Александр Поляков - Без права выбора
Со стороны можно было подумать, что это трудится над дневниками своих учеников добросовестный и строгий учитель-холостяк. Впрочем, и по документам аккуратный старичок значился отставным учителем Константином Ивановичем Кубаревым, проживающим здесь, в Нахичевани, вместе со своим родственником гражданином Лаухиным.
Перо старика быстро бежало по бумаге — плотному листу, вырванному из конторской купеческой книги. На переплетение красных и синих линеек ложились ровные строки угловатых букв. Они выстраивались словно солдаты хорошо подобранной команды:
«Ввиду продолжающих поступать сведений о новых формированиях отрядов и частей по штабу «Армии спасения России» и также ввиду недостаточной осведомленности этих частей и слабой между ними связи сим предлагаю:
1. Все формирования производить с сохранением служебной военной тайны.
2. Всем начальникам отрядов всеми им доступными мерами озаботиться установлением связи друг с другом.
3. Начальники формирующихся и уже готовых к выступлению отрядов сносятся с Ростовским центральным управлением лично или при посредстве для этого назначенных офицеров связи, кои должны быть лично известны начальникам отрядов.
4. Оружие, снаряжение и предметы путевого довольствия в первое время заготавливаются своими средствами и по возможности в местах формирования и расположения отрядов.
5. Моментом и сигналом общей боевой готовности назна…»
Перо прекратило свой бег. Несколько секунд настороженно повисло над незаконченной строкой. Из передней слышался стук в наружную дверь. Старик неторопливо взял недописанный лист и, открыв в толстой верхней доске стола потайную дверцу, спрятал его внутрь.
— Степан, — позвал он сильным с хрипотцой голосом. В приоткрытую дверь всунулась усатая физиономия. — Пойди посмотри, кто там.
В передней послышалась какая-то возня, приглушенный голос. Старик встал, обнаружив свой высокий рост, и легко шагнул к стоявшей в той же комнате кровати. Он выхватил из-под подушки новый вороненый маузер и, сунув его под пиджак, сел на постель. В тот же самый момент дверь открылась, и в ней появился Беленков. Он едва стоял на ногах, одежда на нем была изорвана и испачкана землей.
Хозяин комнаты встал ему навстречу.
— Боже, что с вами, Александр Игнатьевич? — спросил он.
— Только что, — выдохнул Беленков, — убит поручик Милашевский! Ради бога, воды! Мне пришлось бежать…
Старик и усатый Степан молча смотрели на гостя, не двигаясь с места. Беленков переводил взгляд с одного на другого, силясь понять причину их молчания. Наконец он понял.
— Нет, нет, ваше превосходительство, я никого не привел за собой. Это исключено. Вообще это нелепый случай…
Тогда первым сдвинулся с места хозяин комнаты, он подошел к столу, пододвинул стул для Беленкова и потом сел сам.
— Дай воды, Степан, — сказал он. — Докладывайте, полковник.
Беленков жадно выпил почти ковш теплой воды, не успевшей еще остыть после дневного зноя.
— Убили Милашевского, — повторил он, — тело бросили в Дон на моих глазах, мне чудом удалось спастись.
— Нельзя ли по порядку? Кто убил, зачем вы здесь?
Беленков снова отхлебнул глоток воды из ковша. Он понемногу начал овладевать собой.
— Убили бандиты. Нас пытались ограбить здесь недалеко, в Балабановской роще. Под вечер мы встретились там с поручиком. Он должен был передать мне ваш приказ для Назарова. Разговор у нас затянулся. Поручик все сетовал на ваши финансовые затруднения.
— Я его на это не уполномочивал, — сухо сказал старик.
— Поверьте мне, Константин Эрастович, я так и подумал… мы заспорили… и вот…
Беленков снова потянулся к ковшу.
— Их было человек восемь или десять, — продолжал он. — Сначала они потребовали у нас деньги, потом сорвали с меня пиджак. Милашевский стал сопротивляться. Меня свалили на землю, я отполз в кусты. Было уже темно, и я не видел, что там происходит. Слышал только удары. Потом кто-то сказал: ну, этот готов. Я слышал, как они бросили тело в воду… Боже мой! — Полковник закрыл лицо грязной рукой.
— Ну а вы? — спросил старик.
— Про меня они, видимо, забыли. Я дождался, пока они уйдут…
— И не нашли ничего лучше, чем прийти прямо сюда?
— Я считал это необходимым, Константин Эрастович, ради вашей безопасности… Ведь если тело Милашевского будет обнаружено, его могут опознать, — разумеется, как Лаухина, — а это привлечет внимание к вашему дому. Я настоятельно рекомендую вам немедленно переехать. У нас есть хорошо обеспеченная охраной квартира у Новохатко.
