Питер Бискинд - Беспечные ездоки, бешеные быки
Фрэнсис обещал расстаться с Матисон, но встречаться с ней продолжал. Она сопровождала режиссёра на специальном показе «Последнего вальса» в Лос-Анджелесе, который Скорсезе устроил в его честь. Вскоре Мелисса переехала в дом на Вулфбек Ридж-Роуд, район Марин Хедлэндс в Сосолито, откуда открывался прелестный вид па Залив. Оплачивал аренду Фрэнсис. В отсутствие Элли, что случалось довольно часто — она занималась интерьерами дома в Напа — он брал Мелиссу с собой на просмотры.
Вскоре к команде монтажёров присоединился приятель Фрэнсиса, Деннис Джекоб, натура, мягко выражаясь, эксцентричная. Но режиссёр считал его гением. Говорят, во время работы он нервно теребил пальцами лежавший на его коленях череп. Однажды со словами: «Понимаешь, ты должен выбрать: жена или Мелисса, но никак не обе», Джекоб вышел со студии, прихватив несколько частей из заключительной трети «Апокалипсиса». Через некоторое время Фрэнсис получил мешочек с пеплом, по заверению Джекоба, — всё, что осталось от сожженного киноматериала. Когда два монтажёра-помощника отправились к возмутителю спокойствия на переговоры, тот заявил, что вернёт плёнки, если Коппола отправит к нему Матисон на совокупление. В конце концов, его убедили всё вернуть без выкупа. (Связаться с Джекобом для комментария не представляется возможным.)
* * *Пока Коппола попусту тратил время, другие работали не покладая рук. 16 ноября 1977 года в прокат вышли «Близкие контакты третьего рода», стоившие невероятные 19,5 миллионов долларов. На этой же неделе «Звёздные войны» обошли «Челюсти», став самым кассовым фильмом всех времён. Но Спилберг не отчаивался — если «Близкие контакты» побьют «Звёздные войны» в самом начале, рекорд картине будет обеспечен. Рецензии расхваливали режиссёра, а Кэйл назвала его «чародеем».
Политическая подоплёка в новом фильме Спилберга мало чем отличалась от очевидных аналогий, присутствующих в «Челюстях» и явно навеянных «Уотергейтом»: правительство скрывает правду от народа и только простой парень, «один из нас», способен вывести заговорщиков на чистую воду. Тем не менее, готовясь к работе над «Близкими контактами», Спилберг, должно быть, как в своё время и Лукас после «ТНХ», уяснил: зрителю надоели плохие новости. Наряду с оставшейся тягой к лицезрению работы животного-мясорубки, утилизирующей людские конечности, аудитория потянулась и к высокому — образам непостижимого, всесильного и жертвенного. Авторитет «Изгоняющего дьявола» здесь был непререкаем. Так кинематографисты сделали вывод, что стоит поиграть и на более тонких струнах души человеческой — благоговейный страх оказался коммерчески выгоднее страха животного.
Умилённый взгляд современного человека на самого себя, как на невинное дитя, вообще оказался золотой жилой. И Рой Нири, герой актёра Дрейфусса, открыл у Спилберга галерею взрослых, впавших в детство. Одержимый своими видениями, он мастерит из картофельного пюре Башню Дьявола, грезит прилётом на Землю Материнского корабля, который поглощает его и возвращает в Лоно Матери. «Я на самом деле, хотел показать развитие сюжета глазами ребёнка, — говорил Спилберг. — Только нетронутый привнесённым знанием человек способен на подобный шаг. В этом смысле Нири ничем не отличается от ребёнка».
В то же время Нири несёт в себе и черты отца режиссёра, Арнольда, человека, одержимого работой, но так и оставшегося для семьи чужаком. Чем больше Спилберг и Лукас хотят реализовать собственный комплекс Питера Пэна, вернуть родившихся в период бэби-бума в песочницы, защитить ребёнка от взрослого, тем пронзительнее в их картинах (особенно у Спилберга) звучат нотки тоски по отцу, главе семейства, которого нет и уже не будет. Семьи в лентах режиссёров, как правило, неполные и завязка сюжета определяется нравственным и эмоциональным вакуумом внутри дома, который заполняется суррогатом. Примечательно, что обе трилогии — «Звёздные войны» и «Индиана Джонс» — заканчиваются примирением поколений: выясняется, что раскаивающийся Дарт Вейдер — отец Люка, а Инди в фильме «Индиана Джонс и последний Крестовый поход» мирится со своим отцом. Последние слова Индианы, обращенные к отцу: «Слушаюсь, сэр!». В «Близких контактах» Нири-ребёнок, будто в трансе входящий в Материнский корабль, предаёт себя в руки верховной власти «идеальных взрослых», взрослых в понимании ребёнка, конечно. Аналогичным образом заканчиваются и «Звёздные войны» — здесь замечательно спародирован «Триумф воли». Воплощающие зло — те, кому было за 30 в период правления Никсона, при Рейгане обернутся добрыми старичками, снисходительно взирающими на мир, а сам Рейган станет олицетворять эпохальную метаморфозу. Иными словами, Лукасу со Спилбергом удалось окончательно перевернуть задуманное контркультурой с ног на голову.
