Г. Лелевич - Партийная политика в искусстве
Читатель может убедиться, что общие предпосылки, на основании которых тов. Троцкий строит свой план партийной политики в искусстве, в значительной своей части неверны. Совершенно независимо от строительства будущего социалистического искусства, уже сейчас может и должно создаваться искусство пролетарское. Мало того, уже сейчас пролетарская литература представляет из себя значительную величину. Установив это, пора перейти к конкретным вопросам партийной политики в искусстве.
IV. Задачи партийной политики в искусстве
Г. В. Плеханов когда-то писал:
Всякая данная политическая власть всегда предпочитает утилитарный взгляд на искусство, разумеется, поскольку она обращает внимание на этот предмет. Да оно и понятно: в ее интересах направить все идеологии на служение тому делу, которому она сама служит («Искусство», стр. 141).
Цель художественной политики всякой правящей партии сформулирована Плехановым прекрасно. Именно, направить все идеологии, в том числе и художественную литературу, на служение делу пролетарской революции. Каким образом наша партия может выполнить эту задачу? Тов. Троцкий предупреждает:
Область искусства не такая, где партия призвана командовать. Она может и должна ограждать, содействовать и лишь косвенно — руководить. Она может и должна оказывать условный кредит своего доверия разным художественным группировкам, искренно стремящимся ближе подойти к революции, чтобы помочь ее художественному оформлению («Правда» от 16 сентября).
Совершенно верно, что партия не призвана командовать в области искусств. Разберемся, однако, в том, что подразумевается под ограждением, содействием и косвенным руководством. Партия может при помощи критических выступлений в органах печати популяризовать определенные литературные течения, писателей и произведения или, наоборот, бичевать либо замалчивать их. Партия может предоставлять в распоряжение тех или иных литературных течений и писателей свои (а равно находящиеся под влиянием партии) журналы и издательства. Наконец, партия может оказывать мощную материальную поддержку тем или иным литературным течениям и писателям, давая им таким путем возможность творить и распространять продукты своего творчества. Та или иная ориентация партии при разрешении всех этих практических вопросов в огромной степени определяет собой характер воздействия художественной литературы на пролетарского читателя, в первую очередь на пролетарский молодняк.
V. О сделанных ошибках
Какова была литературная политика партии до сих пор? Мы берем на себя смелость утверждать, что открытой зафиксированной четкой партийной линии в искусстве не было. Разнобой и неразбериха, царящие в наших рядах в области взглядов на современную литературу, неопровержимы. За последнее время, однако, сделаны попытки провозгласить общеобязательной партийной линией в искусстве линию, проводившуюся А. К. Воронским в журнале «Красная Новь» и в артели «Круг». Сам Воронский заявляет, что «высшие органы партии следят за линией, проводимой Воронскими» («Красная Новь», книга пятая за 1923 г., стр. 377). Это утверждение совпадает с заявлением тов. Троцкого:
Мы думаем, что тов. Воронский выполняет — по поручению партии — большую литературно-культурную работу («Правда» от 16 сентября).
Вряд ли имеет смысл спорить о том, была ли линия тов. Воронского действительно линией партии или это было в корне ошибочное осуществление правильного данного партией задания. Более целесообразно обсуждать самую линию, чем степень авторитетности ее санкционирования. А ошибочность линии тов. Воронского уже не раз вскрывалась на страницах нашего журнала.
Забвение классового мерила при подходе к литературе, сосредоточение всего внимания на враждебных или чуждых пролетариату литературных группах, засилье этих групп в партийно-советских журналах и изданиях, отсутствие поддержки и внимания к пролетарской литературе, — это и многое другое приводило к тому, что художественное воспитание масс являлось воспитанием не в коммунистическом, а в мещански-мистическом духе. Тов. Троцкий пишет:
Не станем затевать спор о том, могла ли партия сделать для пролетарской поэзии больше, чем сделала, или не могла («Правда» от 15-го сентября).
