Федор Раззаков - Скандалы советской эпохи
Отец за детей отвечает
(София Ротару)
В январе 1976 года в центре серьезного скандала оказалась София Ротару. Случилось это аккурат на Старый Новый год, 13 января. Двое братьев певицы, которые только-только вернулись из армии, решили отметить праздник по полной программе. Приняв на грудь горячительного, они забрались в сельский клуб (а жила семья Ротару в селе Маршинцы Новоселицкого района Черновицкой области), украли оттуда елку и, водрузив ее на улице, стали водить вокруг нее хоровод. Так продолжалось до раннего утра. А после трех ночи к дому братьев подъехал милицейский воронок. Самое интересное, что самих братьев, устроивших бурное веселье, не тронули, а вместо них в околоток забрали их отца, который все это время спал в доме и ни о чем не догадывался. Эта история будет дорого стоить пожилому человеку. Местные власти обвинят его ни много ни мало в участии в религиозном обряде и накажут по полной программе – исключат из партии. Понесет наказание и один из его сыновей-хороводников – его исключат из комсомола. Далее послушаем рассказ самой С. Ротару:
«Это была трагедия. Я приехала и пошла к первому секретарю. Он принял меня и говорит: вы же, мол, все на виду, разве не понимаете, что это преступление? Езжайте домой и скажите, чтобы такого больше не повторялось. Возвращаюсь и узнаю, что папу еще и с работы выгнали, он в колхозе бригадиром был. Мы думали, что потеряем отца: он не спал, не ел, у него начались какие-то приступы…»
К счастью, эта история не закончилась трагически – отец певицы постепенно пришел в себя. Однако самой Ротару вскоре после этого пришлось сменить место проживания. В народе тогда этот переезд связали с неладами в здоровье певицы: молва утверждала, что у Ротару туберкулез легких. Косвенным подтверждением этих слухов служили телевизионные выступления певицы, на которых она действительно выглядела болезненно худой. Зрители ее очень жалели, и все ее песни, в которых кто-нибудь умирал (например, «Лебединую верность»), соотносили с ее собственной участью. Эти слухи особенно усилились после того, как в 1976 году певица переехала на постоянное местожительство в Ялту. Между тем поводом к переезду послужили вовсе не нелады со здоровьем, а тот самый инцидент с братьями Ротару. По словам самой певицы:
«По поводу нашего переезда в Ялту было много пересудов, что у меня больные легкие, туберкулез. Однако это было связано совсем с другим – с новогодним происшествием, где были замешаны мои братья… После этого я стала задумываться: а что же дальше? Если так поступили с отцом, то и мне хода не дадут. Как раз в это время у меня были гастроли в Крыму, а директором Крымской филармонии был тогда Алексей Семенович Чернышов, семья которого очень дружила с Брежневым. Чернышов услышал мою историю и говорит: „Собирайся и переезжай сюда“. Вскоре меня пригласил первый секретарь Крымского обкома Кириченко, человек, которого в Крыму до сих пор поминают добрым словом. Он предложил нам квартиру в Ялте. Мы подумали и согласились. Он звонит первому секретарю ЦК Компартии Украины Щербицкому, а тот: „Смотри, большой груз на себя берешь!“ В итоге мы переехали в Ялту всей „Червоной рутой“.
Естественно, распространяться об этом я не могла, и все говорили: ага, уехала потому, что больная, а больная потому, что худая…»
Скандалы Инсбрука
(XII зимние Олимпийские игры)
4 февраля 1976 года в австрийском городе Инсбруке открылись XII Зимние Олимпийские игры. Однако буквально накануне их открытия грянул громкий скандал, в котором оказалась замешана сборная СССР по хоккею. Что же произошло?
3 февраля в рамках предварительного турнира наша сборная встречалась с хозяевами игр австрийцами. Игра получилась в одни ворота – сами понимаете в какие. Уже в первом периоде наши ребята вели 7:1, а в итоге матч закончился со счетом 16:1 в нашу пользу. Но, оказывается, мы рано праздновали победу. Ночью руководителей нашей делегации поднимают члены олипийской медкомиссии и объявляют, что у одного из наших игроков – Геннадия Цыганкова – в организме обнаружен допинг. Перед советской сборной впервые за всю историю нависла угроза снятия с турнира.
В 8 утра следующего дня разбираться с этой проблемой в медицинскую комиссию отправился врач команды Олег Белаковский. Он заявил, что еще накануне игры с австрийцами он отправил в комиссию официальное уведомление, где черным по белому сообщалось: ввиду того, что у Цыганкова было сотрясение мозга, он лечил его с помощью разрешенного препарата «Гемалон» (нервный стимулятор, улучшающий кровообращение). Белаковский спросил: «Вы мое письмо читали?» А медики в ответ разводят руками: дескать, впервые слышим. «Тогда ищите его!» – потребовал Белаковский. И что вы думаете? После недолгих поисков в ворохе бумаг письмо было найдено, и конфликт был исчерпан А спустя неделю хоккейная сборная СССР в упорной борьбе завоевала золотые медали Олимпиады.