«Близкие контакты», второй подряд блокбастер Спилберга, прочно застолбил за ним место в пантеоне самых успешных коммерчески режиссёров (между прочим, рядом с Лукасом). Студия тут же превратила его чек в финансовый документ размером с афишу. Спросите, какая сумма в нём фигурировала? Ответим: 4,5 миллиона долларов! В своём доме в Альто-Седро на огромном столе из сосны Спилберг установил новомодный телефонный аппарат со световым индикатором. Это была одна из первый систем с ускоренным автоматическим набором и её хозяин не упускал случая похвастать перед друзьями: «Смотрите, нажимаю кнопку и всё, больше никаких манипуляций!». Напротив кнопок красовались фамилии всех руководителей кинокомпаний и среди них — Бегельман, Шайнберг, Кэлли, Диллер, Лэдд, Медавой. Спилберг оказался на перепутье. Он пошёл в одну сторону, а большинство сверстников-коллег — в другую.
16 ноября 1977 года Коппола прилетел в Вашингтон, чтобы вместе со Спилбергом и Лукасом представлять на празднике в Белом доме Картера три самых кассовых фильма всех времён. Обращаясь к режиссёрам — «парни на миллиард», Спилберг рассказал о кругосветном путешествии, которое он совершил после успеха «Челюстей», отметив, что только в Индии и России люди не носили футболки с логотипом его картины. В Вашингтоне кинорежиссёры остановились в отеле «Уотергейт», напротив которого фотограф журнала «Американское кино» сделал их совместное фото. Это напомнило Фрэнсису ещё один групповой снимок: в 1974 году он снялся вместе с Богдановичем и Фридкиным. Питер и Билли уже остались где-то на обочине. Фрэнсис пока держался.
* * *Как и Коппола, к концу десятилетия Битти достиг положения, когда мог ставить всё, что хотел. А хотел он снять фильм «Красные», эпическое полотно о Джоне Риде, американском журналисте радикальных взглядов — единственном американце, похороненном у Кремлёвской стены. Картина будет сниматься немало времени в шести странах, да и идея вынашивалась чуть ли не десяток лет и теперь, после двух комедий и навязчивой трескотни Кристи, наконец, настало время «Красных». Вещь вышла исключительно личная. «Уоррен отождествлял с Джоном Ридом самого себя, — берётся утверждать Ежи Козинский, исполнитель роли Зиновьева. — До этого фильма Уоррен играл простых, незаметных в общественном смысле людей. Таким был и Джон Рид, пока не начал писать о революции. А что ещё мог создать Уоррен революционного, качественно нового, что выделило бы сто работу среди ролей Брандо, Иствуда или Рейнолдса?». Возможно, Козинский излишне снисходителен и даже ошибается, давая оценку «Бойни и Клайду» или «Шампуню», но он определённо прав в том, что Битти считал фильм «Красные» вершиной своей профессиональной карьеры.
В отличие от Копполы, Битти не собирался осуществлять столь масштабную работу без поддержки студии. Авторитет его был непререкаем, лучшим подтверждением чего стало то, что он запускал грандиозный проект, в котором не только с симпатией и сочувствием рассказывал о революции в России, но и делал это на деньги студии.
Однако в жизни всё было не так просто, как на словах. Для «Парамаунт» «Красные» оказались слишком дорогой постановкой, мало напоминавшей какие-нибудь малобюджетные «Райские дни». Рассказывает Симпсон: «Даже Барри Диллер отступился:
— Мы не снимаем кино про коммунистов и, тем более, не славим их.
— Хорошо, но ты обещал, что мы соберёмся втроём: ты, я и Чарли, — парировал Битти.
Теперь и Чарли полюбил Уоррена — такой уж он был звездный угодник, — а слово Чарли, известное дело, — закон». Однако сказать, что Бладорн принял идею Битти на ура, было бы большим преувеличением. Мало того, что это был недешёвый фильм о коммунисте, так он ещё, оказывается, не ходит налево, а в финале просто умирает! Бладорн готов был на любые жертвы, только бы отговорить Битти от этой затеи. Однажды он даже сказал: «Сделай одолжение, вот тебе бюджет — 25 миллионов. Поезжай в Мексику и сними что-нибудь на миллион. Остальные 24 оставь себе, только не снимай этих «Красных». Вот что по этому поводу говорит Эванс: «Теперь условия диктовал Уоррен. После картины «Небеса могут подождать» настал его час».
