со стула, он бросился к Федотову. Но мы предусмотрели такой поворот событий и усадили преступника на место.
— Кстати, Розов, вы напрасно так ведете себя… Должен вам сказать вот еще что… В вашем доме был обыск.
— И что же нашли?
— Много нашли. Кортик, чемодан Прониной, вещи ее нашли, которые в чемодане были.
Запираться не было никакого смысла.
Узнав из печати о раскрытии убийства и задержании преступников, к нам приходили многочисленные делегации от коллективов промышленных предприятий, учителей, общественных организаций города. Жители Мелекесса вручили работникам милиции громадный букет живых цветов.
Странно, но только получив трогательный букет, мы ощутили, что дело, в общем-то, закончено. Ведь, даже арестовав всех участников преступления, мы продолжали работать. Проводили допросы, оформляли документы, выявляли соучастников. И трудились в том же ритме, который взяли в самом начале нашей командировки, — по двадцать часов в сутки. И вот только тогда, когда поставили на стол цветы, почувствовали расслабление. Сразу дали о себе знать усталость, недосыпания. В общем-то мы были довольны собой — не уронили честь и славу Московского уголовного розыска.
…Память воскрешает лица замечательных людей — специалистов сыска высшего класса, за плечами которых большое количество раскрытых преступлений того времени, людей, вышедших из разных сословий, но беззаветно преданных народу, партии, Советскому правительству.
Иван Александрович Свитнев. Это ему Владимир Ильич Ленин объявил благодарность за успешное раскрытие кражи церковной старинной утвари, представлявшей огромную народно-историческую ценность, в 1918 году из Московского Кремля. Работая в Московском уголовном розыске, он передавал молодежи свой богатый оперативный опыт.
Филипп Иванович Безруков. В МУРе он начал работать с 1918 года. Много лет своей жизни он отдал борьбе с бандитизмом.
Георгий Федорович Тыльнер пришел в МУР в 1918 году. Активно участвовал в ликвидации профессиональной преступности в Москве. Участвовал в розыске и задержании известного преступника Комарова-Петрова, совершившего более 30 убийств с целью ограбления… Участвовал в задержании международного «медвежатника» — взломщика банковских сейфов.
Николай Филиппович Осипов… Замечательный человек. Это он много лет успешно руководил группой по борьбе с бандитизмом.
Много добрых слов можно было сказать и о Колбаеве. Он отличался склонностью к анализу и исключительной памятью. Это его знания и практический опыт помогли раскрыть многие преступления.
На следующий день группа выехала в Москву. Они сдали очередной экзамен на зрелость, подтвердили свое профессиональное мастерство.
Двое из товарищей группы МУРа получили внеочередные повышения в звании, а пятеро были награждены орденами Красной Звезды и «Знак Почета».
Арсений Тишков
ЗАБОТА О ДЕТЯХ
Нарком просвещения Анатолий Васильевич Луначарский был немало удивлен, когда ему позвонил Дзержинский и попросил немедленно принять его для обсуждения важного вопроса.
Что это за важный вопрос, ради которого так спешно едет в Наркомпрос грозный председатель ВЧК?
