М. Астафьева-Длугач - Зодчие москвы XX век. Книга 2
В этот период Н. Д. Колли активно участвовал в деятельности Московского архитектурного общества, сблизился с конструктивистами. Он участвовал в составе авторского коллектива под руководством В. А. Веснина в проектировании и сооружении Днепрогэса, вспомогательных сооружений гидроэлектростанции и первых домов города Запорожье. Эта работа вывела Колли в ряды ведущих архитекторов страны.
В эти же годы судьба свела его с одним из крупнейших зодчих современности Ле Корбюзье. Центросоюз в связи с развитием деятельности потребительской кооперации в стране нуждался в крупном административном здании. Один за другим в 1928 г. были проведены два конкурса на проект здания Центросоюза (участок для строительства был отведен на Мясницкой улице (ныне ул. Кирова, 39). В конце концов выбор пал на проект Ле Корбюзье, который в октябре того же года приехал из Парижа в Москву для ознакомления с местом и условиями строительства. Здесь им были разработаны дополнительные варианты проекта в соответствии с замечаниями экспертной комиссии. В декабре 1928 г. в Париж, в мастерскую Ле Корбюзье был командирован Н. Д. Колли для участия в разработке окончательного проекта. Соавтором Ле Корбюзье был его двоюродный брат П. Жаннере. Еще дважды, в 1929 и 1930 гг., Ле Корбюзье бывал в Москве по делам проектирования и строительства здания Центросоюза (сейчас здесь находится ЦСУ СССР). В это время он сблизился с некоторыми ведущими советскими зодчими, но постоянно находиться на стройке не мог. Строительство здания было завершено в 1936 г. Полномочным представителем автора и руководителем архитектурного осуществления проекта на всем протяжении строительства был Н. Д. Колли.
Здание Центросоюза было первым сооружением Ле Корбюзье за пределами Франции и вообще первым крупным его сооружением. В нем воплотились некоторые композиционные принципы конструктивизма, нашедшие в дальнейшем развитии архитектуры широкое распространение. Это ясность, лаконичность композиционного приема, граничащие со схематизмом, обнаженная наглядность материалов и конструкций, четкость функционального решения. При этом здание в целом, с его простыми сочетаниями протяженных прямых и кривых линий, сплошь остекленными фасадами, глухими торцами из красивого розового артикского туфа, открытыми железобетонными элементами в интерьерах, получило эстетическое своеобразие.
Участок, на котором построен дом, расположен между улицей Кирова и Новокировским проспектом. Сооружение, Н-образное в плане, обращено на улицу Кирова сплошной стеклянной, «официальной» стеной семиэтажного фасада, заключенной между глухими торцами боковых корпусов. На Новокировский проспект, который сейчас находится в стадии завершения, выходит наиболее пластичная часть здания — клубная. Три административных корпуса и клубная зона объединяются просторным вестибюлем с балконами-антресолями. Пологие пандусы и патерностеры [1 Патерностер — многокабинный пассажирский подъемник непрерывного действия.] придают своеобразный облик обширному вестибюлю — этой важнейшей части интерьера. Строгий амфитеатр зала на 680 мест дополняет общее впечатление о здании.
Боковые корпуса поставлены не параллельно друг другу: они слегка сходятся в направлении улицы Кирова. Этот прием обострил восприятие объемно-пространственного построения: торцы здания благодаря данной особенности вместо прямых углов в плане имеют тупые и острые.
Осуществление задуманного в проекте встретилось с трудностями. По первоначальному замыслу между двумя остекленными поверхностями фасада должен был с большой скоростью продуваться сухой воздух, теплый — зимой, охлажденный — летом. Но при этом требовалась полная герметизация остекления, что в те годы практически не было осуществимо. Не было также современной техники кондиционирования воздуха и солнцезащитных устройств. Установленные батареи центрального водяного отопления и обычные шторы не могли обеспечить наилучший микроклимат помещений. Видимая простота архитектуры вызывала сложности эксплуатации, и это было одной из причин, в результате которых эстетика конструктивизма в 1930-е гг. сменилась более традиционной, а многие конструктивистские здания подверглись переделкам. Было частично реконструировано и здание Центросоюза: первый этаж с несущими железобетонными столбами-опорами, который по проекту в значительной части должен был быть свободным и использоваться для стоянки автомашин, позднее был застроен.
