Елена Грицак - Парки и дворцы Берлина и Потсдама
Планируя дворцовый парк, владельцы согласились на предложение прибывшего из Парижа зодчего Симеона Годо, известного пристрастием ко всему, что создавалось на его родине. Благодаря участию француза зеленая зона вокруг берлинского дворца приобрела легкомысленный характер барочных садов Версаля, с его дорожками-лабиринтами и фонтанами. Немаловажную роль в создании характерного вида парка сыграли экзотические растения из Большой оранжереи, пристроенной к западному крылу Старого дворца в 1712 году. Предназначенная для сохранения теплолюбивых цитрусовых деревьев в зимнее время, она представляла собой вытянутое одноэтажное здание с красивой отделкой фасада.
Большая оранжерея
Середину роскошной теплицы занимал выступавший с обеих сторон павильон правильной прямоугольной формы. Главным внутренним помещением являлся зал с колоннами в три ряда, которые указывали путь в комнаты боковых флигелей, где стены были украшены пилястрами. Разрушенная во время войны Большая оранжерея, по словам немецких журналистов, «буквально возродилась из пепла». Однако подобный отзыв не совсем правильно отражает события, ведь реставрация в самом деле была очень долгой. К середине 1962 года на потолке среднего салона появилась оригинальная роспись: местный художник Петер Шуберт, работая в технике имитации, наделил плоский потолок зала живописными элементами, похожими на архитектурные детали.
В летние месяцы дворцовая оранжерея преображалась в приемный зал, где Гогенцоллерны встречали посланников, давали шумные балы, а если возникала необходимость, здесь проводились свадебные церемонии. В настоящее время огромное здание сдается в аренду для разовых выставок или многолюдных мероприятий.
В конце XVIII века европейское общество увлекалось классицизмом. Строгая простота, прямые линии, чистые пространства этого стиля противоречили легкомысленному барокко, черты которого все еще сохранял французский парк Шарлоттенбурга. Следуя веяниям времени, его начали постепенно менять на английский пейзажный сад. На месте открытых аллей появились холмы, «настоящие» озера заменили устаревшие бассейны и клумбы. После масштабных переделок парк стал напоминать заброшенную римскую виллу с беседками, гротами, античной скульптурой и Эрмитажем – отдаленным изящным зданием, обычно служившим для интимных свиданий. Непременной принадлежностью богатых парков того времени были руины, как в классической архитектуре назывались постройки жалкого, нарочито запущенного вида, возводимые с использованием фрагментов римских зданий. Владельцам Шарлоттенбурга не удалось приобщиться к прелести далекого прошлого, поскольку имитация развалин требовала средств, а денег в тот момент им очень недоставало.
Наследник Фридриха Великого посчитал зеленую оправу вокруг Шарлоттенбурга запущенной и весьма устаревшей по стилю. Превращение старого сада в современный ландшафтный парк было поручено зодчему Йоганну Августу Айзербеку, до того работавшему в городке Вёрлитц. Начатое им дело вытеснения барокко продолжил и довел до конца знаменитый мастер Петер Йозеф Ленне, после которого в дворцовом саду не осталось даже напоминания о позолоте и «вульгарных завитушках».
Первые ландшафтные участки представляли собой широкие лужайки с крупными цветочными клумбами и отдельными группами древовидных кустарников. Точный расчет позволил создать целую систему дорожек, пересекавшихся или резко огибавших кусты, устремленных вдаль, как и каналы, которые направлялись к цветникам от реки. На западной оконечности появился сухой ров, откуда можно было любоваться полями, не выходя за пределы королевского парка. С 1810 года в одном из тихих уголков рядом с декоративными беседками был построен мавзолей – память о прекрасной королеве Луизе, увековеченная в камне ее сыном, Фридрихом-Вильгельмом III.
Последний этап оформления замка относится к творчеству Шинкеля. В 1824 году король поручил своему придворному архитектору сооружение павильона, подобного итальянской вилле Кьятамоне. Впоследствии этот небольшой летний домик получил имя создателя.
Мавзолей королевы Луизы
В бурном XIX веке Берлин достиг колоссальных размеров. Городские кварталы, площади, учреждения и заводы требовали новых территорий, значительная часть которых была заимствована у Шарлоттенбурга. Особенно сильно ландшафтный парк уменьшился с северной стороны, где пролегла железнодорожная линия Берлин-Гамбург вкупе с несколькими столичными улицами. Первый прусский кайзер решил снова упорядочить парк, причем вместе с окрестностями, получившими правильную геометрическую форму.
