Лана Капризная - Dорого & Gлупо
Обидно. Мы все так стараемся: создаем, пишем, демонстрируем, снимаемся и снимаем, тусуемся, наконец, а его все равно нет.
И ведь все делаем правильно, я проверяла по французскому Vogue и программе Stilissimo, но: не появляются деньги, не растет товарооборот, никто не заказывает промышленные партии нашим дизайнерам после успешного дефиле. А знаете почему? Почему у нас есть все, но нет модного бизнеса? Ответ прост – никто не хочет покупать одежду, созданную российскими дизайнерами. Встречаются, конечно, оригиналы, щеголяющие в одежде Made in Moscow, но их можно пересчитать по пальцам. Рук. Одной.
Это очень печально. Это замкнутый круг. Никто не хочет покупать одежду наших дизайнеров, потому что ее практически нет в магазинах (не считая нескольких продвинутых бутиков внутри Садового кольца). А магазины не заказывают коллекции русских дизайнеров, потому что почти все их творения – это hand made, ручная работа, единственный экземпляр. И не потому что haute couture, а просто – потому что. А зачем большому магазину этот экземпляр за неподъемную, даже для взращенного на Versace россиянина, цену? Правильно, незачем. Потому что даже если денег некуда девать, то все эти коллекции сшиты под модельный стандарт, несмотря на завидную красоту россиянок, страшно далекий от народа. Потому что потом не знаешь, что с этим дальше делать: вручную стирать или в химчистку сдавать. Ага, примут там ручную вязку или вышивку бисером, как же! Да за эти деньги и головную боль проще в Gucci прогуляться.
Вот и прогуливаемся, в Gucci и Chanel, в Max Mara и Kenzo, в Levi`s и Benetton, что кому по карману. Потому что есть размеры, есть этикетка с громким именем, есть инструкция по стирке, есть возбуждающая желание купить реклама в модном журнале.
Только модного бизнеса все нет и нет. Обидно.
21 мартаПоубивала бы этих творцов! У меня массаж, а этот пестрый гей звонит и требует срочно внести изменения в пресс-релиз, поскольку, я цитирую: «настроение дефиле вступает в конфликт с концепцией коллекции». Мысленно досчитав до десяти, ласково и доходчиво объясняю, что пресс-релиз уже отксерокопирован в трехстах экземплярах по три страницы каждый. И повторный тираж будет стоить ДЕНЕГ. Его денег. Вопрос мгновенно снят – за лишние пятьдесят у. е. этот местечковый гений удавится.
Только перевела дух и вкратце объяснила массажистке, почему я ненавижу отечественный модный бизнес, позвонил Игорь. Я скороговоркой прошептала, что не могу говорить – у меня встреча с клиентом, который диктует мне новый вариант пресс-релиза, но я очень скучаю по тебе, милый, когда вернешься? Милый сказал, что тоже очень скучает, буровые его достали, вернется не раньше чем через три недели, и чтобы я много не работала, потому что всех денег не заработаешь, часть все равно придется украсть. Ну-ну, ему виднее.
Одеваясь после массажа, подумала, как утомляют все эти разговоры и переговоры. Нужно встретиться с девчонками и посплетничать. Инночка и Аня оказались свободны. Решили встретиться в «Пушкинъ».
Обе, естественно, опоздали из-за «пробок» и были чрезвычайно раздражены. А что вы хотите – обе замужем и каждая минута свободы у них на счету! Но это еще не повод выделываться перед официантом.
– Может быть, взять «Цезарь»? – задумчиво произнесла Инночка. – Как вы считаете? – томно спросила она у официанта.
– Рекомендую, – отрапортовал тот.
– Не знаю, не знаю…, – еще более задумчиво произнесла Инночка. – А сухарики какой прожарки?
– Стандартной, – нашелся официант.
Молодец!
– А что вы подразумеваете под стандартом? – вступила в этот интеллектуальный разговор Аня.
Кстати, по вопросу сразу видно особу, которая слишком много времени проводит в обществе прораба.
Официант озадаченно молчал. Давай, парень, я болею за тебя!
– Стандарт для классического «Цезаря», – наконец нашелся он.
Ура! Я не ошиблась в тебе, дружок!
– Ну, хорошо, – просто растеклась по столу Инночка. – Тогда… Аня? Тогда, два «Цезаря». А меню оставьте, мы еще почитаем.
Крепись, парень. Это еще не конец: ты не знаешь, что тебя ждет при выборе десерта!
К слову, любовь русского народа к салату «Цезарь» для меня – абсолютная загадка. Я считаю, что еда должна быть сытной и конкретной. А тут какие-то листики и сухарики, в общем, сплошной дешевый понт. По-моему, ничто и никогда не сравнится с салатом «Оливье»! Поэтому-то я так люблю «Пушкинъ», даже, несмотря на то, что его атмосферу регулярно портит Олин «сыночек».
