Джон Хупер - Итальянцы
С появлением Интернета все стало еще более изощренным. На специальных сайтах предлагают ручки, часы и даже толстовки со скрытыми отделениями для bigliettini. Мобильные телефоны и смартфоны также открыли новые возможности для изобретательных и недобросовестных. Чиновники от образования быстро запретили и то и другое, но запрет можно обойти: фокус в том, чтобы прийти на экзамен с двумя и сдать один.
Еще более серьезной проблемой для экзаменаторов стали хакеры. Раньше вопросы рассылали по школам Италии почтой и хранили у завуча до дня экзамена. Теоретически их могли украсть, но такое бывало редко. А даже если случалось, информация, которая содержалась в письме из римского министерства, использовалась только одним учащимся либо, самое большее, его или ее соучениками. Однако, как только экзаменационные вопросы начали хранить и передавать цифровым способом, возник риск, что их перехватит настойчивый хакер-подросток и распространит по всей стране.
Самый важный экзамен в жизни итальянских школьников – это ужасный maturità, который они сдают в конце школьного курса и от которого зависит, смогут ли они поступать в университет. Несколько лет подряд точные перечни тем, которые надо знать на экзамене, выкладывались в Интернет перед письменным экзаменом. К 2012 году министерство образования в Риме стало применять контрмеры, которые сам министр сравнил с методами ЦРУ. Вопросы составляли в подземном бункере министерства образования, оснащенном системой видеонаблюдения и охраняемом карабинерами. Доступ туда имели всего восемь человек. Оттуда вопросы рассылали по средним школам Италии в так называемом цифровом конверте, который мог быть открыт только с помощью 25-символьного буквенно-цифрового пароля, разделенного на две части. Первую рассылали за несколько дней до maturità, а вторую – за полчаса до начала каждого экзамена. Любая школа, которая оказывалась отключенной от Интернета, могла получить пароль на первом канале государственного телевидения Италии RAI, который транслировал его в бегущей строке во всех программах начиная с 8.30 утра. Если и это не срабатывало, директор школы, в которой оказывалось отключенным даже электричество, мог затребовать бумажный вариант. Эти варианты хранились в сейфе в кабинете префекта, местного представителя министерства внутренних дел, который приказывал срочно доставить документ в школу в патрульной машине карабинеров.
В написанной на эту тему книге Ragazzi, si copia – само по себе то, что автор смог найти достаточно материала на целую книгу, говорит о многом – рассказывается, что, согласно результатам опроса, проведенного среди 10–13-летних школьников, только 26 % из них никогда не жульничали. Та же самая книга приводит характерное оправдание: «Списывание подразумевает основательное повторение. Я бы добавил, что, для того чтобы списывать, надо иметь знания». Самое удивительное в этом комментарии то, что его дал не ученик, а директор школы в Милане. После этого уже не поражает следующий факт: когда несколько лет назад в Турине проводился экзамен для кандидатов в директора школы, девять из 460 экзаменуемых были дисквалифицированы, после того как обнаружилось, что они принесли с собой словари, начиненные bigliettini.
В некоторых регионах Италии есть люди, которые за сравнительно скромное вознаграждение могут прийти в суд и лжесвидетельствовать в вашу пользу. Если, например, вы спровоцировали дорожное происшествие, выехав на встречную полосу, то можете рассчитывать, что он или она даст показание, что вы не были на «встречке». В 2010 году полиция раскрыла настоящую биржу лжесвидетельств в Неаполе. Она включала больше сотни наемных свидетелей, показания которых можно было купить за 25–100 евро. В ходе другого расследования в Риме полиция подслушала двух частных детективов, которые привозили в столицу лжеца-эксперта за 1000 евро с оплатой всех расходов.
Не то что бы лжесвидетельство всегда совершалось за деньги. Поразительно много судебных процессов в Италии – особенно громких – вязнут в болоте противоречивых свидетельств. Жена, которая сначала сказала полиции, что она была на кухне, когда услышала крики, теперь заявляет, что ее вообще не было дома, и тут же появляется ее подруга, чтобы подтвердить, что видела ее в супермаркете. В то же время выясняется, что дядя Розарио, который будто бы уезжал в тот день в большой город, на самом деле не покидал родного городка, а его жена, которая слышала предательский звук шагов на гравийной дорожке, меняет свои показания и теперь говорит, что с места преступления бежал только один человек, а не два.
