Юрий Дьяков - У всякого народа есть родина, но только у нас – Россия. Проблема единения народов России в экстремальные периоды истории как цивилизационный феномен российской государственности. Исследования и документы
23 числа немцы 13‑й цех снова у нас отбили. Оборудование из цеха было вывезено. Там оставались только стены и перегородки. Там в основном шла борьба гранатами и штыками. После этого оборона была занята в 100 метрах от цехов в заводских домах и оборону держали, пока не сдали дома по актам, потому что 25 числа мне было приказано передвинуть оборону левее завода, а этот участок на правом фланге, где был 3‑й батальон, сдать соседу. Борьба за цехи небольшими группами людей с превосходящими силами противника привела к тому, что мы цехами все-таки овладели и держали их три дня. В это время противник бросил больше батальона пехоты на 3‑й батальон и частично на 1‑й 6 танков. Из 6 танков 4 было подбито и было уничтожено до 150 человек гитлеровцев.
25 октября вечером 2‑й батальон занял новую оборону в районе цеха № 32 завода «Баррикады». Вечером 25‑го противник перешел в решительное наступление с батальоном пехоты, до роты автоматчиков и 6‑ю танками. 2‑й батальон удерживал оборону в количестве 30 человек до 26‑го (вечера). И только через трупы 2‑го батальона противник прошел и овладел этим участком. Комбат Жигалин с ручным пулеметом погиб на поле боя, вышел только его заместитель Калимулин с одним бойцом.
После этого я собрал весь резерв, все, что было на Волге, сформировал человек 40, перешел в контратаку и отбил этот участок 26 числа, заняв оборону. Закрепил участок, бросил туда 1‑й батальон, который держал его до конца. В результате этой двухдневной борьбы было подбито 3 танка из 6 и уничтожено до 50 гитлеровцев из тех, кого мы подобрали.
29 октября мы занимали оборону в районе баков у завода «Баррикады». Противник начал наступать в двух направлениях: на 1‑й батальон и на район КП, который оборонялся комендантским взводом и штабом.
Командный взвод под командой младшего лейтенанта Косых с группой в 11 бойцов защищал участок, где был мой КП, куда наступал взвод немецких автоматчиков и до батальона пехоты. На участок 1‑го батальона наступало также до батальона противника. Противник начал наступление с 6 часов утра и продолжал его до 18 часов вечера. В этот день было отбито 6 атак. В результате боя ночью КП, на который противнику удалось продвинуться, я отбил. Было уничтожено до 40 гитлеровцев, взято два ручных пулемета и четверо пленных. Атака была отбита и противник отброшен на исходные позиции. В то время был ранен начальник штаба капитан Дятленко, тяжело ранен помощник начальника штаба Фугенфиров. Я остался без штаба с заместителем командира полка Совчинским и начальником связи, которого 30 числа ранило также. Бой закончился 29 октября. Мы заняли опять свой рубеж и прочно его удерживали.
2 ноября перешел в решительный штурм. Мы держали оборону на тех же участках. Противник сначала бросил авиацию и вел артиллерийскую и минометную подготовку. Начал заходить с Волги и с тылов бомбил со своих КП. В это время был ранен секретарь комсомольской организации Лисицкий. Этот бой велся с утра до ночи, было отбито 8 ожесточенных атак. Со стороны противника было брошено до 8 танков и до 2 батальонов пехоты.
Здесь отличились: секретарь партбюро Кошкарев и опять Косых со своей группой комендантского взвода, который героически отбивал атаку. Отличился весь штаб. Противник потерял до 100 убитых. Было взято нами два ручных пулемета, пленных не было […].
Документ № 40
«…немцы хотели … выйти к Волге…»
Из беседы с майором Владимиром Макаровичем Совчинским – заместителем командира 339‑го стрелкового полка по политчасти.
Красноармеец Кот в бою утром 23 числа подбил танк, который помогал штурмом брать цехи. После этого немцы прекратили наступление.
В этом бою отличился командир группы младший политрук Погребнюк. Он руководил правой группой, а левой группой руководил главным образом красноармеец Кот.
13 числа в связи с тем, что людей там оставалось мало, было приказано оставить цехи и занять оборону […] в соседних домах. […]. Эти дома мы держали до 26 числа. 25‑го мы провели партийное собрание, а 26‑го народ разошелся в ожидании подкрепления.
В это время мы получили человек 30 подкрепления. Было распоряжение командира дивизии – снять всех тыловых, вплоть до санитаров медсанбата. Мы подготовили этих людей и развели по подразделениям. Контора цехов являлась главным центром работы нашего полка.
26 октября немцы повели решительное наступление. Пленные потом показывали, что немцы хотели очистить эти дома и выйти к Волге. Батальон мы перебросили к водокачке и бакам против цеха 32 завода «Баррикады» во главе со старшим лейтенантом Жигалиным. Немцы бросили на командира 2‑го батальона Жигалина до батальона пехоты и на Погребнюка – командира 3‑го батальона – до батальона пехоты, и бросили на них 4 танка. Мы остались со штабом на правом фланге. Тут был бой целые сутки до 27 октября.