Но еще более сытный и конкретный салат делает домработница Игоря (та, которая рублевская). Это настоящий «Оливье», как его делали еще при царизме. Вот его рецепт (Петя, записывай!):
Нарезать и перемешать мясо 2 отварных рябчиков, 1 телячий язык, полбанки мелких соленых огурцов, 2 свежих огурца, 5 сваренных вкрутую яиц. Добавить 100 граммов черной икры, 200 граммов свежего салата, 25 отварных раков, 100 граммов каперсов. Заправляется соусом «Провансаль» (не майонез!).
Честно говоря, я удивляюсь, что наша домработница еще не отловила себе даже самого завалященького миллиардера. С такими-то кулинарными способностями!
27 мартаНа радостях от наступления реальной весны взгромоздилась на каблуки. И очень зря! Для начала пришлось ковылять через всю Красную площадь по этой долбаной брусчатке. А я и забыла, насколько эта наша площадь большая и неровная! Интересно, это что – защита от терроризма, или камни ровно переуложить никак нельзя?
Я подпрыгивала, спотыкалась и прикидывала, как срезать дорогу, а вокруг шатались толпы народа. Середина дня, почему никто не работает? Ну ладно, у детей вроде каникулы, а взрослые-то чего не трудятся? И при этом все исходят ядом по поводу олигархов – что-де они с утра до ночи купаются в роскоши и шампанском. Да знали бы, сколько они работают! Вон, мой Игорь, поперся в эту вечную мерзлоту, ползает там по колено в нефти и грязи. И все за одну зарплату! Половину которой, между прочим, приходится тратить на меня. С такими оптимистичными мыслями я и доскакала до места работы.
Даааа, публика из серии «Кошмар перед Рождеством». Повсюду персонажи, которые выглядят страшнее жертв гражданской войны, ну, или стихийного действия: с иссиня-черными бровями и сиреневыми губами, бритые наголо или с налаченными ирокезами, в многослойных одеяниях или почти голые. Они возбужденно перешептывались, принимали деланные позы и одновременно нервно оглядывались – заметил ли кто-нибудь их нереальную крутизну?
Это ж как нужно воспитать ребенка, чтобы он считал, что ТАК выглядеть – это круче крутого?! Причем они-то воображают, что их внешний облик соответствует всем последним тенденциям моды и олицетворяет московский гламур. Кстати, об идиотах, мой подопечный, надежда российской моды, с ходу устроил истерику по поводу моего опоздания: он-де разрывался на части, пытаясь подготовить дефиле за кулисами и перед ними, последнее, между прочим, моя прямая обязанность! Ну не разорвался же?.. Далее все тоже было традиционно: беготня, суета, крики, тупость его ассистенток, пафос его директора, флегматичность манекенщиц и моя вечная мантра: «и это пройдет».
Что представляла собой опекаемая мною коллекция одежды, я так и не узнала. Как только притушили свет и запустили зубодробительный саундтрек (творение очередного непризнанного гения), я благополучно слиняла в кулуары и все дефиле проболтала с ассистентом позора нашего модельного бизнеса Пети Листермана. Бедняжка жаловался, что девицы ныне тупы, жадны и при этом выглядят как лахудры. Я сочувственно кивала, потягивая шампанское. Мне бы его проблемы, потому что своих мне показалось мало: несмотря на то, что ноги гудели как церковные колокола на Пасху, а в голове уже шумело от выпитого, я решила посетить after-party своего «красного Гальяно». Дальнейшее помню смутно, кроме одного эпизода, который не забуду до гроба – мой перебравший welcome-drink психоаналитик устроила стриптиз на барной стойке. Ой, она же знает все мои интимные секреты! Когда же Татьяна начала срывать штаны с go-go-танцора, я решила сваливать: меньше знаешь, крепче спишь.
28 мартаПроснулась от трелей дверного звонка – пожаловала домработница. Неужели я проспала до часа дня?! Судя по всему, организм десятичасовым сном пытался компенсировать нервотрепку, начинающийся варикоз и первую стадию алкоголизма. Не сказать, чтобы слишком удачно: пока домработница раскладывала инвентарь, я внимательно изучила свое лицо в зеркале прихожей, затем – в ванной, затем – в спальне. Пожалуй, при естественном освещении я выгляжу ничего… Но все равно пора завязывать с пьянками-гулянками, я уже не девочка, впереди с неотвратимостью дамоклова меча маячит двадцатишестилетие!
Погружение в самобичевание прервала моя домомучительница: «Светлана Викторовна, а хде тетя Ася?» Я взяла себя в руки, и пошла исполнять долг хозяйки дома.
В прислугу сегодня идут те, кто не нашел себя в новой жизни. Эти люди, однако, не ощущают себя ущемленными обстоятельствами. Отнюдь! Домработница делает одолжение своей нанимательнице тем, что соглашается убирать за нее. При этом прислуга не ведет дом, а выполняет лишь конкретные указания. Тем самым хозяйка даже многомиллионного особняка автоматически превращается в старшую ключницу: все ложится на ее плечи – составление списков продуктов, что сдать-взять в химчистке, покупка моющих средств, наконец, вытерта ли пыль под батареями и на самых верхних полках (правильный ответ – нет). Просто бесит быть вечным надзирателем и в разгар романтического ужина принимать звонок домработницы со сногсшибательным известием, что моющие средства закончились, и она, видите ли, не сможет завтра отдраить унитазы!