Мы как раз считаем вполне уместным этот спор затеять. Разумеется, смешно требовать, чтобы партия перенесла центр внимания из области политической и экономической в область литературную. Но вопрос о пропорциях внутри внимания партии к литературным вопросам вполне своевременен. Пильняки, Ахматовы, Есенины, Всеволоды Ивановы и т. д. неоднократно популяризовались со страниц «Правды» (не говоря уже об акафистах в «Красной Нови» и т. д.), а что, кроме щелчков и «ударов оглоблей» встречала на страницах «Правды» пролетарская литература? А маленький вопрос о материальном положении? Разве не символично, что Пильняки и Никитины, под крылышком Советской власти, вояжируют по Европам, а многие талантливые пролетарские поэты буквально голодают и ночуют под заборами? Не думает же тов. Троцкий, что такое положение содействует росту творческих сил рабочего класса? Не думает он, что обстановка товарищеского внимания и критики, возможность печататься, сносные материальные условия для творчества не имеют никакого значения для правильного развития творчества пролетарских поэтов? Не думает же он, что отрицание авторитетнейшими партийными товарищами возможности создания литературы рабочего класса не подрывает в корне воли к творчеству у значительной части пролетарских поэтов?
Маленькая параллель: что сказать о коммунисте, который предложил бы отказаться от государственной промышленности на том основании, что в первый период НЭПа наша госпромышленность не могла выдержать без энергичнейшего покровительства всего рабочего государства? Бывают моменты, когда энергичнейшая поддержка и покровительство партии являются важным условием успеха серьезнейших творческих начинаний. Неправ тов. Троцкий, когда он называет требование поддержки партией пролетарской литературы попыткой искусственно повести эту литературу вперед на чужих ногах.
Вопрос о партийной политике в искусстве есть вопрос о том, чтобы направить искусство на путь служения делу пролетарской революции. Поставить в центре внимания (при помощи соответствующей линии партийно-советских редакций, издательств и критиков) тех писателей, которые организуют психику читателя в сторону коммунизма; использовать ближайших попутчиков, перетягивая их постепенно в ряды пролетарской литературы; неуклонно бороться (при помощи цензуры, а главным образом, тех же партийно-советских редакций, издательств и критиков) с реакционной и мнимо-попутнической литературой, — вот что должна делать партия.
Но каково же мерило для оценки различных литературных группировок? Тов. Троцкий пишет:
Понимая эпизодичность литературных группировок переходной эпохи она (партия. Г. Л.) оценивает их не с точки зрения индивидуальных классовых паспортов господ литераторов, а с точки зрения того места, которое эти группировки занимают или могут занять в подготовке социалистической культуры («Правда» от 16-го сентября).
Разумеется, дело не в «индивидуальных классовых паспортах господ литераторов», а в идеологической подоплеке их творчества. Но речь идет не об этой истине, совершенно элементарной. Тов. Троцкий впадает здесь в глубочайшую ошибку, порожденную ошибочностью его общего взгляда на искусство пролетарское и социалистическое. Мерилом является не «место, которое занимает группировка в подготовке социалистической культуры» грядущих эпох, а место которое занимает группировка в повседневной нынешней борьбе рабочего класса за коммунистический строй и в строительстве культуры рабочего класса нашей эпохи. Литературные группы, смотрящие на мир глазами пролетарского авангарда, — вот основной отряд партии на литературном фронте. Писатели, искренне ставшие на сторону Октябрьской революции и постепенно переходящие на точку зрения пролетарского авангарда, — вот основная вспомогательная сила. Сиятельные и не сиятельные певцы богородиц и дворянских гнезд, нэпманствующие исказители революции, литераторы, наблюдающие революцию из окошка публичного дома, — вот литературные противники, растлители и отравители. Эта характеристика может послужить исходным пунктом для литературной политики, достаточно гибкой и учитывающей всю «сложность процесса, его внутреннюю множественность».
Тов. Троцкий пишет:
При бдительной революционной цензуре — широкая и гибкая политика в области искусства чуждая кружкового злопыхательства. («Правда» от 16 сентября).
