Вадим Руднев - Словарь культуры XX века
Согласно принципу В., всякое научно осмысленное утверждение может быть сведено к совокупности так называемых "протокольных предложений", фиксирующих данные "чистого опыта" и выступающих в качестве фундамента любого знания.
Вот несколько характерных высказываний М. Шлика о протокольных предложениях и принципе В.:
"Первоначально под "протокольными предложениями" понимались - как это видно из самого наименования - те предложения, которые выражают факты абсолютно просто, без какого-либо их переделывания, изменения или добавления к ним чего-либо еще, - факты, поиском которых занимается всякая наука и которые предшествуют всякому познанию и всякому суждению о мире. Бессмысленно говорить о недостоверных фактах. Только утверждения, только наше знание могут быть недостоверными. Поэтому если нам удается выразить факты в "протокольных предложениях", без какого-либо искажения, то они станут, наверное, абсолютно несомненными отправными точками знания".
"Наука делает предсказания, которые опыт проверяет. Ее существенной функцией является предсказание. Она говорит, к примеру: "Если в такое-то и такое-то время вы посмотрите в телескоп, направленный туда-то и туда-то, вы увидите, что световая точка (звезда) пересеклась с черной риской (перекрестием)". Допустим, что, выполняя эти инструкции, мы действительно сталкиваемся с предсказанным опытом. Это означает, что мы получаем предвиденную констатацию, мы высказываем ожидаемое суждение наблюдения, мы получаем тем самым ощущение свершения, особого удовлетворения".
"Когда предсказание подтверждено, цель науки достигнута: радость познания есть радость верификации".
Принцип В. основывался на том, что предложение науки может быть сведено к протокольным предложениям и верифицировано. Впоследствии наука это не подтвердила (показала, что это не так). Второй предпосылкой принципа В. была идея независимости "чистого опыта" от самого экспериментатора. Все это опровергла, например, квантовая механика, которая постулировала существование ненаблюдаемых объектов и зависимость результата опыта от наличия фигуры экспериментатора (см. о соотношении неопределенностей Вернера Гейзенберга в ст. принцип дополнительности).
К тому же в 1930-е гг. сам логический позитивизм претерпел кризис. Его концепция языка была слишком узкой. По сути он рассматривал только предложения в изъявительном наклонении, в то время как речевая деятельность гораздо шире, что первым выразил Витгенштейн в своей поздней работе "Философские исследования", введя понятия языковой игры (приказы, молитвы, императивы, восклицания и т. д.). Язык в концепции поздней аналитической философии не описывает реальность, а вступает с ней во взаимодействие (см. также теория речевых актов). Поэтому принцип В. в 1930-е гг. исчерпал себя, и на смену ему пришел принцип фальсификационизма.
Лит.:
Шлик М. 0 фундаменте познания // Аналитическая философия: Избр. тексты. - М., 1993.
ВЕРЛИБР
(франц. vers libre - свободный стих) - форма метрической композиции, характерная для ХХ в. В целом В. определяют по негативным признакам: у него нет ни размера, ни рифмы, и его строки никак не упорядочены по длине (см. система стиха). Это означает, что можно взять любой кусок прозы, произвольно разбить его на строки - и в результате должен получиться верлибр. Формально это так и есть. Но здесь чрезвычайно важно следующее: один и тот же кусок прозы может быть разбит на строки по-разному, и это уже момент творчества сам факт этого разбиения.
Второе, что очень важно: в результате этого произвольного разбиения появляется феномен стихотворной строки, то есть единицы, лишь потенциально присутствующей в нестиховой обыденной речи. Вместе со стихотворной строкой появляется закон двойной сегментации, или двойного кодирования, стихотворной речи - наложение обыденного синтаксического разбиения на ритмическое, которое может противоречить первому. Обычные стихи с размером и рифмой можно записать прозой, уничтожив формальную строку, как говорят, in continio - строка в этом случае не уничтожится, ее концы будут показывать рифмы и метрическая схема. В случае В. это невозможно - это стих, который определяется самим фактом наличия "голой" стихотворвой строки как "эквивалента метра" (термин Ю.Н. Тынянова). Двойная сегментация речи проявляется в В. прежде всего в том, что окончание синтаксических синтагм может не совпадать с окончанием строк, то есть возникает эффект интонационного переноса, enjambement.
И совсем неуважительной к занятиям
Болтовней.
(А. Блок. "Она пришла с мороза...")
В возможностях вариантов разбиения:
И совсем неуважительной
К занятиям болтовней
или
И совсем неуважительной к занятиям болтовней
и кроется стиховая суть В.