Командир батальона Жигалин проявил в этом бою исключительное мужество и героизм. Он никуда не ушел от ручного пулемета и погиб с этим пулеметом в руках. Когда немцы начали продвигаться с танками на КП, он лично вышел с пулеметом и начал отстреливаться. С ним был один боец. Комбата убили, а этого красноармейца ранили. Живым остался один заместитель командира батальона по политчасти.
Старший лейтенант Калимулин вел бой и сдерживал целые сутки вместе с командиром атаку немцев на правом фланге.
В этот день погиб Погребнюк, который вел бой с тремя бойцами против 100 фашистов. Он уложил возле трех домов до 100 немцев.
На оборонительном рубеже мы вели бой еще 28 числа. Здесь проявил геройство и мужество красноармеец Терещенко, он подбил один танк из противотанкового ружья […]. После того, как Терещенко подбил один танк, среди немцев началась паника, они отступили, и контора осталась за нами, хотя танки и прорвали оборону […].
Одним из жарких боев был бой 29 числа, когда у нас оставался один батальон и комендантский взвод – 11 человек, а также штаб в количестве 4 человек. Начальником штаба был Дятленко. Он был убит. Первый помощник начальника штаба Фугенифров, только что принятый в кандидаты партии, также был убит. Из наших штабных работников проявил геройство старший лейтенант Косых, который держал оборону возле КП. 1‑й батальон держал оборону около нефтебаков, а КП 1‑го батальона мы передали 69‑му полку.
Когда немцы прорвали нашу оборону, они начали двигаться на наш КП. Здесь был мобилизован весь до единого личный состав. Секретарю партбюро Кошкареву было поручено с двумя бойцами выбить трех фашистов-автоматчиков возле цеха 32. Начальник штаба со всеми штабными работниками держал правый фланг, а левый фланг держал комендантский взвод в 11 человек. Старший лейтенант Косых проявил здесь хитрость. Когда противник начал двигаться, он пустил их вперед. Там был овраг, в котором находился наш КП. Впереди 11 бойцов нашего батальона, слева – нефтяные баки, а немцы подошли с правой стороны и начали обстреливать нас из ручных пулеметов. Нашей задачей было выбить фашистов из здания, расположенного направо. Старший лейтенант Косых, пропуская немцев справа, зашел с 11 бойцами слева, подпустил их близко и уничтожил, забрал 4 пленных и два ручных пулемета, остальных фашистов уничтожили.
Проявил геройство начальник штаба. Он был ранен в ногу, но не ушел с поля боя и вместе с бойцами и штабными работниками, которые остались, оборонял до последнего момента дом и только на второй день, когда кончился бой, он ушел в санитарную роту.
Лейтенанта Фугенфирова тяжело ранили. Он был принят в партию в этом же бою по его просьбе, когда он был тяжело ранен.
После этого противник не вел наступления, а только автоматический огонь, и действовали снайперы 30 и 1 ноября.
3 ноября противник набрался такого нахальства, что начал прямо штурмовать нашу оборону. Пустил авиацию, которая летала над блиндажами и била из мелкокалиберной пушки по блиндажам. В этом бою мы потеряли полностью 1‑й батальон. Комбат был тяжело ранен, а также заместитель по политчасти и все его работники. Тут у нас людей осталось еще меньше.
Здесь проявил геройство заместитель командира 1‑го стрелкового батальона старший лейтенант Петченко. Он был ранен и находился в это время в блиндаже на левом фланге с двумя бойцами. Когда подошли 10–12 немцев, он приказал своим бойцам: «Ни шагу назад». В этом бою он бросил три гранаты и автоматическим огнем уничтожил полностью наступающую группу немцев.
2‑го числа к нам пришло подкрепление, и тут нашей миссией было передать оборону, чтобы противник не прошел дальше этих цехов. Мы полутора суток передавали оборону, после чего полк вышел из боя. 4‑го ноября мы перешли на левый берег.
Надо отметить исключительную стойкость бойцов, которые держали оборону двое суток втроем.
22 октября мы получили обращение от Военного совета Сталинградского фронта ко всем коммунистам, защитникам Сталинграда. Мы стали прорабатывать в частях это обращение. Собрали в цех коммунистов на общеполковое собрание. Собралось человек 7–8. Собрание это нам не удалось закончить, так как противник начал наступление на цехи. Все коммунисты, в том числе и секретарь партбюро, только что прибывший, были отпущены, и было приказано, чтобы в каждом цехе находился коммунист и до приказа не отходили. Цехи мы держали двое суток. Половина одного цеха была у нас, а другая половина – у немцев. Никогда мы не тратили столько боеприпасов, сколько в эти дни. Если не хватало патронов, мы расходовали гранаты Ф-1. У нас было много раненых. Оставалось по 3–4 человека в батальоне.
