Вадим Кассис - За кулисами диверсий
Томас Эдвард Лоуренс родился 15 августа 1888 года в Северном Уэльсе в довольно бедной семье, которая после длительных скитаний по Шотландии и Британии осела в Оксфорде. Здесь Эдвард начал учиться. «Школа, — писал он впоследствии, — была бесполезным и отнимавшим много времени занятием, которое я ненавидел ото всей души». Времени действительно не хватало. Не хватало для чтения книг о крестовых походах. Мальчишеская увлеченность историей переросла позже в серьезное увлечение археологией. Уже будучи в университете, Лоуренс написал дипломную работу на тему «Влияние крестовых походов на средневековую военную архитектуру Европы», которая была отмечена первой премией. Высокая оценка работы учеными зубрами Оксфорда была не случайной. Прежде чем сдать диплом на их суд, Лоуренс побывал в Сирии, где изучил все известные доселе развалины замков крестоносцев и следы древних племен. Их культуру, так же как и жизнь современных арабов, Лоуренс изучал не один. Им руководил известный археолог профессор Хоггарт, человек, сыгравший не последнюю роль в резком повороте судьбы молодого историка. Дело в том, что Хоггарт был профессором не только в археологии, но и в шпионаже, которым занимался долгие годы, работая на Интеллидженс сервис — британскую разведку, одну из старейших секретных служб Европы. Готовясь к мировой войне, Англия постоянно держала на границе Турции с Египтом ту или иную «экспедицию», которую неизменно возглавлял профессор Хоггарт.
Лоуренс проработал бок о бок с профессором Хоггартом с 1910 по 1914 год, неоднократно выезжал по его заданиям в Сирию и Палестину для сбора необходимой британской разведслужбе информации и установления перепективных контактов. Начав военную карьеру в географическом отделе военного министерства, Лоуренс перешел затем в филиал Интеллидженс сервис, постоянно действовавший в Каире под названием Арабского бюро, возглавлявшийся генералом Клейтоном, который с началом первой мировой войны превратился в координационный центр английской секретной службы на Арабском Востоке.
Английскими и неанглийскими историками исписана не одна сотня страниц, посвященных тому, как Лоуренс — «друг» арабов — стал незаменимым человеком при свите саудовского короля Хуссехгаа, а затем вторым «я» одного из его сыновей — Фейсала, под властью которого находились многие племена. Использовав недовольство арабов, Фейсал и Лоуренс сумели поднять восстание среди местного населения, сплотить его и создать вполне боеспособную армию, состоящую из диверсионных отрядов, которая доставляла много неприятностей регулярным турецким войскам. До самых последних дней войны полковник Лоуренс находился при армии Фейсала в официальном качестве военного советника и офицера связи арабского фронта со ставкой английского командования на Среднем Востоке.
«Друг» арабов? Мы взяли это слово в кавычки. И не случайно. «Инструкция по обращению с арабами», написанная Лоуренсом в качестве не подлежащего разглашению «руководства» для вновь прибывающих офицеров британской армии, была позже рассекречена и стала тоже достоянием истории. Двадцать семь статей руководства — весьма яркое доказательство того, что Лоуренс относился к тем «друзьям», которые держали за пазухой увесистые британские булыжники. Приведем некоторые из этих статей.
Добейтесь доверия вождя и удерживайте это доверие. Укрепляйте, если можете, престиж вождя перед другими. Никогда не отказывайтесь и не разбивайте тех планов, которые он может предложить. Всегда одобряйте их, а похвалив, изменяйте мало–помалу, заставляя самого вождя вносить предложения до тех пор, пока они не будут совпадать с вашим собственным мнением.
