Валерий Касатонов - Мы из подводного космоса
Юра Степанов продолжал представлять героев: «Доктор технических наук Лева Ковтун. Кораблестроитель, один их разработчиков атомных подводных ракетоносцев». Этого я помню. Учились в одном классе. Спортсмен, кажется, гимнаст. И сейчас такой же подтянутый, аккуратный. Его я встречал на Северном флоте, потом в Питере, когда он уже служил в научно-исследовательском институте. Рядом с ним его жена. Красивая женщина, несмотря на осень в волосах. Рад за него.
Несколько особняком сидели инженеры-строители, наши мальчишки, закончившие высшее инженерно-техническое училище (ВИТУ). Они строили ракетные шахты в сибирских лесах и хранилища ракет в скалах Заполярья. Они построили дороги и города для подводников в совершенно недоступных медвежьих уголках Кольского полуострова, где раньше не ступала нога человека. Солидный сегодня полковник Слава Бриус в двадцать семь лет уже был награжден орденом Знак Почета «за выполнение особо важного правительственного задания». Он и нахимовцем отличался какой-то уверенностью, надежностью, весомостью своих слов. Почти все, пройдя школу выживания в строительных частях, стали преподавателями в Ленинграде (Петербурге), кандидатами наук, заслуженными строителями СССР. Но, кроме Славы Бриуса, я никого из них, к своему стыду, не помню.
Первую рюмку выпили за родное Нахимовское училище, которое вывело нас в люди. Тост произнес Леня Нежданов в блеске своих адмиральских звезд, орденов и медалей. Не верилось, что с этим мальчишкой я сидел рядом в классе. Именно он, будучи секретарем комсомольской организации, принимал меня в комсомол, да не где-нибудь, а в квартире Николая Островского в Москве, во время подготовки к параду на Красной площади.
Потом были тосты «За Военно-морской флот», «За наших в море» (как сейчас говорят). Минутой молчания помянули тех, кто уже ушел из жизни. А таких не мало. Отдельно выпили за подводников, поскольку в этом году 100-летняя годовщина создания подводных сил отечественного флота. Затем, конечно, выпили за женщин, за наших жен. Стоя, как положено настоящим мужчинам. Очень красивый тост сказал академик Серега Николаев: «За наших Трубецких и Волконских, которые, забросив свои дипломы, сопровождают мужей по всему свету. Ваши любовь и вера сохранили нас. Вас надо награждать, как это делают подводники, учредившие медаль «Жена подводника». Вам надо ставить памятники и петь о Вас песни». Ему аплодировали. Потом, когда уже дело шло к окончанию встречи, Серега снова удивил всех. Он, видимо, был большой любитель женщин, судя по его импозантной внешности, и они, скорей всего, ему тоже симпатизировали. Сергей слегка подшофе встал и с болью в голосе признался: «Все! Мне 68 лет. Ухожу из большого секса!». Хохот стоял гомерический. И только в этот момент я по-настоящему вспомнил его. Да, это был наш Сергей Николаев, шутник и балагур. Как оказалось, с задатками гениальности.
Годы уже не те. Поэтому часа через два начали заканчивать нашу историческую встречу. Саша Боровиков, заслуженный деятель культуры СССР, полковник, кандидат юридических наук, прочитал с десяток своих очень приличных стихов. Последнее, о нас – нахимовцах 1956 года выпуска, даже заставило прослезиться:
Дорогие мои, мальчиши!
Нас сегодня так мало осталось.
Рад я видеть всех вас от души.
Петь последнюю песнь мне досталось.
Никого мне из вас не узнать,
Тех, кто гордость и слава России.
До «Авроры» дойти, добежать,
Иногда уже больше нет силы.
Ну, а я средь немногих пришел,
С вами выпил походную фляжку.
Было мне, как и вам хорошо,
Вспомнить нашу морскую тельняшку.
Но мы живы! Еще и в строю!
И Нахимов, и море за нами.
А я песни еще пропою.
Наш Андреевский флаг всегда с нами.
Вот такой у нас Саша Боровиков. Я глядел на «мальчишек» и радовался. Не все стали моряками, но все состоялись как личности. Все достигли многого в жизни. Нашли свое место. Только благодаря Нахимовскому училищу мы вышли в люди. У всех мальчишек не было отцов, ведь только-только закончилась война. Страна еще не успела залечить многочисленные раны. Что нас ждало? Тяжелое детство, безотцовщина, воровство, тюрьма… Флот нас спас, флот с отработанной веками системой воспитания мальчишек в Кадетском корпусе. Нахимовское училище заменило нам и погибших отцов, и матерей, и семью. Нас готовили стать морскими офицерами в лучших традициях Российского флота. И образование, и воспитание, и культурный уровень – все соответствовало самым современным требованиям.
