Александр Зиновьев - Коммунизм как реальность
Формы социальной борьбы
Между коммунальными индивидами имеют место два типа отношений борьбы и различные комбинации этих двух типов. Первый из них — конкурентная борьба. В случае конкурентной борьбы индивиды независимы друг от друга в том виде деятельности, в каком они конкурируют. Здесь имеются третьи лица, независимо от конкурирующих, которые решают, кто победил в борьбе, или от которых зависит судьба конкурентов. Наиболее простым и очевидным типом конкурентной борьбы являются спортивные соревнования, когда соревнующиеся бегают или прыгают, не мешая физически друг другу делать свое дело. И есть судьи, которые следят за соблюдением правил борьбы и решают, кто побеждает. Факты конкурентной борьбы между социальными индивидами (как отдельными людьми, так и между целыми коллективами) можно наблюдать в различных обществах. Иногда такая форма борьбы играет огромную роль в обществе, как это имело место в буржуазных странах недавнего прошлого и до сих пор еще дает о себе знать на Западе. И в коммунистическом обществе нетрудно заметить конкурентную борьбу. Однако условия для нее здесь в социальной жизни сильно затруднены. Она здесь играет крайне второстепенную и подсобную роль. Главная роль здесь принадлежит второй из упомянутых форм борьбы. Последняя состоит в том, что борющиеся опутаны различного рода зависимостями именно в том аспекте, в том деле, в котором идет их борьба. Наглядный пример такой формы борьбы мы получили бы, если бы каким-то образом связали соревнующихся бегунов, дали им средства мешать друг другу бежать. Я называю такую форму борьбы препятствованием (в отличие от конкуренции) или привентацией.
Привентация как главная форма социальной борьбы обусловлена всем строем жизни коммунистического общества. Вместе с тем она является одним из важнейших механизмов сохранения общества и действия его законов. Цель привентации состоит не в том, чтобы выделиться из массы прочих членов общества за счет лучшего выполнения данного вида деятельности, как это имеет место в случае конкуренции, а в том, чтобы помешать индивидам выделяться именно таким образом, низводить выделяющихся до некоего средне-общественного уровня. Как отдельные члены коллективов, так и целые коллективы обладают огромными возможностями для того, чтобы осуществлять привентацию. Причем они обладают также и средствами замаскировать подлинную суть привентации, придавая ей форму заботы о благе общества, взаимопомощи, объективной критики.
Средства привентации разделяются на открытые и скрытые. Открытые — стремление заметить недостатки в деятельности выделяющихся индивидов и скомпрометировать их публично. Скрытые — всякого рода доносы, «сигналы», письма в руководящие инстанции, слухи, клевета, влияние на лиц, от которых зависит судьба выделяющихся, подлоги. В ход идут все средства интриги самого подлого свойства. Провести четкую грань между открытыми и скрытыми средствами невозможно. Они переходят друг в друга, тесно связаны. Важно то, что как только окружающие замечают, что тот или иной человек или коллектив начинают возвышаться над общим уровнем, они не сговариваясь, но очень дружно начинают систематическую и неутомимую работу по препятствованию замеченному выделению. Как показывает опыт Советского Союза, только при условии помощи выделяющемуся со стороны высших органов власти он имеет возможность возвыситься на более или менее длительный срок и более или менее высоко. Но у властей редко хватает сил на такую протекцию в отношении многих выделяющихся. Кроме того, они сами в своей протекции не могут зайти слишком далеко. И потому даже в случаях защиты сверху выделяющиеся все равно низводятся до среднего уровня. А в большинстве случаев им вообще не удается выделиться ощутимым образом.
К тому же и сами граждане общества скоро убеждаются в том, что возвышение над средним уровнем дает им мало преимуществ, а чаще оно вообще порождает дополнительные неприятности. В общем и целом положение рядовых граждан и руководителей зависит не от превосходства над другими в данном виде деятельности, а от других факторов, в том числе — и от способности не выделяться из массы людей. Так что вполне естественно преобладающей в обществе становится тенденция к посредственности во всех формах деятельности, отсутствие стремления повысить качество продуктов труда и интенсивность последнего.
Конечно, доминирование привентации имеет и свои преимущества. Здесь либо вообще не бывает побежденных, либо фактические побежденные от этого не страдают и во всяком случае не погибают. Кроме того, одним из могучих средств привентации является взаимопомощь, взаимовыручка. Не случайно одним из элементов так называемого социалистического соревнования здесь является обмен опытом и взаимопомощь. Отстающие так же нежелательны в этом обществе, как и выделяющиеся. Но с ними дело обстоит проще: достаточно снизить средне-общественный уровень, как отстающие оказываются нормальным явлением. Отсюда — тенденция к снижению и средне-посредственного уровня всего производимого в обществе.
