Леонид Громов - Реализм А. П. Чехова второй половины 80-х годов
Удивительный факт: Чехову, точно и убедительно рисовавшему физическое состояние и психологию больного, умирающего старика, было всего 29 лет! Это чудо литературного искусства можно объяснить двумя причинами: художнической интуицией гения и медицинским образованием писателя.
В конце повести Чехов заставляет своего героя в последний раз вернуться к мотиву "мое имя и я".
"Теперь мое имя безмятежно гуляет по Харькову. Месяца через три оно, изображенное золотыми буквами на могильном памятнике, будет блестеть, как самое солнце, - и это в то время, когда я буду уже покрыт мохом..."
Последняя сцена повести - встреча Николая Степановича с Катей в харьковской гостинице. Тщетно ждет Катя от своего друга ответа на мучивший вопрос: что делать? Николай Степанович не в силах дать ответ, он знает только одно: "душа этой бедняжки не знала и не будет знать приюта всю жизнь, всю жизнь!"
Полная безысходной тоски, Катя уходит от Николая Степановича. "Я молча провожаю ее до дверей... Черное платье в последний раз мелькнуло, затихли шаги... Прощай, мое сокровище!"
Элегический финал написан Чеховым музыкально, он звучит как реквием, столько в нем настроения! Он передает и безнадежность положения умирающего человека, и глубоко скорбное состояние бесприютной Кати, и лирическое прощание героя-неудачника со своим единственным другом...
Когда думаешь об этом элегическом финале и о других эпизодах "Скучной истории", повествующих о тяжелых переживаниях умирающего Николая Степановича, то начинаешь улавливать внутреннюю, интимную связь этих мест повести с двоек ратным упоминанием в "Скучной истории" о композиторе Брамсе - одном из прославленных создателей реквиемов. По всей вероятности, Чехов, знавший и любивший музыку, создавая свой "реквием", использовал личные впечатления от "Реквиема" Брамса, жившие в его творческой памяти.
Исследователя должен заинтересовать вопрос: почему Чехов заставляет своего героя в конце жизни ехать в Харьков? Случайно назван этот город? До некоторой степени приоткрывают завесу над творческой лабораторией писателя следующие биографические факты: Чехов, как мы узнаем из его писем, в начале 1889 г. ездил в Харьков; дорогу от Сум до Харькова считал "прескучнейшей"; о Харькове в "Скучней истории" говорится, что он-"какой-то серый город". Таким образом устанавливается цепь психологических ассоциаций: "серый город" "прескучнейшая" дорога к нему - финал жизни как "скучной истории" в этом городе.
* * *Интересны отдельные детали в психологическом содержании "Скучной истории".
Когда в страшную "воробьиную" ночь Николаю Степановичу показалось, что он умирает, его тяжелые "предсмертные" переживания прервала жена, неожиданно вошедшая с сообщением о болезни дочери. Очень довольный тем, что кончилось его мучительное одиночество, он сразу забыл о своем тяжелом состоянии и охотно согласился подняться наверх к дочери, хотя сам еле держался на ногах.
В этой ночной сцене есть еще одна любопытная ситуация. Когда отец появился в комнате больной дочери, Лиза бросилась с рыданием к нему на шею: "Папа мой добрый... папа мой хороший. Крошечка мой, миленький... Я не знаю, что со мной... Тяжело". "Она обнимает меня, целует и лепечет ласкательные слова, какие я слышал от нее, когда она была еще ребенком".
Взрослая дочь, такая уже далекая отцу, в минуту страха перед неведомой болезнью, превращается в маленького ребенка, ищущего спасения у отца.
В психологической характеристике прозектора проявляется одна особенность, характерная для композиционного мастерства Чехова. Писатель не сосредоточивает характеристику даже второстепенного персонажа в одном месте произведения - она дается в разных местах, постепенно и последовательно вырисовывается о6раз в отдельных чертах и деталях.
Прозектор в первой главе повести показан как ученый.. в научной обстановке, в своих университетских занятиях. Дополняет характеристику прозектора Чехов в четвёртой главе, когда приходит к Николаю Степановичу проведать больного товарища. Чехов пользуется этим эпизодом, чтобы показать прозектора с "человеческой" стороны. Оказывается, что и в другой, неслужебной обстановке, у больного коллеги, прозектор остается все тем же сухим педантом, не проявляет никаких подлинно человеческих качеств. А ограниченность духовных интересов прозектора, отмеченная уже в первой главе, получает дополнительную характеристику в четвертой: он старается развлекать больного. Николая Степановича нудными научными новостями, изложенными длинно и книжно, и молчаливо осуждает разговоры обедающих о музыке как недостойные серьезных людей.
