Юрий Евич - В окопах Донбасса. Крестный путь Новороссии
Утром после пятиминутки опять выехали туда же и тем же составом. К нам присоединился наш Красный. Сутки отдыха, и обратно в бой. В тот раз в штабе нам было поручено сопроводить танковую колонну на Логвиново. Следом за танками пристроились еще грузовики с личным составом какого-то подразделения, и мы выдвинулись. Доехали до небольшой высотки в двух километрах от села, где уже стоял танковый взвод нашей бригады. Танки остались, пехота сбежала на «Уралах» обратно в Углегорск. Вернувшись, услышали звуки боя в селе и Юрий, как старший по званию и должности, напомнил танкистам о необходимости выполнять приказ командования: выступать в село и прикрыть огнем наших ребят. Танкисты испугались. Тогда Юра приказал нам грузиться в мотолыгу и самим ехать туда. Тут уже не выдержала я! Высказала в особо красочных выражениях все, что я думаю о нем, танкистах, офицерах штаба и генерале в частности. Выслушав мою тираду, Юрий сказал: «Вылезай, мы поедем вдвоём с Красным». Ага, щаззззз! Так я и отпущу вас одних!!! В общем, поехали вместе. Чтобы не получить гранату из РПГ от своих, Юра вылез из командирского люка и держал в руках развернутый флаг ДНР. Наше появление было встречено с восторгом. Там стоял один танк, но он уже израсходовал свой боекомплект и ничем не мог помочь. Когда мы сказали командиру танка, что наверху, на высотке стоят танки и боятся заходить, он нам не поверил. Пришлось брать его с собой и везти на горку. Это все под огнем. Там, на высотке, этот командир в таких выражениях «побеседовал» с танкистами, что моя предыдущая речь по сравнению с этой была образцом политеса. Наконец-таки с помощью пинков и уговоров танки пошли в поселок. Они рассредоточились по полю, и противник, увидев, что перевес в силе на нашей стороне, спешно ретировался. Забрали мы раненых, двухсотых, на броню забрали ребят. Ещё в этот раз эвакуировали местных жителей, которые каким-то чудом еще оставались в этом аду. Это была женщина с мальчиком лет семи и пожилая супружеская пара. Помню, как дедушка бережно укутывал свою старенькую жену в красное ватное одеяло.
Наша медицина носит боевой, наступательный характерПриехали к штабу. И только вылезая из мотолыжки, я увидела, кого же мы спасли. Это были бойцы Спецназа ДНР, с которыми мы служили летом. Боец с позывным Твист, увидев меня обрадовался, как пушинку, снял с брони и обнял. Мимо нас к штабу прошел командир танкового батальона, и наш Красный не очень лестно отозвался о его людях. Тот кинулся на парня, но вмешались спасенные нами бойцы и все вместе пошли в штабной домик. Там наш сыночек рассказал, как все было на самом деле. Комбриг орал так, что дрожали стекла. Красный как рак командир танкачей вылетел на улицу, зло посмотрев в нашу сторону.
Отвезли на медпункт раненых ребят, там им оказали необходимую помощь и отвезли в больницу. Гражданских — в эвакопункт в Горловке. Пользуясь затишьем, мы немного передохнули у ребят. Ближе к ночи поступил приказ начштаба прибыть в штаб для получения новой задачи. Нужно было скрытно провести еще одну колонну нашей техники. Дневные передвижения были замечены противником, и приходилось ехать ночью. Дорогу уже начали пристреливать. Танки провели. От брода приходилось каждый проводить отдельно, чтобы никто не потерялся в темноте. Эта карусель закончилась под утро. Прибыли мы в штаб доложиться. Пока Юра беседовал с офицерами, я присела в уголочке на табуретке и задремала. Проснулась от того, что кто-то меня тихонечко тронул за плечо. Это был один из офицеров штаба. «Ангел, тут рядом комната с диваном. Идите отдохните». Нам с Юрой предложили чай и бутерброды. После этого сняла разгрузку и берцы и отрубилась. До утра оставалось несколько часов. Красный спал в МТЛБ.
Утром, пользуясь случаем и благосклонным отношением к нам командования, Юрий в очередной раз попросил комбрига уволить ротного, чтобы дать возможность оформить официально Андрея Викторовича, который фактически вел всю работу и еще выезжал на дежурства в медпункт. Рассказал так же о претензиях со стороны местного МГБ. Комбриг и начштаба заверили нас, что разберутся. Начальником штаба тогда был офицер с позывным «Путник». Он пришел одновременно с предыдущим генералом, и мы его довольно неплохо знали и уважали за порядочность и честность, за профессионализм. Позже мы узнали. что в беседе с сотрудниками горловского МГБ комбриг сказал следующее: «Пока Евича не трогайте, а как закончится активная фаза боевых действий, можете арестовать». А нашим друзьям из Донецкого МГБ местные сказали, что такой приказ поступил им из штаба корпуса: нарыть компромат на расстрельную статью. Видимо, мы очень сильно кому-то мешали.