— Если можете, то, не впадая в расточительность, делайте подарки. Хорошо сделанный подарок весьма часто является наиболее верным средством для того, чтобы привлечь на свою сторону самого подозрительного шейха…
— Маскировка не рекомендуется… В то же время, если вы, находясь среди арабов, сумеете носить их одеяние, вы приобретете таксе доверие и дружбу, какие в военной форме вам никогда не удастся приобрести. Однако это и трудно, и опасно. Поскольку вы одеваетесь, как арабы, они не будут делать для вас никаких исключений. Вам придется себя чувствовать, как актеру в чужом театре, играя свою роль днем и ночью в течение ряда месяцев, не зная отдыха и с большим риском…
— Нередко вам придется участвовать в дискуссиях по вопросам религии. Говорите о ваших убеждениях что угодно, но избегайте критиковать их взгляды…
— Весь секрет обхождения с арабами заключается в непрерывном их изучении. Будьте всегда настороже, никогда не говорите ненужных вещей, следите все время за собой и за своими товарищами. Слушайте то, что происходит, доискивайтесь действительных причин. Изучайте характеры арабов, их вкусы и слабости и держите все, что вы обнаружите, при себе…»
Если бы арабы могли ознакомиться тогда с этой секретной инструкцией, которую с такими психологическими нюансами подготовил их «друг»… Но тогда они верили Лоуренсу, потому что он был блестящим актёром, сумевшим завоевать доверие вождей, сумевшим получить власть над территориями и людьми, Сумевшим «без расточительства» подкупать шейхов, умевшим маскироваться и играть свою роль в «чужом театре», не зная отдыха, с риском для жизни, но всегда безошибочно.
Итальянский институт «Агостини», выпустивший сравнительно недавно несколько томов «Истории шпионажа» и посвятивший немало страниц «Лоуренсу Аравийскому», дает такую характеристику «другу» арабов: «Только в лоне Арабского бюро Лоуренс смог до конца раскрыть свой талант интригана. Он был по–лисьи хитер, дьявольски ловок, не считался ни с кем и плевал на начальство, чем восстановил против себя почти весь британский генеральный штаб. Лишь небольшая группа экспертов ценила его поистине энциклопедические знания и умение вести дела с арабами…»
Лоуренс, как и любой из актеров, неплохих, подчеркнем, актеров, иногда настолько входил в свою роль, что и сам начинал верить в то, что он друг арабов и борется за их свободу и независимость. Может быть, этим и объясняется его популярность среди бедуинских племен?
Но полковник Лоуренс никогда не болел душой за освободительное движение арабов. Он был скорее его провокатором в самом широком понимании этого слова, ибо арабское восстание не было средством осуществления «великой задачи создания арабского государства», как это пытался представить сам Лоуренс. Оно, это движение, вместе с восстанием явилось орудием политики британского империализма, стремившегося Превратить арабские земли в свои колонии, что, собственно говоря, ему и удалось сделать после окончания первой мировой войны, используя мандаты Лиги наций. Один из наиболее последовательных защитников «дела» Лоуренса, английский историк Лиддель Гарт, восхваляя мандатную систему, под прикрытием которой Британия пыталась закабалить арабский народ, писал: «Таким образом, Британия была в состоянии поддержать свою честь и дать блестящее подтверждение того, что идея, лежащая в основе мандата, может быть проведена в жизнь и по духу и по букве. Честь Лоуренса также была восстановлена. Для арабов он приобрел больше того, на что первоначально рассчитывал».
Таким образом, по Лиддель Гарту, получается весьма привлекательная картина: арабы добились того, чего добивались. Британия осталась довольной, и Лоуренс стал героем. Так ли это? Что получили арабы? фейсал, сын Хуссейна, сел на трон Ирака. Его второй сын — Абдулла сел на трон Трансиордании. Они сели на троны для того, чтобы проводить политику британского империализма по удушению национально–освободительного движения арабов. Что получила Великобритания? Новые колонии и военно–морскую базу в Хайфе и т. д. Короче говоря, британский империализм на время закрепил свое господство над Ближним Востоком. Что получил Лоуренс? Моральное удовлетворение, утверждает Лиддель Гарт. Может быть… Именно «моральное», ибо арабское восстание, вдохновителем которого считал себя английский военный разведчику не оказало никакого влияния на исход послевоенных конференций, определявших судьбу Оттоманской империи и ее арабских областей. На совещании союзников Антанты в Сан—Ремо, а оно состоялось в апреле 1920 года, мандаты были окончательно распределены. Под давлением Франции Англия вывела свои войска из Сирии, и французы заняли Дамаск, куда в сентябре 1918 года с небольшим отрядом арабов на верблюдах первым вошел Лоуренс, воспользовавшись отступлением турок. Лучший «друг» англичан Фейсал, свергнутый с трона, осыпал проклятиями своего вероломного «брата» полковника Лоуренса.
Правда, некоторые буржуазные исследователи пытались доказать, что Лоуренс, будучи глубоко оскорбленным тем, что англичане не выполнили своих обязательств перед арабами, окончательно порвал с Интеллидженс сервис и удалился от практических дел. Однако эта версия вряд ли имеет право на существование. Просто Лоуренс как военный разведчик выполнил возложенную на него задачу и занялся другими делами.