Будучи нахимовцами, мы восемь раз были в Москве на параде, на Красной площади, каждый раз посещая театры и музеи столицы. Нас, юных моряков, везде встречали в Москве с радостью. Мы побывали во всех театрах, цирке, музеях, в том числе и в закрытых в то время (Алмазный фонд, Кремль, квартира Сталина). За шесть лет учебы в училище мы многократно знакомились с театральной и культурной жизнью Ленинграда. Мы стали театралами и меломанами. Мы умели танцевать мазурку и красиво ухаживать за девушками. Мы все были хорошими спортсменами. Мы любили Родину и серьезно готовились защищать ее.
Когда наступило время прощаться, Леня Нежданов и Вова Семериков негромко запели, а мы все подхватили нашу нахимовскую песню:
Сегодня в озере, а завтра в море,
Мы поведем большие корабли.
Мы любим Родину, мы любим Сталина,
Мы любим флот родной своей страны.
На этом мы и расстались…
Я шел по набережной Невы. Балтийский ветер рвал полы моего плаща, обдувал и остужал разгоряченное лицо. Воспоминания детства все еще будоражили мою душу. Тяжело встречаться через пятьдесят лет. Слишком большая временная пропасть. Поговорить с каждым не удалось. В основном, обменивались стандартными фразами: «Как ты?». И ничего не значащими ответами: «Нормально!». Хотелось бы узнать, как складывалась судьба каждого. Но это можно достичь только персональными встречами, не более двух – трех человек. Да и времени надо гораздо больше. Я шел неудовлетворенный, немного расстроенный, но вдруг поймал себя на мысли, что меня мучит нелепый вопрос: «Если они, мои однокашники, такие пожилые (чуть было не сказал – старые), то какой же я?..».
Да, сегодня нам под семьдесят. Честно говоря, мы мало уже что можем. Но мы по-прежнему «любим флот родной своей страны» и будем любить его до конца жизни."
68. Да здравствует Франция!
«…французский посланник со мной на дружеской ноге…»
И.А. Хлестаков, пьеса Н.В. Гоголя «Ревизор»Посол Франции в республике Беларусь Стефан Шмелевски, войдя в зал Брестской областной библиотеки, где его ждали дети, изучающие французский язык, застыл от удивления. Мадам, жена посла, наткнулась на него и остановилась поражённая. На сцене была воссоздана полная романтики жизнь моря по произведениям великого французского писателя Жюля Верна, к юбилею которого и был приурочен приезд посла. И диковинные раковины, и россыпь драгоценных камней, и морские карты, штурманские приборы, и морской кортик, капитанская фуражка, и даже индийские утончённые вазы и серебряные бокалы – всё говорило о глубоком знании романов Жюля Верна и высоком профессионализме создателей выставки. Экспонаты сверкали, блестели, лучились на солнце, заполнившем зал. Дети улыбались и аплодисментами стоя приветствовали гостей, и это создавало такую приятную обстановку, что посол расчувствовался, заулыбался, сам зааплодировал вместе со всеми. Тревожное ожидание, царившее в зале последние минуты, спало. Дети стали рассаживаться на свои места, гости здороваться с руководством…
И тут посол заметил седовласого моряка с аккуратной седой бородкой в красивой форме капитана 1 ранга с орденами и медалями, выделявшегося из всех присутствующих в зале. Посол, смолоду будучи сам морским офицером запаса, изъявил желание познакомиться с моряком. Капитан 1 ранга Игольников Алексей Иванович представился ему по-военному чётко и, улыбаясь, сообщил, что он сегодня выступает в роли капитана Немо, он капитан подводной лодки «Наутилус», а все дети в зале – его матросы. Они, мол, только что вернулись из плавания, собрали сокровища со дна океана и выставили их на обозрение всем гостям сегодняшней встречи. Посол и его мадам с восхищением пожали руку моряку, найдя его педагогический опыт уникальным. Они сели рядом с ним и в течение всего времени встречи не отходили от него. Алексей Иванович опытный моряк – подводник, прошедший огонь, воду, медные трубы и чёртовы зубы, в ходе общения с французами изрёк сакраментальную фразу, что моряк моряка видит издалека. Стефан Шмелевски, знающий русский язык, поскольку имел славянские корни, уже через несколько минут общения, испытывал к бывалому моряку большое душевное расположение. И, когда по окончанию встречи с детьми директор библиотеки, Тамара Павловна, довольная, что всё так хорошо прошло, угостила в своем кабинете высоких гостей чаем с коньяком «Плиска», моряк уже чуть ли не по плечу похлопывал французского амбассадора. Они поговорили о Франции, о Париже, об авианосце «Клемансо», перешли на кабаре «Мулен Руж», а затем, естественно, разговор зашёл о красоте француженок, Катрин Денёв, Бриджит Бордо, там же Ален Делон, Ив Монтан…