Не хочу, чтобы у читателей сложилось превратное мнение, что мы с Юрой такие «белые и пушистые», а все остальные — мерзавцы. Мы не идеальные, может быть с чьей-то точки зрения, мы тоже что-то делали не так. Но мы хотя бы делали. Не ошибается только тот, кто ничего не делает. И хорошими для всех быть мы не можем. Приоритеты у всех разные. Мы пришли защищать Родину и воевать так, как мы считаем правильным для себя. Очень многих командиров, гораздо более достойных и уважаемых, чем мы, тоже подвергали гонениям. Некоторых уничтожили физически, некоторые ушли сами, не желая участвовать в этом беспределе. И очень обидно, что часть командиров, вместо того чтобы заниматься обучением бойцов, подготовкой к следующим войсковым операциям, создают свою «преторианскую гвардию», подчиняющуюся им лично и занимающуюся отжимом бизнеса, воровством и другими делами, далекими от деятельности, направленной на защиту Родины. Радует только то, что все-таки остались офицеры и бойцы, для которых понятие «Честь и достоинство» — не пустой звук.
В тот день мы еще раз выехали в Логвиново, по приезде доложили комбригу, что три танка, стоящие на высотке над Логвиново, остались без БК и горючки. Штабные приняли к сведению, но, как оказалось позже, никакие действия в этом направлении предприняты не были. Вечером мы уехали в Горловку. На медпункте в Углегорске был порядок, служба налажена, большого потока раненых пока не было, и мы уехали. Обстановка в коллективе накалялась, народ разделился на две части — «за Евича» и «против». Против были те, кто страшно не хотел ехать туда, поближе к передовой. Ротный вел свою подрывную деятельность, и она приносила свои плоды. Ещё бы — ведь «ломать — не строить»! А в своей деятельности по слому он пользовался активной поддержкой вышестоящего командования — прежде всего комбрига. Утром как всегда была пятиминутка, обсудили текущие вопросы, назначили дежурную смену на Углегорск. Поехали Юдин Александр Анатольевич и Игорь Корнеев. Юрий занимался документами, разными текущими делами, и в этот день мы не ездили никуда.
Утром следующего дня Юра поехал в горловский штаб с очередной порцией документов. Через какое-то время позвонил мне: «Срочно с Красным по-боевому. Выезжаем в Логвиново». Нам два раза повторять не надо. Пока его машина привезла от здания штаба, мы уже были в МТЛБ со всем необходимым. Оказалось, ему позвонил доктор Юдин и доложил, что по приказу генерала выехал на «Урале» за ранеными в Логвиново. По пути обратно они были атакованы противником. Часть раненых он отправил обратно в деревню, а с остальными ведет бой.
Расстояние от центра Горловки до передовой позиции километров 60. Сами понимаете, броня — это не «Мерседес» и дороги не хайвей. Подъехав к высотке над Логвиново, увидели столб дыма. Что-то горело. Юрий вылез на пригорок, чтобы посмотреть в бинокль. Я подняла люк десантного отсека и тоже осматривала окрестности. И тут услышала автоматную очередь и точные попадания в плоскость «мотолыги». Причем били кучно и с равными промежутками времени между очередями Это говорит о том, что работали грамотно, парами, прикрывая друг друга. Юрий скатился с горки, крикнули стоящим здесь же танкистами: а вы чего не стреляете? А у нас нет ни БК, ни горючки. Оказалось, что наш неоднократный доклад в штабе был просто проигнорирован. Либо это было сделано намеренно. Красный и Юра начали отвечать из автоматов, бросили гранаты. Я метнулась к пулемету. Кто служил, тот знает, проход с десантного отсека к месту пулеметчика рассчитан на очень миниатюрных людей. А если на тебе зимняя форма и разгрузка с рожками, то это проблема — быстро туда нырнуть. Села, включила электроспуск и уже взяла в руки рацию, чтобы спросить у Юры направление для стрельбы. Он сам откликнулся по рации. Попросил открыть задние люки. Они с Красным расстреляли по два рожка, бросили гранаты, и противник отошел. Им не видно было, сколько нас, и поэтому рисковать они не стали. Это нормальная натовская тактика — не вступать в бой, если есть реальный шанс погибнуть. Немного переведя дух, Юрий позвонил по телефону начштаба и доложил обстановку. «Путник» ответил, что в нашу сторону направляются танки, и попросил встретить их у брода и проводить. Что мы и сделали. Довели их до места, и они рассредоточились по полю. Приятно было наблюдать горящий БТР и ЗУшку. Еще один подбитый БТР уходил без боя.