Между тем это был не последний скандал той Олимпиады. Так, 7 февраля в числе потерпевших оказалась еще одна советская спортсменка – лыжница Галина Кулакова. Пробежав дистанцию в 5 километров третьей (первой была финка Хелена Такало, второй – наша лыжница Раиса Сметанина), Кулакова завоевала бронзовую медаль, но была вынуждена с ней расстаться из-за того, что врачи уличили ее в применении допинга. А она его не применяла. Впрочем, послушаем ее собственный рассказ:
«В Инсбруке в дни Олимпиады было очень холодно, около 20 градусов мороза. На тренировках я надышалась холодным воздухом и подцепила простуду. Нос заложило так, что я не могла дышать. Доктор дал мне капли – кажется, санорин или галазолин. Поначалу я ими не пользовалась, но в ночь перед гонкой на 5 километров не выдержала. Потому что дышать было просто невозможно. Я промучилась до трех часов ночи, и если бы не закапала в нос, так и вышла бы на старт не сомкнув глаз. Утром перед гонкой я предупредила врача команды Бориса Михайловича Сапроненкова о том, что приняла лекарство. Он обязан был сообщить об этом в медицинскую комиссию МОК. Но Сапроненков этого не сделал. Если бы он выполнил, как полагается, свои функции, у меня бы медаль не отняли…
Обидно до слез. Я в жизни запрещенных препаратов не пробовала! Ну посудите сами. Если бы я побеждала за счет допинга, то вряд ли продержалась бы в лыжном спорте так долго. А я бегала – на высшем уровне – до сорока лет.
Кстати, в той злополучной гонке нос у меня так и не открылся. Язык прилип к небу, я даже не сморкалась. Бежала на одном самолюбии. И в таком состоянии все-таки заняла призовое место. Но в моем организме обнаружили эфедрин. Он, видимо, входит в состав галазолина. И мою медаль отдали Нине Балдычевой: она заняла в той гонке четвертое место. Нина чувствовала себя неловко: говорила, что это не ее медаль, а моя. Но… Так решили судьи. Хорошо хоть, что четвертой стала наша спортсменка, а не какая-нибудь финка или норвежка. Медаль осталась в нашей команде. А что касается нашего врача, то его потом «наказали» – перебросили с лыж на хоккей. Он стал работать у Тихонова, в ЦСКА…»
Между тем, несмотря на скандалы, советская сборная блестяще выступила в Инсбруке. Наши спортсмены завоевали 13 золотых, 6 серебряных и 8 бронзовых медалей. В общем зачете спортсмены СССР заняли 1-е место, на 2-м оказались наши друзья по соцлагерю из ГДР (19 медалей), на третьем американцы (10 медалей).
Как «похоронили» артистов
(Муслим Магомаев / Тамара Синявская)
В феврале 1976 года в центре громкого скандала оказалась звездная пара в лице Муслима Магомаева и Тамары Синявской, которых народная молва… похоронила. В те дни буквально вся Москва полнилась страшными слухами о том, что супруги погибли в автомобильной катастрофе. Слухи были настолько широки, что достигли ушей самого премьер-министра Алексея Косыгина. Самое интересное, что он поверил в них и попросил кого-то из своих помощников справиться в Большом театре, когда намечаются… похороны. Помощник позвонил в театр, а ему ответили, что слухи эти беспочвенны, что Магомаев и Синявская живы и здоровы. Но большинство москвичей этого не знают и продолжают обмусоливать факт «гибели» популярных артистов. Чтобы пресечь эти разговоры, к делу решили подключить печать.
13 февраля в «Комсомольской правде» появляется короткая заметка Константина Смирнова. Начинает он ее с изложения разговора с одним таксистом, который оказался свидетелем «гибели» артистов. Таксист: «Вчера еду по Каланчевке, а там затор на час, милиции – видимо-невидимо. Вылез, подхожу ближе, батюшки мои, Муслим Магомаев с женой без сознания, „реанимашка“ воет, „Волга“, 24-я, вдребезги…»
Далее Смирнов рассказывает о том, как у них в редакции буквально оборвали все телефоны: взволнованные москвичи интересовались здоровьем любимых артистов. Тогда журналист набрал номер телефона заместителя директора «Союзконцерта» А. Гочеса и поинтересовался у него, что на самом деле случилось с Магомаевым и Синявской. «Ничего плохого, – было ему ответом. – Тот же Магомаев сейчас жив-здоров, недавно в Баку с успехом прошла новая программа Азербайджанского эстрадно-симфонического оркестра с его участием. На днях Магомаев возвращается в Москву».