Казалось, старик не слушал его. Помолчав некоторое время, он вскинул голову:
— Где мой приказ Назарову, господин полковник?
— Он остался в моем пиджаке, ваше превосходительство! — Полковник встал.
Поглаживая рукой стол, старик, спокойно глядя в глаза Беленкову, сказал:
— В мое время офицеры предпочитали пустить себе пулю в лоб, чем отвечать подобным образом!
— Ваше превосходительство! Это же просто уголовные бандиты! Они не обратят внимание на бумагу, их интересуют деньги.
— Вы считаете, что мой приказ не стоит денег?
Беленков ничего не ответил. Он, видимо, был совершенно раздавлен свалившимися на него событиями. Полковник сжал голову грязными ладонями и простонал:
— Как это нелепо, дико! Боже мой!
Генерал — а это был сам князь Ухтомский — брезгливо смотрел сверху вниз на своего подчиненного.
— Степан! — крикнул он через некоторое время. — Подай Александру Игнатьевичу умыться!
* * *Утром, захватив с собой только самое необходимое, Беленков с Ухтомским направились к Новохатко. У того, несмотря на ранний час, они застали гостей.
— Разрешите представить вам, Константин Иванович, — сказал Новохатко, вводя князя в комнату, — двух боевых офицеров нашей организации. Есаул Филатов Иван Егорович — приговорен большевиками к смертной казни.
Есаул встал навытяжку.
— Корнет Бахарев, участник «ледяного похода». — Новохатко замялся. — Близкий знакомый епископа Филиппа.
Ухтомский внимательно посмотрел на Бориса и подал ему руку.
— Вот как! — сказал он. — Я тоже был знаком с его преосвященством. А про вас, есаул, я много слышал, жаль, что раньше обстоятельства не позволили встретиться. Садитесь, господа.
«Константин Иванович, — подумал Борис, — тоже себе конспираторы, от него за три версты несет князем». Он понял, кто перед ним, что наступила та минута, ради которой он вот уже больше двух месяцев ходит как по канату над пропастью. Почему, однако, он пожаловал сюда собственной персоной?
Все пятеро расположились вокруг стола, но Борису стоило больших усилий сохранить спокойствие и заставить себя внимательно слушать, о чем шел разговор.
Беленков рассказывал подробности ночного происшествия. Услышав о том, как тело Милашевского злоумышленники бросили в воду, Новохатко встал и истово перекрестился в сторону горевших в углу лампад. Лицо его было полно скорби.
Борис с интересом наблюдал за старым полицейским провокатором. Казалось, будто это совсем не он, Николай Маркович Новохатко, всего полчаса назад в этой же комнате спрятал в карман деньги и документы поручика Милашевского и приказ князя полковнику Назарову. Принимая их от Бахарева, он сказал:
— Ну, я чувствую, Борис Александрович, что ваши ребята охулки на руку не положат. Так они, говорите, и полковника припугнули неплохо! Дорого ли пришлось им дать?
— Как по уговору, — ответил Борис. — Они взяли половину из тех денег, что были у Милашевского и в пиджаке у Беленкова. Все равно краденые ведь деньги. Кстати, как вы думаете, откуда это у полковника в подкладке иностранная валюта?
— Неужто он и на иностранцев работает? Вот ловкая бестия! Ну, это ему даром тоже не пройдет. Верно я говорю, господин есаул?
Филатов, присутствовавший при этом разговоре, со злобой, как показалось Борису, посмотрел на Новохатко.
— Знаете, господа, — сказал он, — в первый же день восстания вместе с большевистскими комиссарами я повешу и парочку членов из этого штаба. Чтоб неповадно было!
Новохатко засмеялся.
— Будем надеяться, что вы не нас с Борисом Александровичем имеете в виду. Да, кстати, можно бы проделать это и сейчас. Бандиты народ надежный! Это уж вы мне поверьте, я сам, между прочим, в Киеве в прежнее время большие связи имел по этой линии. А вы-то как с ними сошлись, корнет?
— Довелось вместе быть в тюрьме с их главарем, потом помог я им кое в чем! — нехотя ответил Борис.
Во время этого разговора и пришли Беленков с князем, принесшие новость, которую все они уже хорошо знали. И вот теперь, наблюдая за тем, как искусно Новохатко изображает крайнюю скорбь по поводу им же самим спровоцированной гибели адъютанта князя Ухтомского, Борис прикидывал, во что может вылиться вся эта ситуация.