«Они держат нас за идиотов, – заявил судья в Аосте после того, как подобное дело прошло через его суд. – Это просто невероятно, насколько легко они врут перед судьей, даже не заботясь о том, чтобы их рассказы звучали правдоподобно». По его оценке, правду ему говорили лишь 20–30 % свидетелей. «Вранье развлекает их и доставляет им удовольствие, – сказал он. – И оно совершенно не порицается обществом».
Возможно, именно потому, что докопаться до правды крайне сложно, в Италии так распространено прослушивание. Согласно исследованию, опубликованному Институтом Макса Планка в 2003 году, в Италии за год выдается больше ордеров на «прослушку», чем в любой другой стране из участвовавших в исследовании, – 76 на 100 000 населения. В Германии эта цифра составляет 15, во Франции – 5, в Англии и Уэльсе – 6, а в США – всего 0,5[26].
Среди немногих иностранных компаний, успешно проникших на итальянский рынок, – британский телефонный оператор Vodafone, который в 2000 году получил контрольный пакет акций в итальянской компании Omnitel. С тех пор он владеет третью рынка. Причин успеха было несколько. Большое влияние оказала самая первая рекламная кампания, построенная вокруг модели и актрисы с необычной внешностью Меган Гейл, которая имеет маорийские корни и родилась в Австралии. Кроме того, Vodafone прибегает к привлекательным слоганам, тонко играющим на слабостях итальянцев. Но я подозреваю, что отчасти компания обязана успехом и уникальной услуге, которую она предлагает, – «Альтер эго». Эта услуга позволяет клиентам иметь два номера на одной SIM-карте. Как объясняет компания, «вы можете легко и быстро переходить с одного номера на другой, используя меню [и] выбирая, будете ли вы доступны только по активному номеру или по обоим». Идеально для изменяющих мужей или жен, и очень полезно любому, кто хочет быть временно недоступен. Vodafone подтвердил, что услугу «Альтер эго» можно получить только в Италии. Как сказал представитель компании, это «инициатива для местного рынка».
Сложно отделаться от мысли, что неизменная увлеченность итальянцев иллюзиями может объяснить столь заметную роль масок в их культуре. Знатные семьи в Древнем Риме хранили посмертные маски своих предков. Маски были неотъемлемой частью Commedia dell'Arte, которая появилась в Венеции в XVI веке. И в той же Венеции примерно в это же время возник бал-маскарад.
Маски, которыми пользуются на маскараде, нужны, чтобы скрыть свою личность, надев поддельное лицо поверх настоящего. Примерно это же имел в виду Юнг, когда принял в качестве термина для мнимого «я» латинское слово persona, означающее «маска». Но маски можно использовать не только с этой целью. В Commedia dell'Arte они служат не для отвлечения от реальности, но для ее преувеличения, представляя публике карикатурный образ персонажа, носящего маску. А в Древнем Риме они должны были отражать реальность: посмертные маски надевали профессиональные плакальщики на похоронах членов семьи.
Иллюзию и ложь, конечно, можно использовать для обмана. Но с их помощью можно также общаться. Многие из событий, описанных в «Отелло» Шекспира, никогда не происходили на самом деле. «Давид» Микеланджело – не реальный мужчина, так же как «Венера» Боттичелли – не реально существовавшая женщина. Однако никому не придет в голову назвать Шекспира лжецом или обвинить в обмане Микеланджело и Боттичелли. Их творения стоят выше вопроса достоверности, поскольку служат для выражения идей и демонстрируют идеалы. И нигде эта способность передавать информацию с помощью обмана не постигается так глубоко на интуитивном уровне и не используется шире, чем в Италии.
Отчасти это связано с тем, что итальянцы, как и другие южноевропейские народы, от природы театральны. Конечно, есть исключения. Я знаю итальянцев, более сдержанных, чем большинство шведов. Но, проведя какое-то время в Италии, особенно побывав в барах и ресторанах, вы увидите, что люди там общаются, используя в целом более оживленные и выразительные – одним словом, более театральные – мимику и жесты, чем в более сдержанной Северной Европе.
Это зачастую осложняет отношения между итальянцами и иностранцами в Италии. Один из иностранных корреспондентов, работавших в Риме, когда я впервые туда приехал, большую часть своей профессиональной жизни провел на Дальнем Востоке и был убежден, что отношение итальянцев к североевропейцам и североамериканцам похоже на отношение европейцев и американцев к азиатам.