Рассмотренные тенденции прекрасно уживаются с таким явлением, как образцово-показательные индивиды и коллективы. Советский Союз в этом отношении достиг выдающихся успехов. Здесь есть показательные образцы для иностранцев, для своего начальства, для демагогии и пропаганды, для нужд избранной части общества. Здесь есть и такие показательные образцы, цель которых — быть образцами («маяками») для прочих явлений такого рода. Здесь есть и такие образцовые специалисты и учреждения, существование которых обусловлено чрезвычайными потребностями страны, в особенности — военными. Иногда такие случаи являются результатом титанических усилий отдельных энтузиастов. Но все эти исключительные случаи лишь подчеркивают общую заурядность, оказывая на нее настолько ничтожное влияние, что его вообще можно не принимать во внимание. С другой стороны, они способствуют тенденции общества к показухе, к очковтирательству, к фиктивным формам организации и деятельности, к вытеснению реальной деятельности ее имитацией.
Привентация касается не только борьбы лиц и учреждений одной категории, но и разных категорий. Так что в результате ее действия устанавливается и поддерживается некое соответствие уровней различных профессий и отраслей хозяйства и культуры. Различие в уровне различных сфер деятельности людей обусловлено рядом причин, скрывающих и модифицирующих тенденцию ко всеобщей заурядности. Например, высокий уровень спорта, балета и шахмат в Советском Союзе держится благодаря тому, что эти явления стали элементом государственного престижа, орудиями мирного (пока) завоевания мира в пользу коммунизма. И самое любопытное тут состоит в том, что эти средства действуют. Не так давно мне довелось присутствовать в компании довольно образованных людей. Смотрели телевизионную передачу о спорте. Показывали китайских гимнастов. Последние выступали очень хорошо. И часть зрителей восприняла это выступление как показатель хорошей жизни в Китае. На мое замечание, что успехи спорта в Советском Союзе прекрасно сочетались с низким жизненным уровнем и массовыми репрессиями, реагировали как на навязчивую идею.
Интимная жизнь коллектива
Интимная жизнь коллектива не исчерпывается совместной производственной или служебной деятельностью. Она включает в себя также разнообразную совместную общественную деятельность (собрания, вечера, поездки), а также личные взаимоотношения, вырастающие на этой основе (сплетни, гостевание, любовные связи, совместные выпивки, локальные группки, мафии, круговая порука, взаимные услуги). Последние-то и придают внутриколлективным отношениям характер интимности. Они сплачивают коллектив в единую семью не в фигуральном, а почти в буквальном смысле слова. Они сплачивают коллектив в нечто большее, чем семья, а именно — в своего рода единую личность (суперличность) коммунистического общества, в такое «мы», которое имеет право рассматривать себя как «я». Это очень важно для понимания всего происходящего в коммунистическом обществе. Здесь, подчеркиваю, носителем личностного начала является не отдельный человек, а целостное учреждение. Отдельный человек есть лишь частная личность, претензия на личность, протест против обезличивания, воспоминание о личности. Так что в применении к этому обществу полноценным субъектом права и морали является не отдельный человек, но лишь отдельное, целостное и автономное в своей деятельности учреждение. Когда нормы права и морали, сложившиеся в условиях цивилизации Запада, переносят на это общество, получаются те самые курьезы, из-за которых столько десятилетий идет бесперспективная борьба.
Интимная жизнь коллектива — это огромное число действий и связей, которые в большинстве случаев привычны, автоматичны, неявны, незаметны для посторонних, но существенны для посвященных. Это — все то, что делает человека своим в некоторой части коллектива и через эту часть — своим для коллектива в целом. Благодаря этому в интимной жизни человека не остается ничего такого, что неизвестно коллективу (начиная от состояния кишечника и кончая амурными делами). Чтобы человек был признан в коллективе своим, он должен обладать некоторым набором пороков, допускаемых коллективом фактически, хотя порицаемых часто официально. Например, пьянство (в меру, конечно, чтобы не было «пятна» на учреждении и чтобы жена не жаловалась), двуличность, подхалимаж, склочность, бездарность. Человек еще более принимается коллективом, если с ним приключаются неприятности (болезни, раздоры в семье, неудачи с детьми). Коллектив, например, готов с сочувствием зацеловать человека, у которого ограбили квартиру, украли шубу. Коллектив по самой сути есть объединение ущербных, серых, несчастных существ в некое целое, компенсирующее их дефекты.
