Федор Раззаков - Блеск и нищета российского ТВ
О том, что в скором времени Москва обойдет по уровню преступности именно Чикаго 30-х годов, говорил на одном из брифингов, состоявшихся в Министерстве безопасности России осенью 93-го, представитель этого ведомства Александр Михайлов. В столице за полгода (январь – июнь 93-го) было зарегистрировано 309 895 преступлений, из них 602 убийства и 901 тяжкое преступление. Михайлов заявил, что разборки бандитских группировок все чаще выплескиваются на улицы Москвы, только за последние три месяца их в городе произошло более 50.
Кстати, в одной из таких разборок едва не погибла жена Филатова Нина Шацкая. Об этом актер рассказал в том же интервью в «Правде». Цитирую: «Вчера возле Театра на Таганке моя бедная жена попала в перестрелку. Она была потрясена. Одно дело читать все это в сводках, совсем другое – пережить самому…»
Сложная криминогенная обстановка сохранялась не только в Москве, но и по всей России. Об этом наглядно говорили те преступления, о которых ежедневно писала российская пресса. Так, в начале осени произошло сразу несколько случаев захвата в заложники детей. 16 сентября это случилось в Москве (вооруженный преступник захватил восьмерых воспитанников младшей группы детского сада на 3-й Парковой улице, но в итоге был разоружен милиционером). Спустя несколько дней еще один террорист, вооруженный ружьем, захватил детский сад в Омске. Он отсек от основной массы детей пятерых малышей – четырех мальчиков и девочку и, угрожая двум воспитательницам и заведующей, взял их в заложники вместе с детьми. За их освобождение он потребовал один миллион рублей, восемь тысяч долларов и шесть тысяч марок. Эти деньги ему вскоре были выданы, но, когда террорист вместе с детьми вышел на улицу, его застрелил снайпер.
Во многих регионах страны люди, напуганные ростом преступности и не веря милиции, стали устраивать самосуды. Один из них произошел в сентябре того года в подмосковном Чехове (там разъяренная толпа учинила суд Линча над 21-летним работником АЗЛК, совершившим насилие над 10-летней девочкой – насильника избили до полусмерти), другой случай был зафиксирован в грузинском городе Ахалкалаки, где 16-летний юноша изнасиловал и убил 9-летнюю девочку, за что был отбит у милиционеров и подвергнут сначала страшным пыткам, а затем сожжен на костре. Вот такое «нормальное посткоммунистическое общество» строили «демократы» в России. И это определение, данное его художницей по костюмам, вызвало бурную реакцию со стороны Леонида Филатова, который заявил следующее: «Все это лапша на уши. Никакой это не переходный период, это бесконечный путь воровать для тех людей, которые сегодня стали начальниками. Надо же понимать: то, что сейчас происходит, – никакая не демократия. Снова ведь те самые люди у власти, и никогда они ни к какой демократии не приведут. Поменялись только слова. Да и ложь стала еще более циничной».
А. Будникова: «Ленечка, ведь люди поймут так, что ты хочешь, чтобы вернулись те семьдесят лет».
Интересно, что же такого УЖАСНОГО пережила А. Будникова в советские годы? Может быть, ее гноили в лагерях, ущемляли в правах, лишая права на отдых и на профессию? Или она голодала и чуть не умерла от истощения? Ведь наверняка и профессию художника она приобрела в те самые «жуткие» советские годы, причем при всеобщем бесплатном образовании. Видимо, эти же самые мысли пришли в голову и третьему участнику этого разговора, журналисту «Правды» Вадиму Горшенину, который решил подать голос и спросил у художницы-антисоветчицы: «Позвольте перебить, но есть же и другая сторона дела. Подойдите к любой бабушке-нищенке, которая в прежние времена никогда на такое унижение не пошла бы. Что скажет вам она?»
А. Будникова: «Ой, не надо примешивать сюда эту бабушку. Она намного богаче вас. А пример этот – обыкновенная спекуляция».
В. Горшенин: «Тогда другой пример. Недавно был я в деревне. Работают люди на ферме с раннего утра до вечера, а зарплату получают в… шесть тысяч рублей». (В те годы те шесть тысяч рублей были в десять раз дешевле нынешних, образца 2008 года. – Ф. Р.)
А. Будникова: «Это все спекуляция, чистая спекуляция».
Л. Филатов: «Алин, ты хочешь слушать только себя и только свою теорию».
