Надежда Мандельштам - Об Ахматовой
Она посчиталась в ней и с Харджиевым134.
Но посчиталась и с Ахматовой…V. Воронежская Беатриче
К пустой земле невольно припадая…
О. Мандельштам
Из людей, близких нам, надо назвать Наташу Штемпель, женщину чудной духовной красоты. Она поздно вошла в нашу жизнь, но навсегда осталась в ней.
Н. Мандельштам
1
Наталья Евгеньевна Штемпель родилась в Воронеже 7 сентября 1908 года. В 1915–1922 годах она тяжело болела туберкулезом тазобедренного сустава, месяцами была прикована к постели. Последствиями болезни и стали ее хромота (впрочем, не ощущавшаяся ею как физический недостаток) и знаменитая, воспетая Мандельштамом, прихрамывающая «походка». Во время болезни она страстно и бескорыстно увлеклась русской поэзией, выделяя среди прочих и своего «земляка» Ивана Никитина, стихи которого первыми выучила наизусть. Бескорыстно – потому что сама Наташа стихов никогда не писала.
Ее отец – дворянин и непременный член Губернского собрания, при советской власти работал юрисконсультом. После того как родители в 1925 году развелись, она жила с матерью, Марией Ивановной Левченко, учительницей, и младшим братом Виктором в двух комнатах в собственном доме135.
В 1926–1930 годах Наталья Евгеньевна училась на литературно-лингвистическом отделении Воронежского госуниверситета и одновременно работала в педологическом кабинете у профессора П.Л. Загоровского. Опубликовала две так и не разысканные статьи в журналах «Культурный фронт ЦЧО» и «Практическая педология» (Орел), написала большую (около трехсот пятидесяти страниц) работу «Школа, семья и собственная личность в оценке школьников старшего возраста», основанную на анализе семи тысяч сочинений воронежских старшеклассников. Хотела поступать в аспирантуру, но туда ее не взяли – из-за дворянского происхождения. В 1930 году она устроилась на работу на политико-педагогической станции при Воронежском областном отделе народного образования в качестве научного сотрудника (изучала киноинтересы воронежских школьников).
В 1931–1932 годах, учась на годичных курсах психотехников-профконсультантов, Наталья Евгеньевна год прожила в Ленинграде. По возвращении в Воронеж заведовала психотехнической лабораторией в Институте организации и охраны труда, а затем в Институте гигиены и санитарии, где изучалась специфика профессий, характерных для сельского хозяйства Воронежской области. После того как в 1935 году педология и психотехника были развенчаны как «лженауки» и лаборатория П.Л. Загоровского закрыта, она начала преподавать литературу и русский язык в Воронежском авиатехникуме им. В.П. Чкалова, где и проработала до самого выхода на пенсию в 1971 году. Как поэзия и литература являлись ее любовью, так и преподавательская работа оказалась ее призванием: по свидетельству учеников, она обладала даром прививать свою любовь к поэзии другим.
В феврале 1936 года Наталья Евгеньевна познакомилась с Сергеем Борисовичем Рудаковым, от него она впервые и услышала о том, что в Воронеже находится Осип Мандельштам. Рудаков не торопился познакомить ее с ссыльным поэтом и его женой – их первая встреча состоялась только в сентябре, причем О.М. напустился на нее за то, что она прочитала наизусть стихотворение «Я потеряла нежную камею…» – самое его слабое, как он тогда полагал. Но очень скоро знакомство перешло в дружбу, и встречи стали почти ежедневными. О.М. и Наталья Штемпель часто гуляли вместе, посещали воронежские музеи и ходили на концерты.
Предупредив дочь об опасности встреч с опальным и ссыльным поэтом, мать Наташи не только не запретила ей встречаться с ним, но и, единственная в это время в Воронеже, принимала его и Н.Я. у себя. Штемпель познакомила О.М. с П.Л. Загоровским, также после этого встречавшимся с поэтом и помогавшим ему материально (последние полтора года Мандельштамы жили в Воронеже без заработков и практически в полной изоляции). О.М. говорил о Наталье Евгеньевне: «Наташа владеет искусством дружбы».
Постепенно у О.М. выработалась привычка читать ей каждое новое стихотворение, а несколько его раннеапрельских стихотворений 1937 года посвящены или обращены непосредственно к ней – «Клейкой клятвой липнут почки…»136, «На меня нацелились груша да черемуха…» и «К пустой земле невольно припадая…». А о стихах «К пустой земле невольно припадая..» О.М. сказал ей: «Когда умру, отправьте их как завещание в Пушкинский Дом». Весной 1937 года, незадолго до отъезда из Воронежа, О.М. попросил Н.Я. переписать для Наташи в блокноты все воронежские, а также другие ненапечатанные стихи 1930-х годов. Под каждым воронежским стихотворением О.М. собственноручно поставил дату и букву «В» (Воронеж).