Н. Д. Колли в одном из своих докладов говорил, что приглашение в Россию иностранных мастеров — это прогрессивный архитектурный обычай, что самостоятельность национальных русских художественных традиций настолько сильна, что все, что было выстроено иноземными мастерами на русской почве, носит вполне самостоятельный русский характер. Ле Корбюзье назвал А. Веснина «основателем конструктивизма», и это творческое течение воспринимается нами как национально-русское. Н. Д. Колли сделал много для строительного воплощения замысла Ле Корбюзье как в целом, так и в деталях; во многом благодаря его усилиям здание на улице Кирова стало истинно московским.
В 1931 г. для проведения Спартакиады в Москве было начато проектирование так называемого Центрального стадиона СССР в Измайлове — близ живописно расположенных построек бывшей царской усадьбы XVII в. После двух конкурсов работа над окончательным проектом была поручена бригаде под руководством Н. Д. Колли — С. Г. Андриевскому, В. Я. Вольфензону, Н. Н. Селиванову, Т. И. Макарычеву, В. П. Сергееву. По проекту между Щелковским (тогда Стромынское) шоссе и Измайловским парком намечалось для спортивных соревнований и массовых действий строительство спортивного ядра с трибунами на 140 тыс. зрителей, Дворца спорта, плавательного бассейна, академии физкультуры, спортивного городка. Анализ мирового опыта строительства замкнутых арен привел авторов к мысли о целесообразности устройства трибун стадиона в виде подковы, открытой на южную сторону горизонта, к парку. Подтрибунные пространства использовались для устройства подсобных помещений. Варианты проекта стадиона были созданы в 1933, 1936, 1938 гг. Его архитектурный облик, созданный ритмом светлых столбов и декоративным завершением трибун, был стройным и величественным. Весь комплекс мог одновременно вместить до 200 тыс. зрителей и спортсменов. Для перевозки больших масс людей предполагалось использовать две линии метро (Сокольнического и Покровского радиусов) и наземные виды транспорта.
Строительство стадиона было начато, но вскоре законсервировано, однако и после Великой Отечественной войны, в 1947 г., Н. Д. Колли продолжал работать над проектом стадиона. Лишь в 1970-е гг. на месте стадиона в Измайлове был создан по проекту Б. М. Иофана спортивный центр Института физической культуры.
Расширение работ по реконструкции Москвы потребовало перестройки проектного дела. Вместо первоначального Моспроекта и личных мастерских крупных зодчих в 1933 г. постановлением бюро МГК ВКП(б) и президиума Моссовета были созданы проектные и планировочные мастерские. Н. Д. Колли стал руководителем мастерской № 6. Выступая в числе других вновь назначенных руководителей мастерских с творческим кредо, Колли в числе основных задач, стоящих перед мастерской, отметил необходимость бороться за мастерство, за широкую творческую инициативность. Освоение и внедрение культуры предшествовавших эпох он понимал не только как использование образцов древности и недавнего прошлого, но и в равной степени как освоение опыта и достижений современности.
Под руководством Н. Д. Колли в это время проектировались и строились жилые дома и общественные здания, создавалось архитектурное оформление ряда сооружений канала имени Москвы и т. д.
На линии метрополитена первой очереди по проектам Н. Д. Колли сооружены станция «Кировская» и северный наземный павильон станции «Парк культуры» (совместно с архитектором С. Г. Андриевским) .
Павильон станции «Кировская» стоит у начала Чистопрудного бульвара у Кировских ворот. Это характерное для довоенной практики метростроения сооружение, имеющее немаловажное градостроительное значение. Поставленный на невысокий стилобат павильон имеет два выхода — на улицу Кирова и на бульвар. Архитектура его носит характер творческой переработки, сплава исторических и современных тенденций. Колонны портиков простые, без капителей, карниз имеет упрощенный, несколько утрированный рисунок. Мощные обрамления порталов «вставлены» в сплошное остекление входных фасадов. Массивные боковые фасады прорезаны крупными окнами-иллюминаторами, придающими павильону своеобразие внешнего облика. Эти иллюминаторы повторены на стенах подземного коридора, здесь явственно обозначена тема иллюзорного «прорыва» подземного пространства наружу.
Центральный подземный зал, в торце которого установлен бюст С. М. Кирова, отделен от перронов тяжелыми пилонами, облицованными серым уральским мрамором уфалей, ниши между колоннами — бело-палевым мрамором коелга. Архитектура станции дышит спокойствием и уверенностью. Интересно напомнить, что в годы Великой Отечественной войны станция «Кировская» была закрыта для пассажиров. Здесь размещался узел связи Ставки Верховного Командования.