Сегодняшний Шарлоттенбург – музей мирового уровня, одно из самых посещаемых мест в Германии и лучшая площадка для проведения культурных мероприятий. Во время Второй мировой войны дворец не раз попадал под обстрел, пострадав настолько сильно, что власти, расчищая Берлин от завалов, распорядились взорвать руины.
При катастрофическом положении послевоенной Германии его реставрация казалась делом невозможным, поэтому чиновники решили использовать привычный способ уменьшения затрат при нехватке денег. Однако против сноса резко выступила творческая интеллигенция, прежде всего Маргарет Кюн, тогдашний директор музея Шарлоттенбург. Энергичная, преданная своему делу дама добилась отмены сурового решения весьма неординарным способом: покинув берлинскую квартиру, она переселилась в полуразрушенный дворец, куда пригласила друзей, врагов и прессу.
На следующий день в газетах появилась фотография фрау Маргарет, лежавшей на кровати среди развалин. Откровенность, с которой на фото представлялась ситуация, грозила политическим скандалом. Вандализма не произошло, власти сдались: здание, более трех веков украшавшее немецкую столицу, было спасено.
Руководствуясь первоначальным проектом, немецкие реставраторы сумели полностью восстановить партер, и перед главным корпусом вновь появились цветочные клумбы в пышном стиле барокко. В результате последних реставрационных работ, проведенных в начале нового тысячелетия, внутренняя часть парка Шарлоттенбург приобрела вид классического английского сада.
Скульптурная композиция перед парадным входом дворца Шарлоттенбург
Архитектурный пантеон
Подарив супруге летний дворец, король Фридрих I больше ничего не предпринимал для украшения столицы, ибо интересовался только армией, а следовательно, предпочитал вкладывать средства в насущные постройки, например в тренировочные плацы. Тем не менее город процветал и без королевского внимания. В 1709 году к Берлину присоединились города Фридрихсвердер, Фридрихштадт, Доротеенштадт и более значительный Кёльн с великолепным дворцом. Единая столица Пруссии получила название резиденции короля, сохранив его навсегда.
План старого Берлина: 1 – Берлинский замок, 2 – Церковь святого Николая, 3 – Арсенал (Цейхгауз), 4 – Александерплац, 5 – Жандармская площадь, 6 – Парижская площадь, 7 – Мюлендамм, 8 – Старый Кёльн, 9 – Старый Берлин, 10 – Фридрихсвардер, 11 – Южная часть парка Тиргартен, 12 – Потсдамские ворота, 13 – Бранденбургские ворота, 14 – Северная часть парка Тиргартен, 15 – Лейцпцигерштрассе, 16 – Фридрихштадт, 17 – Доротеенштадт, 18 – Крейцберг, 19 – Вильгельмштрассе, 20 – Фридрихштрассе;
– cредневековые поселения;
– остатки оборонительных сооружений старого города;
– таможенная стена 1735 года
Следующий правитель, Фридрих-Вильгельм I, украшал и расширял Берлин принудительно, сумев при том возвести около тысячи новых зданий. Соотечественники называли отца Фридриха Великого весьма обидными словами: «скряга», «болван», «варвар». В действительности он не отличался глупостью и был достаточно образован, но многие его достоинства выглядели как пороки, например прямота, доходя до крайности, превращалась в грубость, а экономия зачастую оборачивалась скаредностью.
Двор Берлинского замка
Царствование Фридриха-Вильгельма I началось с жестких преобразований, затронувших едва ли не все сферы жизни государства. Король объявил себя военным министром и министром финансов. Осуждая расточительность предшественника, он стремился к экономии, в чем немало преуспел. Жалование служащим уменьшилось примерно в пять раз и во столько же увеличились налоги, которые теперь распространялись в равной мере на всех жителей страны, не исключая обнищавшее простонародье. Золотые монеты поступали в казну неиссякаемым потоком, накапливаясь в бочках, занимавших все больше и больше места в подвалах Берлинского замка. Обладание тысячами таких бочонков представлялось королю залогом государственной мощи. Не ограничиваясь деньгами, Фридрих-Вильгельм приобретал массивные изделия из серебра, в которых, по замечанию современников, «искусство имело меньше значения, нежели материальная ценность».
