Елена Грицак - Парки и дворцы Берлина и Потсдама
Кроме стационарных экспозиций, в Кёпенике часто проходят временные выставки народного промысла и современной живописи. Сюда приносят свои работы местные мастера и молодые берлинские художники, причем тематика экспозиций ограничивается лишь фантазией устроителей. Камерные оркестры выступают в постоянно действующем концертном зале замка и нередко в часовне, где больше не проводятся богослужения. Один раз в год замок принимает тысячи любителей «Кёпеникского лета» – традиционного праздника с концертами, эстрадными номерами, демонстрациями моделей одежды, другими полезными и просто приятными мероприятиями, которые привлекают гостей со всей земли Бранденбург.
Концертный зал в часовне Кёпеника
Берлинский парк Фридрихсхайн (от нем. Volkspark Friedrichshain – Народный парк) стал самым грандиозным проектом в рамках благотворительной программы Шрёбера. Торжественно открытый в 1848 году, он раскинулся на площади 52 га, дал название всему прилегающему району и долго был единственной благоустроенной зеленой зоной, где позволялось гулять простолюдинам. Считается, что власти решились на устройство народного сада в целях усмирения рабочих, слишком активно выражавших недовольство условиями жизни в столице. Разработку проекта и воплощение его первого этапа взял на себя знаменитый архитектор Петер Йозеф Ленне, у которого имелся богатый опыт в создании парковых ансамблей. В дальнейшем Фридрихсхайн украшали такие знаменитые мастера, как Густав Майер, Йозеф Раух, главный зодчий Берлина Людвиг Гофман, скульпторы Игнатус Ташнер и Георг Вебер. Двум последним принадлежит заслуга в создании Фонтана сказок – большого источника со спокойно стекающей водой, в которой отражаются каменные фантазии братьев Гримм и Шарля Перо: лягушачий король со свитой, Кот в сапогах, Ганс и Гретель, Красная шапочка с волком и, конечно, Золушка в туфельках, но почему-то без принца.
Северная часть Фридрихсхайн в послевоенные годы была превращена в детский городок, одинаково приспособленный для активного и созерцательного отдыха. Сюда, как и в другие берлинские парки, можно приходить всей семьей и, оставив детей в песочницах, на горках или у фонтанов, поиграть в мини-гольф, теннис, побегать по дорожкам либо просто полежать на траве. Оригинальный источник работы Ахима Кюна привлекает представителей всех возрастных категорий. Тот, кто стоит под струями этого фонтана, не рискует испортить костюм, поскольку водяной купол устроен так, что влага не попадает на посетителя ни на входе, ни на выходе. Дети, кроме того, стремятся провести пару часов в «индейской стране», где, облачившись в перья, маленькие арийцы превращаются в краснокожих.
Живописные холмы, с вершин которых открывается прекрасный вид на парк и окрестности, появились во Фридрихсхайн после Второй мировой войны. Незадолго до входа советских войск в Берлин внутри этих рукотворных гор было устроено два зенитных бункера. Взорвав мрачные строения, власти решили не утруждаться разборкой завалов, а засыпать их мусором, ведь его в послевоенном Берлине имелось достаточно. Образовавшиеся пригорки были покрыты землей, засажены быстрорастущим кустарником и деревьями, словом, превращены в очередное место отдыха, а заодно и в обзорную площадку, каких в богатой пустырями германской столице намного больше, чем в любом другом европейском городе. Кстати, отсюда видна и третья, самая высокая бункерная гора, таким же образом превращенная в парк. На ее лысой вершине, помимо теннисного корта и миниатюрного гольф-поля, располагаются площадки для бадминтона, волейбола и оригинальной игры в шары, которую берлинцы называют «бочча».
Традиция устраивать парки на бесхозных холмах продолжилась в Крейцберге – большом промышленном районе, который долго являлся самой непривлекательной частью столицы. Будучи пролетарской окраиной во времена рейха, он сохранил этот не слишком почетный статус и в дальнейшем, оказавшись на самом краю Западного Берлина.
После объединения страны, ставший центральным, престижным и формально единым, бывший рабочий район сам собой разделился на две части. Если восточные кварталы Крейцберга, как в былые времена, населяют молодые радикалы, неформалы, студенты, иммигранты из шумной турецкой общины, то западные стали местом обитания зажиточных берлинцев, чьи добротные жилища сегодня определяют облик всего района. В этих кварталах быстро подорожала земля, повысилась стоимость квартир. Раньше грязные и захламленные улицы стали перестраиваться, дома ремонтироваться, причем даже те, что стояли полуразрушенными с войны. В Крейцберге каким-то чудом сохранились старинные постройки, на которых еще большим чудом представляется лепнина, которая теперь тщательно реставрируется.
