Бхагван Раджниш - Чашка чая. 365 писем Ошо
Все остальное — сон.
114.
Любовь.
Решение принять саньясу благоприятно — и садхана следует за ним подобно тени.
Семена должны быть посеяны и в уме; там тоже — что посеешь, то пожнешь.
Путь должен быть проложен и в уме.
Храм Бога близок, но ум — как густой лес, сквозь который нам приходится прорубать к нему дорогу.
Первый шаг нужно сделать там, где находишься.
Даже если путь далек, сначала преодолеваешь близкое, и в каждом путешествии, не только к истине, начало не отличается от конца — они есть два конца одного отрезка, два полюса одной сущности.
И все же часто мы не можем догадаться по первому шагу, где окажемся в конце; может показаться, что тот первый шаг совсем не связан с последним!
Чарльз Кетеринг вспоминает один интересный случай: Однажды я поспорил с другом, что если я куплю ему птичью клетку и повешу в его гостиной, то ему придется купить птицу.
Друг рассмеялся и сказал, что он мог бы держать клетку и без птицы — ничего особенного!
Он принял условия спора, и я купил ему прекрасную клетку из Швейцарии, которую он повесил в своей гостиной.
Естественно, случилось неизбежное — у жизни своя логика.
Кто бы ни замечал клетку, сразу же сочувствовал ему, спрашивая:
«Когда умерла твоя птица?»
Он отвечал: «У меня ее и не было».
Тогда они спрашивали: «Так зачем тебе пустая клетка?»
В конце концов, устав от объяснений, он пошел и купил птицу.
Когда я спросил его об этом, он сказал:
«Легче купить птицу и проиграть спор, чем давать всем и каждому объяснения с утра до вечера.
А еще, видя висящую пустую клетку день изо дня, мой ум повторял снова и снова:
„Птица!
Птица!
Птица!“».
Так что, если ты свою преданность делу повесишь в уме, как клетку, пройдет не так уж много времени, и птица садханы прилетит!
115.
Любовь.
Человек живет не в реальности, но в грезах.
Каждый ум создает свой собственный мир, который нигде не существует.
И днем, и ночью ум утопает в грезах.
Когда их становится слишком много и они обретают чрезмерную силу, наступает безумие.
Быть чистым и здоровым значит быть лишенным грез.
Один президент приехал проверить самый большой сумасшедший дом страны.
Директор подвел его к одной из палат и сказал:
«В этой палате лежат страдающие автомобильным неврозом».
Президент с любопытством заглянул в окошечко.
«Но ведь там никого нет», — сказал он.
«Они все там, сэр, под кроватями, чинят автомобили», — ответил директор.
Точно так же каждый лежит под своими грезами.
Если бы этот президент заглянул в себя, что бы он обнаружил?
Разве каждая столица — не огромный сумасшедший дом?
Но свое собственное безумие не замечаешь — и это верный симптом безумия.
Когда кто-то начинает подвергать себя сомнению, видя свое безумие, уверяю вас, его сумасшествию приходит конец.
Осознание безумия отмечает конец безумия.
Осознание невежества знаменует его конец.
Осознание грез прекращает их.
То, что остается, — и есть истина.
116.
Любовь.
Я очень рад получить твое письмо.
Заботы присутствуют в жизни, но не стоит о них беспокоиться.
Беспокойство исходит не из забот, но из нашего отношения к ним.
Быть или не быть озабоченным — всегда наш выбор.
Не то чтобы неозабоченный ум свободен от забот — заботы есть, они неизбежная часть жизни, — но они его не отягощают.
Такой человек всегда смотрит шире; его тоже окутывают темные ночи, но глаза его ждут восходящего солнца, и поэтому его душа никогда не тонет во мраке.
И одного этого достаточно — чтобы душа не тонула во тьме.
Тело обречено утонуть в ней — на самом деле, уже утонуло.
Осужденные умереть живут свои жизни во тьме; только жизни бессмертных коренятся в свете.
Благословения детям и всем мои наилучшие пожелания.
117.
Любовь.
Нет большей силы, чем доверие к самому себе, — его аромат не принадлежит этому миру; покой, блаженство и истина проистекают из этого аромата.
Доверяющий себе живет на небесах, а тот, кто не доверяет себе, держит в руках ключи ада.
Шотландский философ Дэвид Юм был атеистом, но каждое воскресенье взял за правило посещать проповедь Джона Брауна, убежденного верующего.
