Журнал «Если» - «Если» 2010 № 08
— Спасибо, — осторожно сказал Тим, расплачиваясь, и не получил ответа. Воздух в баре был явственно наэлектризован. Они вернулись на веранду.
— Это из-за меня.
Рени смотрела наружу, в ночь, хотя там все равно не было видно ничего, кроме веток ближайших кустов. Ветки шевелились под налетевшим ветерком. Тим не сразу понял, о чем она говорит.
— Я напрасно пришла сюда. Будет гроза. Но я хотела послушать «Прошлогодний дождь». — Девушка повернулась к нему. — А, так ты не знаешь? Это группа, которая сегодня играет. Тебе понравилось?
— Ничего так, — сказал Тим. — А ты почему мороженое не ешь? Растает.
— А я люблю растаявшее, — засмеялась Рени и взялась за ложечку.
Кроме растаявшего мороженого она любила цыганские юбки, больших собак, ветер в лицо, дождь, ливень и грозу, маленьких лягушат, песни под гитару — но не всякие, а такие, ну, знаешь, это трудно объяснить… Тим серьезно кивнул и подвинул к ней свое мороженое. Он любил слушать. И умел.
— Жаль, что мне надо уходить, — сказала Рени, возя ложечкой по лужице на дне опустевшей вазочки. Оба зонтика она пристроила в солонку.
— Еще один танец, — попросил Тим.
Музыканты как раз заиграли новую песню со странным ритмом, который то нарастал, то опадал. От дороги налетел порыв ветра, закачались на шнурах лампы под потолком, метнулись тени, как стая птиц. Рени прикрыла ладонью зонтички, чтобы не упорхнули.
— Моя любимая песня, — задумчиво сказала она. — Конечно, я отвечу «да». Но ты рискуешь, бродяга. Зачем?
— Я скажу тебе потом.
Тим подхватил ее и повел туда, где раскачивались и кружились в танце пары и одиночки. Танцующие посторонились, уступая им место. Тим обнял Рени за талию. Она положила руку ему на плечо. Они качнулись на волне мелодии и поплыли куда-то вдаль. Все было совсем иначе, чем в первый раз. Что-то произошло между ними за краткое время между первым танцем и вторым. Что-то было сказано словами, а что-то — помимо слов. Рени вздохнула и прижалась к Тиму. Он провел ладонью по ее волосам и невесомо поцеловал в макушку. Волосы Рени пахли ветром.
Кто-то сильно толкнул Тима в плечо. Он недоуменно обернулся.
— Ехал бы ты, парень, своей дорогой, — с нажимом сказал невысокий крепыш.
— А ты лучше меня знаешь, что мне делать? — с расстановкой спросил Тим, отстраняя Рени и отодвигая ее себе за спину. Он не особенно угрожал, просто воздух вокруг, казалось, похолодал на несколько градусов.
Крепыш, похоже, ожидал другой реакции. Он заморгал как-то даже обиженно:
— Дык это! Ты чего ваще, ну?
— Спокойно! — через толпу пробивался Вера, таща за собой крошку-официантку. Кажется, она пыталась не пустить его к разборке, но результат был такой, как если бы прицеп от газельки тщился затормозить собой седельный тягач. — Спокойно, Миха! Я с ним говорил. И ты тоже не кипешуй, Тим! Не надо, а?
— Не вопрос. — Тим разжал кулаки.
— Ваши проблемы, — буркнул Миха и боком отодвинулся в сторонку.
Вдали громыхнул гром. Снова налетел порыв ветра, сильнее прежнего. Пронесся сквозь веранду, унес с собой музыку.
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — с непонятной досадой сказал Вера.
Тим хотел было ответить, но Вера смотрел мимо него — на Рени. Девушка шагнула вперед, взяла Тима под руку, гордо вскинула подбородок.
— Дураки вы все! — отчеканила она. — Есть порядок вещей, и никто не в силах его отменить. Я — меньше всех. Но у каждого есть право решать за себя.
— Прям как по-писаному, — проворчал Вера. — Много слов. Тим?
Тим хлопнул его по плечу и улыбнулся.
— Сегодня она танцует только со мной, — сказал он. — Правда, милая?
— Почти, — едва слышно отозвалась Рени.
Тим протянул к ней обе руки и заключил в кольцо объятий. На подмостках девушка и парень завели речитативом что-то такое, подо что было бы неуместно танцевать.
— Пройдемся чуток? — предложил Тим.
На открытом пространстве ветер чувствовался сильнее. Вдалеке сверкнула молния, с оттяжечкой громыхнул гром. Тим сильно втянул ноздрями воздух, ожидая почувствовать запах далекого дождя, но ощутил только пыль.
— Дождя не будет, — спокойно сказала Береника. — Это сухая гроза. После сдвига тут сильно поменялась погода… вообще все поменялось. Местные рассказывали. Так ты мне ответишь — зачем?
