Д Медриш - Литература и фольклорная традиция, Вопросы поэтики
Не обязательны условные ситуации-условным или факультативным может оказаться действие и в самой реальной обстановке. Примером песни, в которой взаимоотношения между героями полностью выясняются через несостоявшееся действие - ни одного поступка ни один из героев так и не совершает-может служить родопская песня "Без ръка може, без любе не може" (в первом варианте изложение ведется от имени мужчины, во втором -о нем в дальнейшем идет речьот имени девушки). Проснувшись, девушка кличет мать:
- Змийка ми лежи в десна пазушка
та ела, майку, близко до мене,
та извади ми змийка усойна.
Който извади змийка усойна,
ча ща биз рока да си остане.
(У меня за пазухой справа змея,
подойди, мать, ближе ко мне
и достань змею-гадюку!
Кто извлечет змею-гадюку,
тот останется без руки).
Мать отвечает: "без тебе бивам, без рока не бивам" ("без тебя смогу, без руки не смогу"). То же повторяется с отцом и братом. И только когда милый отвечает: "без рока бивам, без тебе не бивам" ("без руки смогу, без тебя не смогу"), все разъясняется:
- Не бой са, любе, не бой са, любе,
то не е, любе, змийка усойна,
ами е, любе, прбчка алтоне.
(Не бойся, милый, не бойся, милый,
Это, милый, вовсе не змея-гадюка,
А это, милый, ожерелье из золотых монет).
Все действия - несостоявшиеся, условные. На протяжении песни никто даже не шелохнулся, а ведь в потенции это динамичный сюжет сказочной "Безручки" или остросюжетной баллады 12.
Одна и та же ситуация, один и тот же образ проявят себя предельно динамичными в повествовании и эмоциональными, но лишенными всякого внешнего действия-в лирике. Так, и в сказке, и в песне героям даются невыполнимой трудности задания. В сказке эти задачи герой разрешает-обычно при "содействии чудесного помощника. В песне может встретиться та же, что и в сказке, ситуация:
Да прислал же то мне милый друг
Свое жалкое челобитьице,
Свою белую рубашечку,
Да велел-то мне милый друг
Без воды ее бело вымыти,
Да без ветру сухо высушить.
Уж я вымою рубашечку
Своими горючими слезами,
Уж я высушу рубашечку
Я тяжелыми вздохами.
(Кир., II, 2, No 2043)
Условны обстоятельства и действия, реальна горечь разлуки.
Вспомним: если герой сказки подумал: "Идти разве в гости к зятю" (Аф., No 92), можно не сомневаться, что дальше последует рассказ о том, как он к зятю пришел. В песне, напротив, осуществление даже уже начатого действия проблематично. Рассердившись, девушка покинула милого:
На ступенечку ступила,
Призадумалася;
На другую я ступила,
Образумилася;
А на третью я ступила
Ворочусь, млада, назад,
Дружку выговорю...
(Соб., V, No 376).
Герой эпического повествования, как заметил еще Гегель 13, должен располагать определенным минимумом свободы волеизъявления и действия. Этим устанавливается барьер между необыкновенным персонажем и обыкновенным читателем и слушателем. Пока предметом изображения могло быть только событие, а средством проявления персонажа - только действие, до тех пор повседневное бытие обычного человека, обстоятельства жизни которого не давали простора для проявления эпической инициативы, не могло быть положено в основу художественного произведения. В этих условиях либо герой занимал в мире такое .положение, которое открывало ему возможность реализовать свои стремления (монархи, полководцы, богатыри), либо мир" в котором ему приходилось действовать, оказывался заведомо нереальным,. и тогда для того, чтобы любое желание в этом мире осуществилось, достаточно было его высказать (волшебная сказка), Нереализованные стремления, не воплощенные в жизнь желания-как неосуществимые вообще, так и представленные на стадии, предшествующей такому осуществлению, модальность которого многозначна,-все это стало предметом художественного интереса только в лирике. Лирика в фольклоре появляется тогда, когда личность, вне зависимости от ее места на социальной лестнице, вызывает самостоятельный интерес и становится объектом изображения.