На вершине холма Крейцберг разбит парк Виктория (нем. Viktoriapark) – не утраченное во время войны творение ландшафтного архитектора Густава Майера, ученика знаменитого Ленне. Сегодня восстановленные детали парка – такие, например, как искусственный водопад, соседствуют с новыми, в частности с великолепным розарием. Сотрудники бережно ухаживают за ним круглый год, но публике представляют лишь в теплые сезоны. Посреди газонно-цветочной идиллии располагается памятник в честь победы над Наполеоном.
Самый молодой, самый необычный и, пожалуй, самый народный берлинский парк Мауэр (нем. Mauerpark), как феникс из пепла, возник на развалинах Берлинской стены. Он расположился в конце Одербергерштрассе, на большом пустыре, через который некогда проходила бетонная ограда, уродливая внешне, и столь же непривлекательная по сути. После ее разрушения рачительный архитектор использовал обломки плит для устройства игровых площадок и амфитеатра. Крупные куски внутренней стены пригодились для огромных качелей, воздвигнутых на вершине холма. Странно, что лишенное растительности пространство парка Мауэр так полюбилось жителям ближайшего района. Возможно, некоторым оно напоминает о канувшей в Лету эпохе гигантизма, столь близкого сердцу каждого восточного немца.
В будние дни здесь спокойно, тихо, безопасно, легко дышится и еще лучше мечтается. Не случайно именно сюда люди приходят отметить таинственные праздники, подобные последней апрельской, или Вальпургиевой, ночи, когда женщинам полагается быть ведьмами, обнажаться (конечно, до определенного предела), пугать прохожих и танцевать у костра. В этот день, вечер и далее до утра берлинцы, забывая о своих национальных качествах, отдаются веселью, разбивают сотни пивных бутылок, всякий раз вытаптывают газон и, расходясь по домам на рассвете, оставляют на холме горы мусора, что в Берлине случается крайне редко.
Образы Германского рейха
В 1870-х годах патриархальная королевско-княжеская Пруссия осталась в прошлом, уступив место объединенной, передовой и на тот момент, невероятно мощной державе под названием Германский рейх. Покорив внушительную часть Европы, страна обрела богатства, которые вкладывались в благоустройство, прежде всего Берлина, только теперь ставшего полноценной столицей империи. По словам английских журналистов, «в самом городе приковывают взгляд строительные леса и строящиеся здания. В предместьях закладываются все новые кварталы, проектируются новые улицы, и также повсюду поднимаются новые дома. До недавнего времени их возводилось такое количество, что невольно думалось, будто юная имперская столица сдалась какому-нибудь хозяину, дабы потратить французскую контрибуцию на свое преображение».
Парижская площадь в Берлине. Фотография начала XX века
В деле расширения границ союзником промышленности выступала политика. Огромная страна нуждалась в немалом штате чиновников, которые постепенно занимали тихие жилые кварталы, благо незадолго до образования рейха была уничтожена таможенная ограда, защищавшая город с 1735 года. Министерства, кабинет канцлера, иностранное ведомство и прочие полезные учреждения рейха обосновались на Парижской площади и в королевском квартале Фридрихштадт, где, кроме официальных зданий, выросли дворцы для почетных гостей – роскошные отели «Адлон», «Централь», «Эспланада», «Кайзерхоф», «Бристоль». В районе Унтер-ден-Линден появился солидный, по-немецки тяжеловатый, но все же элегантный Рейхсбанк, выглядевший начальником в окружении свиты, роль которой играли здания Дойче банка, Блейхредер банка, издательские дома Моссе и Ульштейна. Расположившиеся рядом телеграфисты из бюро Вольфа заняли целый квартал, соответственно прозванный газетным. Жилую северо-западную часть Фридрихштадт украсил построенный Шинкелем дворец принца Альбрехта с красивым парком.
Кайзеровский Берлин часто называли газетным городом из-за пристрастия жителей к прессе. Тогда же столица Германии стала местом, где собиралась группа первопроходцев в области научного исследования, включая математика Леонарда Эйлера, химиков Потта и Гермштедта, биолога Иоганна Гледича, разбившего в городе первый ботанический сад.