А. Будникова: «У этой бабушки должен быть внук, поэтому…»
Л. Филатов: «Поэтому пусть она умоется и помолчит, да?»
А. Будникова: «Да, пусть помолчит. Это ведь еще одна свобода – ей разрешили сидеть на улице с протянутой рукой. И она должна терпеть. Ради того, чтобы ее дети и внуки жили нормально. (Вот оно истинное лицо «демократа», вернее, «дерьмократа». – Ф. Р.) Терпеть не могу всех этих разговоров, что в Москве разруха. Неправда, что город гибнет. Я вижу абсолютно другое. С Москвой происходит что-то потрясающее! Кругом красота, и люди привыкли к такой жизни. И поэтому не надо говорить, что мы чем-то недовольны, что все плохо, что все рушится, что старушки сидят с протянутой рукой».
Л. Филатов: «Это вонючим коробкам, которые понаставлены вдоль дорог, ты так умиляешься? Да в них же сплошная отрава! Говоришь, что появилось все, а что появилось? «Сникерс», «Марс»?»
А. Будникова: «Нет, Лень, появилось все. В «Новоарбатском» я бываю, захожу и вижу – есть все, как за границей. Люди стоят и смотрят».
Л. Филатов: «Так потому и смотрят, что купить не могут».
А. Будникова: «Нет, народ покупает».
Л. Филатов: «Но эта твоя картинка существует лишь для энного количества людей».
А. Будникова: «Нет, нет, это правда».
Л. Филатов: «Страна не производит ни черта. Она не может сама себя накормить».
А. Будникова: «Это просто переходный период. Давай через пять лет с тобой поговорим».
Л. Филатов: «Давай. Если доживем».
Отметим, что оба они доживут до указанного срока, однако более 4 миллионов россиян нет – они умрут в ходе ельцинских реформ: кто от паленой водки, кто от бандитских пуль и ножей, а кто просто от стрессов. Смертность в России в эти годы будет просто катастрофическая. А потом, в 98-м, грянет такой дефолт, который выбьет из жизни еще несколько миллионов россиян. И все это, заметьте, без сталинских лагерей, без репрессий.
Но вернемся к конкуренту филатовской передачи – «Серебряному шару».
Ее премьера состоялась 27 сентября 1994 года и была посвящена актеру Сергею Мартинсону. Как напишет позднее «Независимая газета»: «Что привлекает в «Серебряном шаре», что отличает его от аналогичных программ, которых немало нынче на нашем телевидении, что обеспечивает ему высокий рейтинг? Отвечаем: импровизация ведущего Виталия Вульфа плюс каждый раз тщательная подготовка, легкий намек на детективный сюжет плюс предельная ясность изложения, раскрытие творческих глубин артиста плюс обязательные подробности личной жизни, которые определяют судьбу человека. Все это Вульф доносит до зрителя с удивительным уважением к человеку, о котором ведет речь, сопровождая видеоряд в меру спокойным, в меру эмоциональным монологом. Кстати, Виталий Вульф, когда речь заходит о «Серебряном шаре», любит повторять, что это только в кадре он один, а за кадром – прекрасные верные помощники: режиссер Елена Гудеева, редактор Галина Борисова, оператор Владимир Брежнев».
«Ящик» – великий и ужасный
Как мы помним из предыдущего повествования, в 1992 году КРУ «нарыло» весьма серьезный материал о финансовых хищениях в «Останкине». Эти результаты тогда же заинтересованные лица попытались похерить, но благодаря СМИ они все же оказались достоянием гласности. Однако на ситуации в «Останкине» это совершенно не отразилось: люди почитали, повозмущались… и все пошло по новой. Когда уже через год Счетная палата попыталась установить подлинное финансовое положение дел в компании, у нее ничего не получилось – отсутствие отчетной документации, прохождение денег от уставного капитала до прибыли различных АОЗТ и самой ВГТРК было запутано настолько умело, что никакой возможности установить истину у проверяющих не было. Впрочем, может и было, однако боссы ТВ были тогда уже настолько богаты, что могли заткнуть рот любому проверяющему.
И в самом деле деньги на ЦТ текли, что называется, рекой. В 1994 году исходя из самых минимальных расценок на телерекламное время с учетом 30 % скидки компания должна была за 407 часов рекламы получить 87 миллионов долларов (в рублях – 187 миллиардов). Однако по бухгалтерской отчетности поступило всего 82,5 миллиарда. Куда делись остальные деньги? Вопрос риторический.