Композиционное мастерство Чехова проявилось и в изображении истории любви Михаила Федоровича к Кате. История любви показана в трех этапах - в трех сценах.
Первая встреча читателя с филологом происходит зимой, в уютной комнатке Кати, где гостями у нее были: Николай Степанович и Михаил Федорович. Последний, как всегда, шутил, балагурил, рассказывал анекдоты из университетской жизни, раскладывал пасьянс. Когда Николай Степанович собрался уходить, филолог попросил разрешения у Кати посидеть еще немножко и, получив его, остался, когда ушел его старый друг. Читатель не прядал, большого значения этому факту, не видя во внешнем поведении профессора-филолога проявления каких-либо лирических чувств по отношению к Кате.
Вторая встреча читателя с филологом происходит летом на даче у Николая Степановича. Читатель узнает.
что Михаилу Федоровичу давно уже нужно ехать за границу, но он каждую неделю откладывает свой отъезд, что с ним произошли кое-какие перемены (осунулся, стал хмелеть от вина), а по поведению Михаила Федоровича читатель догадывается, что тот полюбил Катю. Он нетерпеливо поджидал возвращавшихся с прогулки Катю и Николая Степановича, суетливо высаживает Катю из экипажа, торопится задавать вопросы. Читатель узнает, что Михаил Федорович в последнее время бывает у Кати каждый день, что он стыдится этой привычки ежедневно посещать Катю и поэтому мотивирует свой приезд к ней какой-нибудь очевидной нелепостью, вроде: "Ехал мимо по делу и дай, думаю, заеду на минутку".
Из этой же сцены на даче читатель также узнает, что Катя не отвечает на чувство Михаила Федоровича.
"Опять этот Михаил Федорович! - говорит Катя с досадой. - Уберите его от меня, пожалуйста! Надоел, выдохся... Ну его!"
И, наконец, в третьей сцене, в одном только штрихе показана сильная, страстная любовь Михаила Федоровича и ее безнадежность.
Катя, беседуя с Николаем Степановичем в харьковской гостинице, достает из своей дорожной сумочки платок и вместе с ним вытаскивает несколько писем, которые с ее колен падают на пол. Николай Степанович подбирает их с полу, на одном из них узнал почерк Михаила Федоровича и нечаянно прочитывает кусочек слова "страст..." Скупо, просто, с естественной мотивировкой сказано о страстной любви Михаила Федоровича. И также в одной лаконичной, но многозначительной детали показано безразличное отношение Кати к его любви: "Катя поправляет прическу, надевает шляпу, потом комкает письма и сует их в сумочку..."
Некоторые читатели рукописи "Скучной истории", как это мы узнаем из письма Плещеева к Чехову, видели в письме Михаила Федоровича с кусочком слова "страст..." натяжку. Автор в ответном письме Плещееву (от 3.0 сентября 1889 г.), ссылаясь на свое чутье, считал оправданной сцену с письмом Михаила Федоровича по тем соображениям, что в финале повести необходимо сконцентрировать впечатление от всей повести, а для этого надо хотя бы мельком упомянуть о тех, о ком раньше говорилось. К этим убедительным словам автора можно еще добавить, что
чутье большого художника подсказало Чехову верную и естественную композицию повести. В конце "Скучной истории" завершаются три сюжетные линии и показаны психологические финалы, связанные с сюжетом повести.
"Скучная история" - последнее значительное произведение Чехова 80-х годов. Повесть Чехова представляет собою художественно-исторический памятник эпохи и в то же время это - живая, актуальная вещь.
Далеко позади остались чеховские времена. С тех пор русская действительность, жизнь наших университетов радикально изменились. Подавляющее большинство советских ученых работает в науке творчески, продуктивно, своей большой общественно-полезной деятельностью честно служит народу.
Но и в нашей научной среде еще встречаются метко обрисованные Чеховым типы ученых - талантливые, но мало активные в общественной жизни страны ученые, вроде чеховского старого профессора; трудолюбивые, но мало полезные для творческого развития науки "прозекторы"; карьеристы-"докторанты", стремящиеся только к личному благополучию.
Советская литература, отображая творческую жизнь деятелей науки нашей страны, рисует их разнообразные типы. Наряду с прославлением энтузиастов науки, ученых-патриотов, советские писатели (Леонов Гранин, Гор и др.) развенчивают лжеученых, карьеристов и паразитов в науке, бездарных плагиаторов. Несомненна чеховская традиция в разработке темы науки советскими писателями.