Свободный стих выражал в самой своей форме нечто чрезвычайно важное для ХХ в. Недаром католик Г. К. Честертон написал, что "свободный стих, как свободная любовь, противоречие в терминах", а всемирно известный культуролог Вяч. Вс. Иванов назвал В. "способом видеть мир". Может быть, суть заключалась в его раскованности, в тотальной эмансипированности его формы. Недаром в России верлибром активно писали лишь до 1920-х гг., а потом вновь перешли на обычные 5-стопные ямбы и 3-стопные амфибрахии (дело изменилось после "оттепели" 1950-х гг., что тоже характерно). Между тем в Европе и во всем мире В. стал господствующей системой стиха. На Западе им стали даже переводить обыкновенный, метрически организованный стих.
Однако именно образцы русского В., в особенности те шесть текстов, написанных В., которые оставил Блок, представляют огромный интерес, причем не только для теоретика стиха, но и для философа и лингвиста.
В. - не отсутствие системы, а, напротив, чрезвычайно сложная система, можно сказать, метасистема. Для того чтобы понять это, проанализируем один из самых известных В. Блока. Чтобы было понятно и наглядно, приводим его полностью, пронумеровав строки:
1. Она пришла с мороза,
2. Раскрасневшаяся,
3. Наполнила комнату
4. Ароматом воздуха и духов,
5. Звонким голосом
6. И совсем неуважительной к занятиям
7. Болтовней.
8. Она немедленно уронила на пол
9. Толстый том художественного журнала,
10. И сейчас же стало казаться,
11. Что в моей большой комнате
12. Очень мало места.
13. Все это было немножко досадно
14. И довольно нелепо.
15. Впрочем, она захотела,
16. Чтобы я читал ей вслух "Макбета".
17. Едва дойдя до пузырей земли,
18. О которых я не могу говорить без волнения,
19. Я заметил, что она тоже волнуется
20. И внимательно смотрит в окно.
21. Оказалось, что большой пестрый кот
22. С трудом лепится по краю крыши,
23. Подстерегая целующихся голубей.
24. Я рассердился больше всего на то,
25. Что целовались не мы, а голуби,
26. И что прошли времена Паоло и Франчески.
Посмотрим: строка 1 - чистейший 3-стопный ямб. Более того, это метрическая автоцитата из стихов "второго тома":
Она пришла с заката.
Был плащ ее заколот
Цветком нездешних стран.
Звала меня куда-то
В бесцельный зимний холод
И в северный туман.
Разбираемое стихотворение находится в начале "третьего тома". Поэт как бы издевается над своими прошлыми идеалами, над Прекрасной Дамой; строки 16 и 17 написаны соответственно 5-стопным хореем и 5-стопным ямбом. Первый размер имеет в русской поэзии устойчивую смысловую традицию, идущую от стихотворения Лермонтова "Выхожу один я на дорогу..." "динамический мотив пути, противопоставленный статическому мотиву жизни" (формулировка профессора К. Ф. Тарановского, которому принадлежит это открытие). Теперь сравним строку 16 с лермонтовскими стихами:
Чтоб всю ночь, весь день мой слух лелея,
Про любовь мне сладкий голос пел.
Вновь метрическая цитата (кстати, следует оговорить тот факт, что ни в коем случае нельзя фамилию Макбет, произносить с ударением на первом слоге, в этом случае разрушается размер: вспомним ирландские и шотландские фамилии - МакТаггарт, МакКинси, МакКартни, МакАртур - везде ударение на втором слоге. Что касается строки 17, то белым (то есть нерифмованным) 5-стопным ямбом написаны трагедии Шекспира, среди них "Макбет", разумеется:
Земля, как и вода, имеет пары.
И это были пузыри земли.
Мы привели лишь наиболее очевидные случаи. Все стихотворение Блока и любой В. состоит из строк, соответствующих, "омонимичных" различным стихотворным размерам, - в этом суть В. как системы систем.
У Борхеса в рассказе "Утопия усталого человека" есть следующий пассаж:
"- Это цитата? - спросил я его.
- Разумеется. Кроме цитат, нам уже ничего не осталось.
Наш язык - система цитат".
Система цитат - интертекст, определяющее понятие поэтики модернизма и постмодернизма. Вот почему В. стал символом поэзии ХХ в.
Лит.:
Тарановский К.Ф. О взаимоотношении стихотворного ритма и тематики // Аmеriсаn соntribution to 6-th International Соngress of Slavists. Russian Cоntributions. Аn Аrbor, 1963.