Сначала в русскую народную лирическую песню, а потом уже в литературу пришел крестьянин как полноправный герой - недаром на русской сцене он впервые появился с лирической песней на устах. В наиболее существенных чертах тот же процесс наблюдается и у других народов. Так, исследуя польские анонимные сборники любовных песен XVII века, которые "представляют собой творчество на границе литературы и фольклора"14, Ядвига Котарска пришла к заключению,, что именно с появлением любовной лирики хлоп (мужик) перестал быть только объектом сатиры и шуток15. Демократизация героя-свойство лирики не только фольклорной. Утверждение лиризма в древнерусской литературе Д. С. Лихачев также связывает-и не без оснований-с демократизацией ее героя: "Для нового читателя,-отмечает он,-герой литературного произведения не вознесен над ним, а вполне с ним сопоставим. Отсюда отношение к нему автора становится все лиричнее. Герой не поднимается над читателем и в моральном отношении"16.
Пока это фольклорное "я", обозначая индивидуальность, не выражало еще личности. Напротив, на этой стадии даже появление собственного имени еще не выделяло индивидуальность из общего ряда. Отсюда имя собственное во множественном числе, как, например, в записанной нами песне, где "Урюпински Машки" означает - "девушки из станицы (теперь город) Урюпинской". В неразличении литературных и фольклорных форм названия персонажей - источник ошибки издателя "Новой серии" (обнаружена 3. И. Власовой). Напечатано:
Стал мой милый отставать
Сы мной Сашай гулять
тогда как в записи Якушкина:
Стал мой милый отставать
Сы иной Сашай гулять 17.
Но некоторое разнообразие характеров в лирической песне все же намечается; Н. П. Колпакова обращает внимание на определенную дифференциацию при употреблении личных имен, особенно женских, в зависимости от ситуации: "Можно только указать, что среди множества русских народных имен в лирических любовных песнях наиболее часто встречается Маша, в трагических-Дуня, Дуняша, в легкомысленных, шутливых-Катя, Катюша, Наташа..."18. Подобная тенденция прикрепления имен к определенным судьбам отмечена и в песнях других народов. Так, у поляков неверная жена именуется не только Касей (имя, обычное в песнях вообще), но "еще и Анечкой или Терезенькой19.
Русский фольклор и здесь отличается большим стремлением к жанровой приуроченности явлений, чем это наблюдается в творчестве соседей. И. Д. Чебан, например, перечисляя наиболее распространенные имена в молдавских дойнах и прежде всего упомянув имя Иляна (Ляна, Илинка), добавляет: "Следует отметить, что имя Иляна широко распространено также в сказках ("Иляна Косынзяна") и в балладном эпосе ("Илинка Шандурулуй")"20. Русская фольклорная традиция значительно более строго разграничивает имена персонажей по жанрам; Катюша, например, немыслима в сказке.
Не исключено, что некоторые герои романов и поэм,-а в еще большей мере их героини,-своими именами обязаны лирической песне. Ср.:
Блок ("Двенадцать")
Снег крутит, лихач кричит,
Ванька с Катькою летит
Елекстрический фонарик
На оглобельках...
Ах, ах, пади!.. 21
Песня
Что за чудесная столица
Развеселый Петербург...
...Извозчики лихачи;
Если хочешь прокатиться,
Изволь, душенька, садиться!
С собой Катеньку возьму,
За Калинов мост катну.
За Калиновым мосточком
Есть питейные дома...
(Соб., VI, No 548)
Пушкин демонстративно, "своевольно освятил" страницы романа простонародным именем. Но "простонародных" имен было много, поэт остановился на одном. В песнях оно ветре" чается не часто (Н. П. Колпакова его не называет), но все же встречается. Мы не располагаем достаточно полными сведениями о том, с какими именно произведениями фольклора был знаком Пушкин, но известно, что в их числе были песни" хранившиеся у Киреевского.. Среди них имелась такая:
Танюшка, Татьяна,
Соседка моя!
Почему же, Татьянушка,
По мысли пришла,
По моему разуму
Молодецкому?
По горенке Таня ходит,
Головку чешет,
Чешет Таня головушку
И косу плетет...
................................
Досталася любезная
Иному, не мне,
Иному, немилому...22
Очевидно, с именем Татьяны песня связывала еще не определенную личность, но уже некую ситуацию и определенную судьбу. Не опиралось ли "своеволие" поэта на фольклорную традицию? Во всяком случае, оно не противоречило ей.
Демократизация героя вызывает соответствующие перемены и в сфере исполнения. Воспроизведение тех или иных эпических песен требует, как правило, специальных навыков и доступно не каждому, тогда как лирические песни поют, в; сущности, все. Не случайно группа башкирских песен эрэт йыр, ядро которой составляет песенная лирика, в русском переводе порой обозначается как "рядовые" песни, - "не потому что они стоят ниже других песен, а потому что их поет каждый, кто способен петь"23.