— Зачем — что? — переспросил Тим.
— Зачем ты рискуешь. Зачем тебе я.
Они отошли достаточно далеко от освещенной веранды. Тим остановился и посмотрел на девушку. Глаза у нее сверкали.
— Чтобы чувствовать себя живым, — глухо сказал он и притянул ее к себе.
Губы их встретились. Поцелуй получился жарким и долгим. Над головой полыхнуло — гроза приближалась. Рени мягко отстранилась.
— Теперь ты ответь, — потребовал Тим. — Что значило твое «почти»?
— То, что я и правда сегодня танцую с тобой, — вздохнула девушка. — Ты… очень решительный. Я танцую с тобой все танцы… Кроме последнего. Последний я обещала другому.
Тим чуть было не спросил, кому обещала, но успел прикусить язык. Есть вопросы, которых задавать не следует. Точнее говоря, есть очень мало вопросов, которые нужно задать. Он и так сегодня изменил своим привычкам. Спрашивать не надо, надо действовать.
— Пойдем, — сказал он. — Потанцуем.
Ему показалось, что Рени снова вздохнула, прижимаясь к нему, но ветер унес ее вздох. Тим нахмурился. Этот ветер слишком много себе позволяет! Срывать дыхание с губ Рени, обтягивать юбкой ее колени, по-хозяйски трепать волосы…
Тим стряхнул наваждение, разжал кулаки и чуть не расхохотался. Ревновать к ветру? Вот это он учудил. Крепко же зацепила его темноволосая девчонка!
И снова играла музыка, а они танцевали. Рени касалась его то грудью, то коленкой, то бедром, и всякий раз в нем словно вспыхивала электрическая искра, крошечный дуговой разряд… а может, и не крошечный… а может, это молнии били из туч, все чаще и чаще, ярче и ярче, по нарастающей…
— Остановись.
Тим пару мгновений хлопал глазами, вживаясь в реальность. Пока он был сосредоточен на Рени и своих ощущениях, гроза добралась до пятачка. Молнии вспыхивали одна за другой, и тотчас оглушительно бабахал гром. Буря бушевала прямо над их головами. Все вокруг переменилось. Музыканты спешно сворачивали аппаратуру. Ветер налетал порывами — продувал веранду насквозь, завывал под потолком, опасно раскачивал лампы на шнурах, ожесточенно дергал гирлянду. Посетители быстро расходились, их осталась едва ли треть.
— Последняя песня, — громко сказал гитарист.
У него в руках оказалась акустическая гитара. Микрофон и вся электроника уже были упакованы. Второй парень и девушка встали рядом с ним, переглянулись и…
Небо плачет без слез…
…ни капли воды…
…только в сердце моем…
Дождь…
Кому нужен он?
…прошлогодний дождь…
Три голоса сплетались и расплетались, высокий голос девушки взлетал над мужскими и падал вниз. Мягко стелилась аккордами гитара. Слова терялись в раскатах грома, мелодия угадывалась пунктиром. Тим взял Рени за руку.
— Приглашаю вас на танец. Вы позволите?
Он повторил самую первую фразу, которую сказал ей в начале вечера. Скопировал интонацию и мягкую улыбку. Рени не улыбнулась в ответ, как он рассчитывал. Она сжалась в комочек и подняла на него больные глаза.
— Последний танец, — сказала она сердито. — Я обещала его другому. Разве я непонятно объяснила? Разве ты не слушал меня все это время? Я не могу танцевать с тобой.
— Глупости!
Тим хотел сказать это ласково, а получилось резко и, наверное, обидно. Рени выдернула руку и отпрянула от него, как от чужого. Он шагнул к ней.
Непонятно, откуда взялся незнакомец. За вечер публика успела примелькаться Тиму, хоть он и не всматривался в лица. Крепкого мужчины с жестким взглядом и скверно выбритым волевым подбородком среди посетителей не было. А теперь он встал между Рени и Тимом и смотрел Тиму в глаза вызывающе.
— Отойди, — Тим сделал движение обойти незнакомца.
Мужчина сдвинулся, преграждая ему путь.
— Ты не понял, — сказал он хрипло. — Это мой танец. И моя женщина.
Тихое рычание заклокотало у Тима в горле. Ледяная ярость высветлила все вокруг, как молния.
— Береника! — громко сказал он. — Что это значит?
— Разбирайтесь сами! — выкрикнула Рени.
В голосе ее звенели слезы, но глаза оставались сухими. Она вывернулась из-за спины незнакомца, но не к Тиму, а вбок. С расстояния в пару шагов смерила взглядом обоих мужчин, закусила губу и повернулась, чтобы уйти. Тим и его соперник одновременно шагнули следом за ней. Столкнулись плечами. Встретились взглядами.
— Здесь или выйдем? — спокойно спросил Тим.