Когда люди напомнили ему, что посещение церкви противоречит его собственным принципам, он рассмеялся и ответил: «Я не верю ни слову из того, что говорит Джон Браун, но Джон Браун верит абсолютно всему, о чем ведет речь.
Так что раз в неделю я взял за правило слушать человека, который тотально верит в себя!»
118.
Любовь.
Любовь является еще и огнем, но холодным огнем.
И все же нам приходится в нем гореть, потому что он также очищает; он горит только для очищения.
Шлак сгорает, оставляя чистое золото.
Точно так же моя любовь принесет страдание, ибо я хочу разрушить тебя, чтобы создать тебя снова.
Зерно должно быть разрушено — как иначе родиться дереву?
Река должна закончиться — как иначе ей слиться с океаном?
Так что отпусти себя и умри как иначе ты найдешь себя?
119.
Любовь.
Истина открывается не плывущему, но тому, кто тонет.
Плывешь на поверхности, но, утонув, уносишься в бесконечные глубины.
120.
Любовь.
Поиск смысла губителен; он не принес ничего, кроме бессмысленности.
Видеть, что смысла нет, — значит обладать настоящим смыслом, где бессмысленности быть не может, где смысл неважен, и этим избегается его губительность.
Оставшееся просто есть, а то, что есть, — есть, а чего нет — того нет, только и всего.
Ты просишь ясного объяснения безмотивности.
Твоя попытка понять не может иметь успеха, так как она мотивирована!
Зачем беспокоиться о понимании?
Смотри, разве все не ясно разложено перед тобой?
Все открыто!
Все ясно!
Но человек настолько занят пониманием, что некому увидеть то, что ясно, что очевидно, то, что есть!
Стремление понять есть замешательство.
Стремление узнать — невежество.
Если ты не пытаешься понимать или знать, ничто не может скрыться от тебя!
Истина всегда перед тобой, обнажена, ясна.
121.
Любовь.
Ты говоришь, что ощущаешь себя надломленной.
Было бы лучше, если бы ты полностью сломалась и исчезла.
То, что есть, будет всегда, а то, что появилось, обречено на исчезновение.
Становление всегда ведет к распаду, так что не пробуй спасти себя.
Потерявший себя выходит за пределы жизни и смерти, а спасшийся — погибает.
Ты занята своим спасением, и вот почему ты боишься быть сломленной.
Но что тебе спасать?
То, что стоит спасать, — уже спасено.
122.
Любовь.
Ты стремишься к солнцу, и, несомненно, ты его получишь, но ты должна не бояться сгореть!
Тебе не добраться до света, не умерев, ведь эго есть тьма, и, кроме того, солнце — не где-то снаружи, оно рождается внутри, когда все остальное там сгорает.
Когда твоя сущность наполнена светом — это и есть тот самый свет.
Страх смерти есть тьма, прыжок в смерть есть свет.
Умри — и узнай это!
Исчезни, и ты найдешь его.
Поэтому я говорю, что любовь есть молитва — это первый урок смерти.
Всем мои наилучшие пожелания.
123.
Любовь.
Не ищи в жизни цели, но живи, и живи тотально.
Не будь серьезным и печальным, но преврати жизнь в танец.
Танцуй — как волны на море!
Цвети — как цветы весной!
Пой — как бесконечно поют птицы!
Все без всякого умысла, без причины; и тогда цель достигнута, и все тайны раскрыты.
Знаменитый физик Рокки Тонски однажды задал студенту вопрос:
«В чем назначение жизни?
В чем ее смысл?»
Студент пришел в замешательство и бормотал, как будто стараясь вспомнить, а потом сказал: «Вчера я знал, но сейчас, кажется, позабыл».
Рокки Тонски поднял взор к небу и вскричал:
«Боже на небесах!
Единственный человек, который знал, — и тот забыл!»
Моя любовь всей семье.
124.
Любовь.
Ты просишь мои десять заповедей.
Это очень трудно, потому что я против всякого рода заповедей.
Но все же, просто забавы ради, я перечислил следующее.
1. Не подчиняйся приказам, кроме тех, что идут изнутри.
2. Единственный Бог — сама жизнь.
3. Истина внутри, не ищи ее где-то еще.
4. Любовь есть молитва.
5. Пустота — это дверь в истину; она есть средство, цель и достижение.
6. Жизнь — здесь и сейчас.