После отъезда Мандельштамов из Воронежа Наталья Евгеньевна несколько раз ездила повидаться с О.М. и Н.Я. в Савелово, Москву и Калинин. Получив от Н.Я. известие о гибели О.М., она поехала к ней в Калинин, а оттуда, по ее просьбе, и дальше в Ленинград – к Ахматовой, чтобы рассказать ей о смерти поэта, сообщать о которой в письме Н.Я. тогда побоялась.
2
После смерти О.М. отношения Натальи Евгеньевны с Н.Я. не прервались. Они постоянно переписывалась или перезванивались, несколько раз Н.Я. навещала Н.Е. Штемпель в Воронеже, но чаще всего они – обе учительницы – встречались в каникулярное время в Москве или на подмосковных дачах (в Тарусе, Верее, Кратове, Переделкине), куда к Н.Я. приезжала уже Наталья Евгеньевна.
Кроме подаренных О.М. блокнотов (получивших название «Наташина книга»), у Натальи Евгеньевны отложился довольно большой архив поэта: автографы стихов и эпиграмм, стихи, записанные Н.Я. на узких полосках ватмана, которые ей отдавал О.М. по мере написания, а также «Ода Сталину» (О.М. просил уничтожить ее, но она ее все-таки сохранила). После смерти Мандельштама Н.Я. передала Наташе на хранение подлинники всех писем О.М. к ней, а также второй список всех ненапечатанных стихов, включая воронежские. Всё это она сберегла, унеся из Воронежа накануне занятия города немцами, – погибли только письма к самой Н.Е. Штемпель – от О.М., от Н.Я., от С.Б. Рудакова.
После войны Наталья Евгеньевна продолжала хранить этот архив (за исключением 1948–1951 годов, когда он находился в Киеве у Маруси Ярцевой – близкой подруги Натальи Евгеньевны, которую она в свое время познакомила и с О.М., и с Н.Я.). Не позднее середины 1950-х годов Наталья Евгеньевна возвратила Н.Я. не только всё доверенное ей на хранение, но и то, что О.М. подарил лично ей (оставив себе только книги, надписанные О.М.137).
В Воронеже вокруг Штемпель образовался круг друзей и любителей русской поэзии, в который входили 3. Анчиполовский, А. Ботникова, Р. Герцог-Бородина, Н. и А. Буяновы, П. Загоровский, Д. Заславский, В. и Н. Гордины, Т. Турина, В. Исаянц, Р. Иткина, Л. Коськов, Ш. Кола, А. Крюков, А. Немировский, Е. Перкон, В. и Н. Свительские, А. Слуцкий, Л. Сохненко и др. Из разных городов к ней часто приезжали С. Лукьянченко (двоюродный брат), близкие друзья (М. Ярцева), а также те, кто был неравнодушен к творчеству Мандельштама (С. Богатырева, С. Василенко, В. Гыдов, А. Мец, Л. Мнухин, П. Нерлер, Ю. Фрейдин и др.). Кроме того, Наталья Евгеньевна была популярна и любима в московском кругу друзей Н.Я.: там расходились в копиях ее воспоминания, там демонстрировались и обсуждались сделанные ею вместе с В.Л. Гординым «альбом» и «слайдфильм» – сокращенные версии ее воспоминаний, любовно скомпонованные и проиллюстрированные фотографиями и слайдами В.Л. Гордина.
Наталья Евгеньевна, вместе с Василисой Шкловской, была, наверное, единственной, о ком Н.Я. в своей «Второй книге» отозвалась хорошо и только хорошо. Когда Н.Я. умерла, то именно ее попросили сказать первое поминальное слово о покойной.
Известность Наталье Евгеньевне принес выход в 1987 году ее воспоминаний об О.М.138, над которыми, по просьбе Н.Я. и А.И. Немировского, она работала долгие годы. Зимой 1988 года ее пригласили приехать в Москву и выступить на первом большом вечере памяти О.М. в Центральном доме литераторов, но она отказалась, потому что заболела ее соседка и не на кого было оставить дворовых кошек, которых ежедневно, в любую погоду и независимо от состояния здоровья, она кормила. Через несколько месяцев Н.Е. Штемпель сразил инсульт, и она умерла 28 июля 1988 года. Похоронили ее на Юго-Западном кладбище в Воронеже139.
В 1992 году тиражом 300 экземпляров вышел сборник воспоминаний Н.Е. Штемпель «Мандельштам в Воронеже», открывший собой серию «Записок Мандельштамовского общества».
3
Переписка Н.Я. с Натальей Штемпель – самая большая в настоящей книге. Правда, Н.Я. сохранила всего два письма от своей подруги – исключительно те, что, имея текстологическое значение, могли пригодиться при будущей работе по изданию наследия О.М. (остальные Н.Я., принципиально не хранившая писем, уничтожила). В то же время Наталья Евгеньевна сохранила сто сорок писем и телеграмм своей подруги, хотя и тут многого явно недостает140.
![Феликс Кандель - Очерки времён и событий из истории российских евреев [том 6] (1945 – 1970 гг.)](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
